Именем Анны
Шрифт:
Чёрт! Кажется, он совершил ошибку, и он готов за неё отвечать, но только не перед Савилой! Она всегда была на его стороне, она сама была его стороной, его стеной, его защитой, и он никогда бы не решился расстроить её сознательно.
– Как ты вошла?
– У меня сохранился ключ. Ты не меняешь замков, Лент. И охранительных заклинаний.
– Это да. Не меняю… но как ты узнала, что нужна мне?
Он уловил вопрос в зелёных глазах и засмотрелся на рыжие кудри, длинные и непослушные, отвлекающие от курносого носа, осыпанного веснушками. Скользнул глазами по красной дутой куртке и бесконечным ногам в современных джинсах.
– Я не знала, что понадобилась тебе, Лент. Хорошо, что так совпало. Меня разыскала Роза. И Пётр тоже звонил, просил лично наведаться. Твой мобильный отключён, городской ты не поднимаешь. Совет волнуется. И да, меня посвятили… чтобы я была готова к твоим глупостям.
– Тебе рассказали про Мину? Я всё объясню.
Савила согласно кивнула – «объяснишь, куда денешься» – и скользнула глазами по заваленному конспектами столу: – Боевая магия без участия пламени. Занятно.
– Помоги мне разобраться, Савила, здесь сам чёрт ногу сломит, а я должен её найти. Она жива. Мина. Я её чувствую, как… как Анну, – сказал и не поверил. Даже в мыслях Лент никогда не сравнивал Анну ни с кем. И вот сравнил вслух. Как он мог сравнить ту, кому нет сравнения? Да какое там! Зачем обманывать себя?
– Я должен.
Савила сидела и смотрела на него, не мигая. Увлечённый своими мыслями, он не заметил, когда она прошла к столу и села, как была, в куртке и шарфе, напротив пожелтевших тетрадей. Лёгкая опора на локоть, нога на ногу, и глаза, бесконечно мудрые, глубокие, всё понимающие глаза в сетке морщин, которых он никогда раньше не замечал. Да, в «Лидо» ей поздновато…
Лент сообразил наконец, что хватит щеголять перед женщиной голым торсом, и нашёл в себе силы улыбнуться.
– Я сейчас, – где-то недалеко, к коридоре, должна валяться его рубашка. – Ты устраивайся. И раздевайся. Я сейчас чаю заварю, Алевтина спит, устала.
Рубашку он разыскал быстро и сразу отправился на кухню – этот дом всегда был гостеприимным.
Поначалу у него ничего не получалось – он успел открыть все шкафчики по очереди и даже наступить на Черепа, но привыкшая к хозяйской руке Алевтины кухня принимала чужие «ухаживания» неохотно, и очень обрадовался, когда ему на плечо легла твёрдая рука Савилы, после чего низкий голос посоветовал ему не суетиться.
Всё-таки Лент обожал эту женщину. Конечно, он не станет суетиться! Суета – это не его. За этим процессом хорошо наблюдать со стороны мягкого уголка, куда он сразу и направился. А вот Савила суетиться умела. Сначала она насыпала проса в кормушку Пыжа, одновременно открывая дверцу клетки, тем самым ошеломляя попугая выбором между двумя потребностями: свободы и утоления голода. Затем споро нарезала и насадила на спицу морковку, за которой Череп послушно поплёлся в свой уголок, а там уже ожидала горка салата – и когда только успела накромсать? И даже чайник совсем недолго посылал ей свои свистящие призывы – она и к нему успела мигом.
Красота!
Чай помог – Лент перестал чувствовать себя виноватым. Что бы он ни натворил, ничего страшного пока не произошло, ведь так? Чувствовал он себя превосходно, а значит, откладывать намеченное пока не станет.
– Демон забрал мою мать, Савила, – сказал он, когда она присела рядом. – И хочет забрать Мину, он водил её по лесу. Я не всё понимаю в происходящем,
– Значит, к отцу не поедешь.
– Не сейчас. Ты поможешь мне, Савила?
Конечно она ему поможет. Она не умела говорить ему нет, хотя с остальными отточила это мастерство до блеска. Когда это началось? К концу тридцатых, когда он привёл к ней Анну. Савила промышляла на ниве любви, и знала о психотипе Лента достаточно, чтобы понять, что он никогда не отступится от этой странной светлой, и, видимо, решила, что оставляя эту парочку под собственным присмотром, не только привяжет к зелёному клану перспективного ведьмака, но и сделает нечто большее. Отверженный, он может натворить глупостей. Он сделает всё, чего захочет Анна, а чего хотела Анна было совершенно непонятно. Она была феноменом, единственной в своем роде, никто никогда не видел такой ауры.
Потом был секретный внеплановый совет. Лент о нём знал, конечно. Собрались все ведьмы, до которых долетела весть. Думали крепко. Искали ответ и, не найдя, согласились с Савилой – опасную светлую нужно держать близко и наблюдать непрерывно, как неизвестную болезнь.
Верным ли было то решение, ему судить трудно. Природа силы Анны так и осталась непонятной, но человеком она оказалась хорошим, это Савила признавала и жалела о её глупой смерти. Прошло пятьдесят лет. Круг замкнулся. И вот ведьма снова смотрит на него и думает о том же. Кто такая эта Мина? Какова природа её силы? Сколько вреда или пользы принесут клану и миру живых те глупости, на которые может пойти Лент из-за этой женщины или по её прихоти? Ответ один – развитие болезни лучше наблюдать лично.
Заставить Лента слушаться оказалось несложно. Под строгим взглядом Савилы, он зарядил телефон и поговорил с отцом, тогда же попросив у него отсрочку, чтобы «рассчитаться с местными долгами». Потом они разработали жёсткий план занятий и практики. Причём, оба прекрасно понимали, что Лент соглашается на все условия Савилы исключительно потому, что отец так и не смог сказать ему ничего вразумительного в отношении Мины. Никаких следов.
К двум проснулась ничего не понимающая Алевтина и, обнаружив на кухне новую хозяйку, взволновано запричитала – проспала-то сутки!
Потом позвонили в дверь, и Лент подумал, что всё происходящее закономерно. Открывая – он точно знал, кого увидит, и заранее заготовил безмятежную улыбку для обеспокоенной Любочки. Вот все и в сборе. Кризисные моменты его жизни всегда обнажали мясо до кости – вот она его кость, его костяк, самые дорогие ему ведьмы и помощница, пока непосвящённая, а значит, самое время созывать семейный совет.
Глава 12
Что нужно для совета? Традиционно – круглый стол. Круглый стол в доме был. Оставалось временно смахнуть с него конспекты.
Они пили чай и закусывали сладкими бубликами, Алевтина курсировала между гостиной и кухней, освежая заварку, а Лент раздумывал, как бы так вывернуть, чтобы травмировать Любочку по минимуму. Решение он принял, Любочке нужно всё рассказать, но как воплотить это в жизнь без эмоциональных жертв, не знал. Предупредив Савилу и Алевтину, он пригубил для храбрости третью чашку и обратился наконец к помощнице:
– Любовь Артемьевна, – Любочка немедленно покраснела, и он поправился: – Любочка! Я так рад, что мне представилась возможность познакомить вас сегодня со своей старинной знакомой Савилой Георгиевной…