Империя ненависти
Шрифт:
Я открыл двери своей квартиры не только для Николь, но и для ее брата и кошки.
И самое ужасное, что моя квартира кажется… заполненной. Нет ни пустоты, отражающейся от стен, ни жгучей остроты одиночества.
Хотя эта жуткая атмосфера возвращается после того, как я отвожу их домой. Что противоречит всей цели моего отказа от поездки в их ужасный район, который в любую секунду может превратиться в место преступления.
Тем не менее, я не могу позволить им взять такси.
Не ночью,
Достаточно того, что она сбежала из Англии. Однако что-то подсказывает мне, что это произошло не только из-за Джейдена.
Дядя Генри видел синяки на ее лице, а не на лице ребенка. Она была единственной, кто пострадал.
Я не спрашивал, потому что она бы отмахнулась от меня. В последнее время это ее привычка во всем.
Точнее, с тех пор, как я вскользь упомянул, что хотел бы ее трахнуть.
Ну, не так уж и случайно, учитывая, что я хотел поставить это условием сохранения ее работы.
Домогательства? Возможно.
Я должен быть в черном списке адвокатского сообщества, а не на обложках всех его журналов.
Работа все равно была ее, а секс это мой способ заставить ее почувствовать, что она ничего не значит.
Она значит.
Вот почему я должен обладать ею, дабы доказать свою точку зрения. С тех пор как она снова ворвалась в мою жизнь, я постоянно напрягался, как подросток с гормональными проблемами, и воздерживался, как чертов священник.
Теперь я мог трахнуть случайную брюнетку. Как те две девушки, которых я выгнал в тот день, когда она пришла сюда, и я коснулся ее метки красоты.
В тот момент я был положительно тверд, но не для них или их менее чем тонких ухаживаний. Я был тверд для нее.
Девушки, которая сводит меня с ума и становится проблемой в моей схеме захвата мира. Простите, имею в виду, в возвращении контроля над своей жизнью.
И мне пришлось кончить на руку, как пещерному человеку, потому что Николь не была в восторге от моего предложения выебать ее из моей системы.
Ей это было противно.
Я видел эти эмоции, написанные на ее тонких чертах лица, и слышал, как она произнесла свою знаменитую фразу:
— Фу, мерзость. Не в этой жизни, неудачник.
И я мог бы стать колоссальным придурком в ответ. Либо так, либо перегнуть ее через стол и взять ее сзади, как животное во время течки.
Мне нужно разобраться с этим делом как можно скорее. Чем больше она будет таиться в моих фантазиях, тем труднее будет ее прогнать.
И это должно произойти в ближайшее время. Сегодня, если мой член будет в этом участвовать.
До суда по опеке над Джейденом осталось несколько месяцев, и после этого я собираюсь направить ее в другой филиал У&Ш в каком-нибудь другом
Я не могу жить с Николь в одном городе и при этом надеяться, что смогу нормально дышать.
Этого просто не может быть.
— Ты ей нравишься. — голос Джейдена прерывает мои недоуменные размышления, когда он стоит передо мной, указывая на Лолли, которая практически спит у меня на коленях. — Даже больше, чем я, предатель.
Я ухмыляюсь.
— Я симпатичный тип.
— Не для Никки.
Этому маленькому придурку нужно быть менее прямолинейным в своих словах, иначе я заклею ему рот скотчем.
— У твоей сестры ужасный вкус, — говорю я достаточно громко, чтобы она меня услышала.
Если и так, то она этого не показывает, потому что все еще увлечена планшетом.
Я сомневаюсь, что она вообще заметила, что Джейден отошел от нее.
— Нет. — он все еще обижается от ее имени, скрещивая руки на своей ужасно детской футболке с Миньонами. — Если ты ей не нравишься, это не значит, что ей не нравятся другие.
Я сужаю глаза, затем продолжаю гладить Лолли.
— Другие?
— Да, у Никки много мужчин, которые хотят ее.
Раскаленное чувство застилает мое зрение, и требуются все силы, чтобы не превратиться в горькую мудака, каким я был одиннадцать лет назад.
Когда многие долбаные дрочеры тоже хотели ее. Когда они смотрели на нее так, словно хотели, чтобы их маленькие члены оказались в каждой ее дырочке.
Но мне не приходилось особо беспокоиться об этом, потому что она всегда, без исключения, говорила им: «Фу, мерзость», и смотрела на них так, словно они были пылью на ее нетронутых туфлях.
Все.
Все до единого.
Делая вид, что я очарован черной пушистой головой Лолли, я спрашиваю:
— Она знакомила тебя с ними?
— Нет, она говорила, что у нее нет на них времени.
На его лице мрачное выражение. Чувство вины.
Ему жаль, возможно, он понял, что именно из-за него у его сестры нет времени жить своей жизнью. Этот мальчик слишком резок для своего собственного блага.
— У нее могло бы быть время для меня, — заявляю я ни с того ни с сего. — Учитывая, что мы работаем вместе почти каждый день.
Теперь очередь Джейдена сузить на меня свои карие глаза.
— Ты все еще не доказал, что достоин, Дэн.
— Я зарабатываю в три раза больше только на работе адвоката. Я работаю с мега-международными корпорациями и суверенной семьей в Европе, не говоря уже о том, что у меня больше денег, чем могли бы потратить десять поколений, даже если бы они полетели первым классом на Марс. Ох, и у меня модельная внешность и тело, от которого не перестают стонать фотографы. Я лучший выбор, который у вас есть.