Император и шут
Шрифт:
Она ошеломленно уставилась на фавна, наблюдая, как он тяжело опустился на стул и удрученно склонил голову. Как это на него не похоже! Несомненно, он был в беде, в настоящей беде.
— Рэп, какое одолжение? Все, что угодно!
— Калкор — колдун, — вздохнул фавн.
— О нет!
— Так я полагаю, но полной уверенности у меня нет. То, что он маг, сомнений не вызывает, но по некоторым признакам мне кажется, что он обладает четырьмя словами. Вот почему он так нагло явился в Хаб. Калкор не рисковал — регент не может убить его. Он способен исчезнуть в любой момент, стоит ему только захотеть. — Несколько мгновений Рэп пристально смотрел на Инос. — А я и подавно не могу его одолеть! Инос, я чувствую, когда кто-нибудь пользуется даже малыми чарами, а Калкор применил к троллю сильную магию. Может, он просто неуклюжий маг, но я подозреваю, что он колдун.
— Вот что имел в виду Зиниксо!
— Вероятно, он указывал на Калкора. Понимаешь, регент изначально намеревался запретить еще один Божий Суд, а Калкор воздействовал на Итбена, и тот изменил решение. Эту магическую вибрацию я тоже ощутил. А применять оккультные силы к императору — или его регенту — прямое нарушение Протокола, я полагаю.
— Позавчера в Круглом зале Анджилки рухнул к подножию трона как подкошенный. Значит, это Калкор устроил?
Но Рэп ничего не знал о случае с Анджилки, и Инос пришлось рассказывать о происшествии, в то время как фавн внимательно слушал, глядя на нее огромными серыми глазами.
«Дурацкие татуировки! Если он маг, зачем он их носит? Почему не уберет? О Рэп, Рэп! Да что мне до татуировок! Как славно, что он вернулся...» — мелькало в голове Инос, пока она говорила. В конце она спросила:
— Так почему Хранители не наказали его?
— Не знаю. Возможно, они хотят сначала от меня избавиться? Нет, это слишком глупо — видеть врагов повсюду. Я становлюсь хуже гнома.
— Значит, Калкор — колдун. А ты?
— Нет, — покачал головой Рэп. — Я только маг — три слова.
Инос вся похолодела от ужаса.
«Если Калкор убьет Рэпа, меня увезут в Алакарну, и я останусь замужем за Азаком. И Рэп на сей раз действительно будет мертв. А я-то полагала, что кошмары кончились!»
— Ты... ты не против... поделиться со мной своим словом? Я знаю, что прошу слишком много... не годится приставать с подобными вещами к кому-либо, но... — Видимо, Рэп почувствовал ее облегчение, поэтому улыбнулся. — Мне жаль, что я надоедаю с этой просьбой, но я боюсь. Я хочу сказать, что мне не убить этого ублюдка, не став равным ему, — пояснил Рэп. Затем черты его лица словно отвердели, и фавн захлопнулся в своей волшебной раковине.
— Рэп, ты с самого начала не хотел драться, почему ты решился? — осторожно спросила Инос. — Что Калкор бросил в тебя такое, из-за чего ты так круто изменил свое мнение?
Но ничего нельзя было прочесть на бесстрастном лице фавна.
— Прости, но я не стану говорить об этом, — промолвил он и содрогнулся.
— Куда ты отправился, когда так внезапно исчез? — допытывалась Инос.
Рэп молчал, и она подумала, что он не ответит. Но нет.
— Спешил на похороны, но и об этом говорить мне не хочется, — с трудом произнес парень.
— Что ж, это твое право, — согласилась Инос. — Калкор — чудовище. Если ты сумеешь убить его, мы все будем перед тобой в неоплатном долгу. И конечно же я поделюсь с тобой словом.
— Ты это сделаешь?
Его изумление и облегчение было таким очевидным, что Инос почти обиделась.
— Как ты мог сомневаться? — укорила она его и заметила, как мелькнула на его щеках краска смущения.
— Спасибо, Инос. Это ненадолго.
Инос не стала ломать голову над значением последних слов Рэпа. И неприятностей и неясностей было более чем достаточно: одной больше, одной меньше — не все ли равно.
— Конечно, твоя сила уменьшится, — виновато вздохнув, добавил Рэп.
— О нет, меньше уж некуда! Я очень надеюсь, что тебе мое слово принесет больше пользы, чем мне. С тех самых пор, как отец передал мне его, я все жду и жду каких-либо изменений, но ничего нет. Совсем ничегошеньки! Хоть бы какая-нибудь способность проявилась, не то что талант... и ничего. Элкарас говорил, что я вроде бы однажды в Туме пользовалась волшебным словом, но если я это и делала, то неосознанно. Рэп, дорогой, боюсь, что это очень слабое слово. Ноль сколько ни дели, все равно ноль останется.
— Может быть, и так, а может, и нет, — качнул головой фавн. — По теории Сагорна у разных слов разные свойства и для разных людей подходят разные слова. Может быть, твое слово для тебя не годится, а возможно, дело в другом. У меня есть нечто вроде теории: я полагаю, что у разных людей талант к магии и волшебные слова действуют тем сильнее, чем талантливей их владелец. А есть и вовсе бесталанные. Ну, вот если мальчик уродился увальнем, воина из него никогда не выйдет, сколько бы и кто его ни учил. Я по себе это знаю. Некоторые колдуны от природы сильнее своих собратьев. Не думаю, что Рашу можно было бы назвать очень уж могущественной.
— Но она промчалась за мной через всю Пандемию.
— С открытым волшебным окном это было несложно, — фыркнул Рэп. — Жаль, трудно объяснить, как действуют такие окна. В любом случае моя сноровка не подведет меня, даже если тебе твое слово мало чем помогло.
— Да, насчет сноровки — что есть, то есть. Одно твое присутствие кружит мне голову. Я готова поклясться чем угодно, что безумно люблю тебя.
От этих слов фавн покраснел до корней волос и умоляюще воскликнул:
— Пожалуйста, Инос! Не шути так! Если ты решишься разделить свое слово со мной, я постараюсь убить Калкора.
Радуясь предлогу приблизиться к другу, она весело рассмеялась и подошла к стулу, на котором, нахохлившись, сидел Рэп. Положив ему на плечо свою руку, Инос ощутила, какое оно крепкое. Вспомнив, как фавн говорил слово Раше, она наклонилась к его уху и прошептала:
— Вот так это делается?
— Да, — выдохнул он, слегка съеживаясь.
— Вот так? — повторила она, целуя его в щеку.
— Инос! Пожалуйста! — умоляюще прошептал Рэп, не шевельнув даже пальцем.
Она снова рассмеялась, вдыхая аромат дождя, пропитавший волосы фавна, и касаясь своей щекой колючек на его давно не бритом лице. Все еще резвясь, Инос спросила: