Именем закона
Шрифт:
Рейлану не хотелось задерживаться здесь. Он сел в «ягуар» и отправился к Ганзу посмотреть, не случилось ли там чего нового.
Не успел он приблизиться к стене сахарного тростника, окружавшей владения Ганза, как увидел «кадиллак» Бобби Део, устремившийся на север. В машине сидели два парня.
Теперь Рейлану предстояло принять решение: следовать за ними или проникнуть в дом.
19
Чип наблюдал за «кадиллаком» Бобби, пока он не скрылся из вида. Наконец-то они уехали и он может поговорить с Гарри.
Из попытки поторопить их ничего не вышло.
Пришлось подождать до часа дня, когда Луис сказал, что пора, и они ушли. Все снова пошло по плану, несмотря на то что они пытались вмешиваться, эти два его горе-помощника. Зачем спорить? Если они хотят ускорить дело — пусть, отлично. Чип сказал себе: плыви по течению. Сказал: ты спокоен? Да, спокоен. Он и вправду чувствовал себя спокойно, уверенно, контролировал себя…
Он нажал кнопку на пульте, чтобы переключить картинку с дороги перед домом на комнату заложника наверху, и несколько минут смотрел на изображение — койка, цепь на полу, мусор, коробки из-под еды, — пока не осознал, что Гарри в комнате нет.
Ганз встал с софы.
Чернокожий парень стоял позади него все время, пока разрезал ножницами повязку на глазах, так что Гарри не смог его увидеть. В чем он был уверен, так это в том, что это был тот же парень, который сказал однажды: «Мы кое о чем договоримся. Только я и ты». Гарри подумал тогда, что этот парень нарочно говорит с багамским акцентом, чтобы его голос нельзя было узнать. На сей раз этот парень сказал:
— Иди в ванную и помойся. От тебя разит.
И Гарри понял, что у него багамский акцент, возможно, сохранился с детства. Стоя рядом, парень сказал:
— Там есть зубная щетка, бритва и все остальное.
Он хотел о чем-то договориться и поэтому был приветлив. Похоже, затеял какую-то игру, чтобы отделаться от своих напарников. Гарри был теперь уверен, что их трое. Он сказал:
— Я не могу принимать душ с такими цепями.
— Уж как получится, — сказал чернокожий парень и протянул ему купальную шапочку, чтобы он мог закрыть глаза.
Гарри помылся и побрился. Теперь хорошо бы договориться о чистой одежде. Он оглядел свою келью. Комната оказалась более просторной, чем он думал. Гарри взглянул на окна, закрытые фанерой, проверил, не сможет ли снять ее, но она оказалась прибитой к оконной раме. Когда он в очередной раз выходил из ванной, то услышал, как в замке повернулся ключ. Дверь распахнулась, и Гарри увидел, какое выражение
Гарри стоял перед Чипом без повязки, с купальной шапочкой на голове, которую он тут же натянул на глаза. Это была купальная шапочка, белая с цветочками, которую мать Чипа надевала, плавая в океане много-много лет назад.
Гарри поднял руки, словно защищаясь:
— Я вас не видел, ладно? Клянусь Богом, не видел. Тот парень говорил, что я могу снимать ее, когда иду в ванную или остаюсь один, но должен закрывать глаза, если кто-то войдет. Клянусь, я не видел вас.
Чип сказал:
— Но вы видели того, другого парня.
— Нет, не видел, он стоял сзади меня. Он велел мне надеть купальную шапочку. Она чертовски тесная, и в ней жарко.
— Он говорил вам, что вы должны делать? — спросил Чип и увидел, как Гарри опустил руки, прежде чем ответить.
— Что вы имеете в виду?
— Он ничего не говорил о том, как вы можете выйти отсюда?
— Нет. А разве должен был? — Гарри запнулся.
— Сядьте.
Гарри наклонился, чтобы подобрать цепь, и, шаркая ногами по полу, пошел к койке привычным путем. Когда он сел, Чип Ганз подошел и сел рядом с ним.
— Вы приняли решение?
— Я не понимаю, о чем вы.
— Сколько вы могли бы заплатить за то, чтобы выйти отсюда?
— Назовите сумму, — сказал Гарри. — Заплачу столько, сколько скажете, если, конечно, располагаю такими деньгами.
— Как насчет трех миллионов?
— Вы смеетесь? У меня нет таких денег.
Чип спросил:
— Вы уверены?
— Я знаю, сколько спрятал, — около двух с половиной миллионов. Два миллиона двести пятьдесят тысяч плюс какие-то проценты.
— Где они?
— В банке. Отделение банка «Барнет» в Коллинс.
— А на Багамах, в швейцарском банке?
— На Багамах?
— Во Фрипорте. Вы забыли о них. Я дам вам одни сутки, двадцать четыре часа, чтобы вы придумали способ, как снять все деньги с багамского счета и отдать их нам, наличными. Естественно, никто не должен знать об этом. Если мне не понравится ваш план, вы покойник. Заплатите — отправитесь домой.
— А я получу назад свою машину? Она совершенно новая, — спросил Гарри.
— Так вы об этом беспокоитесь, — усмехнулся Чип и схватил Гарри за плечо, помешав ему встать с койки. — Двадцать четыре часа, Гарри.
Дверь закрылась, и ключ повернулся в замке.
Подождав немного, Гарри спросил:
— Вы еще здесь? — Через минуту: — Ты еще здесь, мерзавец? — и приподнял край купальной шапочки.
Он попытался представить себе лицо мужчины, которого увидел мельком. Он никогда не видел его прежде, но это был тип, каких пруд пруди на Майами-Бич. Там слонялись сотни таких худющих загорелых типов среднего возраста, не знающих, чем заняться. Они сидели на скамейках в Ламмас-парке, глазея на моделей, которых там фотографировали. Но в доме на берегу океана, в котором ковры стоят не меньше чем семьдесят-восемьдесят баксов за квадратный ярд, дорогущая сантехника в ванной, мраморный пол… Неужели он живет здесь? Старается вести себя спокойно. Дал ему двадцать четыре часа на то, чтобы придумать план передачи денег. Чушь собачья! Если им известно, что у него есть счет на Багамах, надо было только заставить его перевести эти деньги со своего счета на их счет. Открытый счет. Разве это трудно?