Император и шут
Шрифт:
— Уверен? — Оскорбительное подозрение прочно засело в глазах Торога.
— Абсолютно!..
— Тогда почему нет?
— Со временем туго, — как можно с большим равнодушием — пожал плечами Шанди. — Слишком много официальных церемоний. Зато теперь, когда наконец-то дедушкин день рождения окончился, — радостно воскликнул Шанди, — с оф-фи-циальными церемониями тоже покончено и свободного времени у меня будет побольше.
— Что ты делаешь на этих цере... сборищах? — спросил Торог, засовывая ноги в башмаки, даже не расстегнув серебряные пряжки.
— Стою рядом с троном. Просто стою.
«И “ерзаю”. Всегда “ерзаю”. Сколько бы ни старался не “ерзать”, все равно не получается. Но свадьба — не протокольный церемониал, а семейное торжество. Так что порки сегодня не будет. Очень надеюсь, что не будет». Это Шанди не рискнул произнести.
— Шанди, — воровато оглядев пустую комнату, спросил Торог, — дедушка теперь говорит хоть что-нибудь?
— Нет, — качнул головой Шанди. — Неделями молчит. А что?
— Мама просила тебя спросить. Никому не скажешь?
— Конечно нет, — снова кивнул головой принц.
— Еще вот что. Когда они собираются объявить регентство?
— В этом месяце. Сначала они со свадьбой хотят покончить. Слушай! А почему мы шепчемся? Обо всем этом весь двор знает.
— У-у-у! — Разочарование и удивление, отразившиеся на лице Торога, рассмешили Шанди.
Разговор иссяк как-то сам собой. Шанди показалось, что теперь самое время попробовать выпытать то, ради чего он пришел к кузену. Эта проблема давно мучила Шанди. Мальчику до смерти хотелось отыскать кого-нибудь, кто ответил бы ему прямо и без обиняков. В книгах — туманные недомолвки, слова придворного учителя — верх изворотливости. Поэтому Шанди решил рискнуть поинтересоваться у кузена.
— Торог... — глубоко вздохнув, принц выпалил: — Что ты знаешь о половом созревании?
— Все, — гордо выпрямился Торог. — Я, к примеру, в процессе полового созревания. — Он озабоченно крутился перед зеркалом, поправляя галстук.
— Ты имеешь в виду порчу галстука? — расхохотался Шанди.
— Нет, — важно ответил кузен, — я имею в виду пробивающиеся на верхней губе волоски, — и, понизив голос до шепота, с таинственным. видом добавил: — И в других местах тоже...
— Какие такие волоски на губе?
— Такие, — с нажимом произнес Торог. — Папа говорит, раз началось, то все быстро закрутится. А у меня это началось! — Гордость и таинственность распирала Торога.
— Где началось?..
— Внизу.
Наконец-то Шанди подобрался к вопросу, который с некоторых пор изводил его:
— Торог, какого они цвета?
Кузен на минуту запнулся, а потом буркнул:
— Коричневого... Какого они еще могут быть?
— Значит, они не... голубые, не так ли?
Лицо Торога превратилось в неподвижную маску. Потом он медленно повернулся к торцу кровати, на которой сидел Шанди, и переспросил:
— Что-что?..
Удивленный и немного обескураженный Шанди пробормотал:
— Ну, они ведь могут быть голубыми или нет? Волосы... там, внизу?
— У кого голубые волосы там? — допытывался Торог. — Я никому не скажу, честно. Если только маме. Ей все можно сказать, ты же знаешь! Так у кого?
— Откуда я знаю? — отмахнулся Шанди, чувствуя, что ляпнул что не следовало.
Торог снова напустил на себя таинственный вид и зашептал:
— Единственные люди с голубой шевелюрой — это морской народ: русалы и русалки. Все их волосы голубого цвета, точнее, бледно-голубого. Сам я не видел, но говорят, что и брови тоже голубые. Руки, ноги, грудь и спина у них безволосые, но там, я полагаю, волосы есть, как и у всех взрослых людей. Если в человеке русалочья кровь, ему не миновать краситься, иначе все увидят, что он — русал. Но кому взбредет, в голову беспокоиться о небольшом клочке там, верно?
Шанди благодарно кивнул. Теперь все встало на свои места. Принца лишь удивило, что Торог так много знает о морском народе, но этим стоило воспользоваться.
— Послушай, что плохого в том, чтобы принадлежать к морскому народу? Разве они хуже, чем тролли или эльфы?
— Хуже... не хуже... — раздраженно бурчал Торог. — Немного эльфийской крови в роду не во вред. Папа говорит, что и джотуннская — не слишком плохо. Что касается русалов... Ты знаешь, парень, почему дедушка не правит архипелагом Керит?
— Потому что они нечестно дерутся, — заученно, как на уроке, продекламировал. Шанди. — Русалы не выстраиваются в легионы. Они трусливо прячутся и из темноты отстреливают наших солдат, по одному за раз. Это случилось...
— Честно драться? — фыркнул Торог и опять повернулся к зеркалу. Видимо, он остался доволен узлом на своем галстуке, так как принялся гребенкой и щеткой приглаживать волосы. — Представь, если кто-то вторгся в твою страну, то что, станешь расшаркиваться перед ним?
Шанди поразился, почему он сам не додумался до этого.
— Теперь солдаты. Чем заняты центурионы, если легионеры о дисциплине забыли? И в войне с гномами в Двонише, и во время сражений с эльфами в Илрейне дисциплина оставалась на высоте, никто не бегал из лагерей, потому-то и убивать было некого. Ты, говорят, много читаешь. В твоих книгах что-нибудь написано, как сражались с русалами?
— Нет, — тихим голосом промолвил Шанди.
— Ну так вот: русалки песнями и танцами заманивали легионеров в засады. Никому не устоять. И армия потихонечку распадалась. Ты видел, как псы крутятся вокруг суки?
— Нет.
— А как роятся пчелы?
— Нет!
— Ой-ой-ой! — закатил глаза Торог. — Хы совсем заплесневел, друг мой! Читаешь, шляешься по протокольным церемониям... выбирайся ты на солнышко да оглядись вокруг! Не быть тебе императором Керита, и знаешь почему, Шанди? Секс! — драматически прошептал кузен. — Мужчины с ума сходят!
— О! — вытаращил глаза Шанди.
— Потому-то русалы нигде не желанны. Где они — там ссоры. Как ты думаешь, почему джотунны не торгуют рабынями-русалками?