Империя ненависти
Шрифт:
— Не имеет значения. Имеет значение твой статус занятости.
Я прикусываю нижнюю губу, но молчу.
Он наблюдает за мной, сохраняя безжалостный зрительный контакт, будто его смысл жизни в том, чтобы заставить меня извиваться. Я не напрягаюсь, держу себя в руках и смотрю прямо в ответ.
Хотя это утомительно. Быть целью Дэниела, его заклятым врагом всегда чертовски утомительно, и я не уверена, как долго я смогу это выдержать.
Сколько времени пройдет до того, как в
Дэниел поднимает бровь.
— Разве ты не собираешься убедить меня принять тебя обратно?
— Хочешь, чтобы тебя убедили? Думала, что я некомпетентна и самый худший помощник, который у тебя когда-либо был.
Он поднимает в воздух свой высокомерный чертов нос.
— Я в настроении для благотворительности. Так что поблагодари свои счастливые звезды и начинай сеанс убеждения. Если ты забыла, мое время это гусыня, несущая золотые яйца.
— Почему бы тебе не избавить нас обоих от проблем и не сказать мне, чего ты хочешь? Наверняка ты проделал весь этот путь ради чего-то.
Небольшая улыбка украшает его губы, и на обеих щеках появляются ямочки.
— Ты всегда была умной маленькой проказницей.
— Рада разрушить все стереотипы о блондинках.
— Не все. — он внимательно наблюдает за мной. — Что ты готова сделать, чтобы получить должность постоянной помощницы, а также юридическую консультацию?
— Все, что угодно.
— В том числе стать моей секс-игрушкой?
Мое сердце падает на колени, и я вцепляюсь в перила позади в смертельной хватке.
— Н-не это.
Его лицо остается неизменным.
— Почему? У тебя есть парень, который был бы против этой идеи?
— Я против этой идеи. Я не хочу спать с тобой.
И вообще ни с кем.
— Почему?
— Это убьет наши профессиональные отношения.
— У нас никогда не было ничего профессионального, Николь.
— Я просто… не могу этого сделать.
Пожалуйста, не заставляй меня делать это.
Я почти умоляю, но в последнюю секунду проглатываю слова.
— Я тебе так отвратителен?
В его тоне нет обвинения. Он ровный, почти бесстрастный.
— Может, рассказы о твоих бесконечных интрижках вызывают такое отвращение.
— Тебе лучше стереть эту ревность со своего лица. У тебя слюнки текут.
— Ты последний мужчина, к которому я могла бы испытывать ревность, Дэниел. Ты всего лишь промелькнул в моем прошлом.
Ложь, ложь и еще раз ложь.
Я ничем не отличаюсь от юной Николь, которая разглагольствовала налево и направо. И это опасно.
Это приведет меня по разрушительному пути, похожему
— Я вижу.
Он все еще говорит без интонации, без малейшего колебания. Его лицо так же закрыто, абсолютная маска, за которой я не могу прочесть, что скрывается.
Метафорический груз сдавливает мое горло, и в нем поселяется паника. Несмотря на всю храбрость, я не могу потерять эту работу.
Может, если я закрою глаза и притворюсь…
Нет. Неа.
Этого не произойдет.
— Дэниел, я…
— Начни с того, что приготовь мне ужин, — прерывает он меня. — Ты все равно делаешь это уже неделю. Я должен был заподозрить это по названию. Немного предсказуемо, не так ли? Ты должна была включить в название свои леденцы.
Мои губы раскрываются, затем закрываются.
— Ужин? А что потом?
— Разберемся по ходу дела.
— Я же сказала, что не собираюсь с тобой спать.
— Это называется секс. Сомневаюсь, что сон будет. А это мы еще посмотрим.
— Нет, не посмотрим. Какого черта я тебе вообще нужна?
Его губы сжимаются в линию, но это легкое проявление привязанности быстро исчезает.
— Нет причин. Просто деловая сделка.
Как бы мне хотелось выбросить его с балкона с такой высоты и посмотреть, как его великолепное лицо разобьется вдребезги. Ненавижу, как он может заставить меня чувствовать себя маленькой.
Такой незначительной.
— Сделка или нет, я не буду этого делать. Ни спать, ни заниматься сексом.
— Ты сказала грубое слово. Это прогресс.
— Это предупреждение. Не приближайся ко мне.
— Нет, пока ты так напряжена, но ты одумаешься.
— Нет, не одумаюсь, Дэниел.
— Сэр. — он открывает дверь. — И я голоден. Приготовь ужин побыстрее.
Хотела бы я сделать его смерть быстрой, но в реальной жизни так не бывает.
Джейден ждет нас внутри. Он притворялся, что выполняет домашнее задание и играет с Лолли, а сам следил за каждым нашим шагом.
Точнее, за шагами Дэниела.
Он подходит к нам, неся Лолли как оружие, которым она может быть при определенных обстоятельствах.
— Ты собираешься позволить Никки сохранить ее работу?
— Зависит от того, насколько хорошо она справляется. И перестань называть ее так, это по-юношески.
— Может, если ты перестанешь заставлять ее называть тебя «сэр». Это унизительно.
Я подавляю улыбку, неимоверно гордясь своим младшим братом. Маленький негодяй такой взрослый для своего возраста.
Дэниел поднимает бровь.
— Джей, да?
— Джейден. Ты не получал разрешения называть меня Джеем.
— Не прошу об этом в этой жизни.