Империя. Цинхай
Шрифт:
– Животное! – Отпустив её и начав собирать карты, он произнёс:
– Кстати, не принесёшь с кухни чего-нибудь поесть? Я проголодался.
– Я тебе не служанка!
– А я тебе тогда не ёбарь, - вздохнул Сандо, поднимаясь с кровати. Николь поймала его за руку.
– Эй! Это что ещё за поведение?
– Ты же отказалась принести, значит, я пойду, поищу еды самостоятельно. Я думал, что тебе опять не понравится мой уход, и ты разволнуешься, что я сматываюсь, поэтому предложил это сделать тебе, но раз ты не хочешь… - Девушка скорчила такую гримасу, что к ней можно было цеплять детонатор и убегать.
– Ты что, не ужинал?
– Нет, я же сменившись сразу к тебе пошёл. А если бы и ужинал, то я ем много, потому что расходую много сил на тренировках, - наёмник погладил
– Хорошо, подожди меня тут, я схожу на кухню сама. – Пока она не видела, за её спиной Сандо широко расплылся. Оздоровление проходит нормально, приручение бесноватой девицы удаётся. И это так мило, наблюдать, как гордая «дочь Дзи-си» покорно тащится за ужином. «Честное слово, смотрел бы на это вечно» - подумал вольный брат.
– А ты сама готовить умеешь? – спросил он её вслед.
– Нет, - тихо призналась Николь, посомневавшись перед этим, отвечать ли на компрометирующий вопрос?
– У-у-у! Да ты и впрямь не женщина ни разу.
– А ты не мужик! – огрызнулась девушка.
– Как скажешь. – Дверь открылась. – И хлеба, если можно, не забудь.
– Животное! – прошипела Николь, и дверь закрылась.
На кухне уже почти никого не было, последняя посудомойка домывала от кого-то принесённые горничной тарелки. Попытавшись сделать всё вообще незаметно, Николь передумала. Да мало ли почему она решила поесть? Наложив на большой поднос всё, что смогла найти, она опомнилась, и кое-что попросила у прислуги разогреть. Она же не спросила Сандо, насколько он привередлив в еде. Мясо-то она нашла, но какое и в каком виде он любит есть? Уж точно не остывшее. Дождавшись, когда блюда привели в наилучший вид, Николь заново всё расставила и поволоклась по коридору, к лестнице. На втором этаже ей встретилась Цянь, с удивлением увидевшая, какое количество всевозможной пищи несёт её младшая сестра.
– Поздний перекус? – улыбнулась старшая.
– Да, захотелось заточить что-нибудь на сон грядущий, - не поднимая глаз от шестидесятисантиметрового в длину, прямоугольного подноса, уместившего семь тарелок, Николь размышляла, какой логический довод может оправдать подобное ночное обжорство?
– Не смогла определиться, чего именно хочется? – явно будучи в добром настроении, пошутила Вики.
– Да нет… все так критикуют мою плоскую задницу, что я решила, была не была, попробую её отъесть. Буду, как Джей Ло, Ким Кардашьян… Ники Минаж! У меня и имя подходящее…
– Кто это «все»? – скрестила руки на груди с любопытством Цянь. – Тебя всё цепляет невнимание твоего любимого наёмника? Николь, пойми, дело не в тебе, это такой тип людей. Ты красивая, правда, и тебя ничего не портит. Просто… твой мужчина, по-настоящему тот, который будет твоим, он полюбит тебя любой.
– А пока мне такой не встретился, попытаться стоит, - отболталась Николь и, обогнув сестру, пошагала к себе. – Спокойной ночи, Цянь!
Поняв, что не может повернуть ручку, поскольку одной рукой тяжёлый поднос не удержит, дочь Дзи-си постучала носом ботиночка, шепнув:
– Открой! Это я. – Сандо растворил перед ней дверь и сразу же взял из её рук ношу, с которой поспешил к постели, устраиваясь там на пиршество. – А где спасибо?
– Потом под одеялом дам, а сейчас я голоден, не отвлекай. – Николь осторожно, чтобы не расплескалось ничего на кровати, села напротив него, отделённая тарелками от объекта своего вожделения.
– Ты вздумал меня бесить за то, что я тебя бесила до этого?
– Ничуть, я же понимаю, что ты не со зла, а просто не умеешь иначе выражать свои чувства. И я сейчас ничего плохого не сказал, я предельно вежлив.
– Пока на тебя не посмотрела – не хотела. Ты аппетитно ешь. – Наёмник протянул ей свои палочки, поскольку девушка принесла только одну пару. Она покачала головой. – Нет, покорми меня.
– Серьёзно?
– Да. – Подавшись вперёд и открыв рот, она просительно на него уставилась. Мужчина остановил все свои движения, разглядывая эти влюблённые и доверчивые глаза. Никогда в жизни у него не было романтики, не было отношений, не было постоянных любовниц, вообще не было ни одной женщины, с которой бы он более-менее нормально общался. Но каким-то чутьём, врождённой природной мужественностью он знал, как надо себя вести, что нужно делать, каковым должно быть поведение мужчины рядом с такой девушкой. И, что странно, он понимал, что ему не надо играть в это поведение, ей нужна именно его естественность, его простота, его твердолобость и его упорство, его умения приструнить или промолчать. Он был вот таким, самим собой, и вот такой подходил Николь. Слишком это как-то… странно и ненужно. Сандо не успел порадоваться этому открытию, как понял, что оно вызывает в нём лишние домыслы и основания. Это очень хреново, что они подходят друг другу, настолько подходят, что вряд ли кто-либо подойдёт Николь лучше, чем он. Вряд ли ему вообще кто-либо подойдёт. Да, ему никто не подойдёт, он же наёмник! «Но, блядь, она подходит!» - выстрелило в голове Сандо. Думая, что с этим делать, он незаметно вздохнул и принялся кормить свою неугомонную, взбалмошную и невыносимую блондинку.
Сытая, удовлетворённая и голая, Николь час спустя обнимала такого же Сандо. Нет, не совсем такого же, сытый и голый, он не был удовлетворён, предпочитая пока что сексуальную практику без проникновения. Ему не хотелось окончательно убедиться в том, что эта девушка должна принадлежать ему, ведь он не только вольный брат, но и золотой, воин-монах, и оба этих статуса предписывают не иметь ничего своего, не иметь привязанностей, кроме как к долгу, ничего для себя лично не хотеть. Да как же теперь не хотеть? Её, эту самую, прилипчивую и визжащую. И как приятно плотно смыкать ладонью её визг в постели, вызванный не яростью или негодованием, а оргазмом. Хотя, когда она попыталась перед этим опять возмущаться на какую-то тему (а возмущалась она почти постоянно, был бы повод), Сандо тоже просто закрыл ей рот ладонью, и это сработало. Николь притихла и заговорила спокойнее и о другом.
– Тебе очень трудно меня терпеть? – шёпотом спросила в темноте китаянка, пока он смотрел в потолок.
– Сначала было немного, а теперь я бы даже не сказал, что я что-то терплю. Я понял, что ты такая, и смотрю на все твои эмоциональные всплески без напряжения. Кто-то весёлый, кто-то тихий, кто-то любопытный, кто-то безразличный, ты излишне нервная, почему меня должно это бесить?
– А меня постоянно всё бесит, буквально всё!
– Особенно я, я в курсе.
– Когда ты не уделяешь мне внимания, то да. Когда я не знаю, где ты и что делаешь, когда тебя нет, или когда тебя слишком мало. Когда я думаю о том, что тебе на меня плевать, когда ты отказываешь мне в том, о чём я тебя прошу…