Импориум 2. Мрачные Тени

Дрездеа Кристиан

– Проезд для офицеров Нова открыть – вновь прозвучал женский голос из динамика.

Барьеры – автоматы опустились, и машина Нова вновь тронулась в путь. И уже через пару минут миновала ржавый покосившийся указатель на дороге: «Инрурум – технологическое чудо и колыбель безопасности», рядом ещё одна надпись: «Начало Новой Жизни».

Глава 5.

– Осторожно… осторожно, – слышится тихая речь.

– Не спеши…, проверь рядом, – слышится тихая речь.

– Выгляни в коридор, – слышится тихая речь. – Они вооружены.

Прозвучал

отчётливый щелчок передёрнутого затвора.

Разросшееся органическое «дерево», опустило свои слепые головы, движение ушных раковин выдаёт стремление прислушаться. Полностью оно никогда не останавливается, длинные конечности продолжают ползать по стенам. Руки мертвецов всё время ищут кого-то тёплого.

Шаги… стук сапог… теперь попрятавшиеся по комнатам кошки встречают криками очередных гостей. Испуганные гости на эти встречи отвечают громкими ругательствами.

Оно неторопливо, в нём не бывает страха… Головы, среди которых и останки мальчика всасываются в полную слизи органическую скорлупу своего властелина. Ползут обратно в свои норы, слепые отростки подобны червям, что от вибрации земли прячутся в проделанные лазейки. Губы твари остаются в широкой искренней улыбке. Она отползает назад. Верхняя часть отребья оторвалась от потолка, спустилась на пол. Когда эта масса упала, от толчка подпрыгнула вся мебель вокруг, включая стол, на котором распласталась старуха. Огромная жирная многоножка перекрыла всё пространство кухни и половину гостиной. Оно стало выглядеть ещё больше. Этот дом ему явно будет тесен. Тем временем одна из щупалец уже раскрыла дверь позади себя. Показался тёмный спуск в подвал.

Это гигантское плотоядное насекомое утеряло интерес к старухе, правда, всё ещё тяготеет к другому тёплому дыханию. Мёртвой оболочки твари не пропустить этот вздох. На пороге, прижавшись к арке, стоит неподвижно девочка-кукла. Дитя принявшая веру. Не слёзы ли текут из её глаз. Щупальца отца вертятся вблизи её босых ног, им не хватает одного её шага, чтобы оплести лодыжку и утянуть с собой. Изящно крутятся, манят, лижут пол. Когда девочка побежала в спальню, они пытались ухватиться за её тело. Было ли касание кожи с ороговевшим отростком или нет, девчонка сегодня смогла убежать. В этот вечер свидания с братом не будет.

– В той комнате шум! – голоса за стеной.

Люди приближаются со всех сторон. Из коридора справа выскочили несколько кошек. Часть из них чуть не угодила в ползущую посреди комнаты мерзость. Завопили ещё отчаяннее и врассыпную по разные стороны.

Конечности наступает на серые ступени, затаскивают за собой остальное. Мёртвые гниющие ноги маршируют, как выставленные в шеренгу солдаты. Десятки посиневших пар рук скоблят по стенам. Одна из конечностей схватила распотрошённый обезглавленный труп юнца потащила за собой.

– Не лишено чувств, – последний шёпот чёрных губ уползающей мерзости. Щупальца рывками забираются в темноту. Последняя длинная серая рука аккуратно закрыла за собой дверь. Врата мрака затворились. Всё…

– В той комнате кто-то есть! Окружай! – голоса людей.

Старуха глубоко захватила воздух, скатилась со стола, рухнула на пол за кухонные тумбы. Её мимолетное падение, для иссохшего ужасом сознания словно долгий полёт на дно. Кануть глубоко, кануть далеко. Место падения словно зал ада. Падение получилось мягким, встретила шерсть холодных трупов. Под ней среди обломков мебели и осколков посуды лежат горы тел убитых животных, среди которых огромная распоротая собака, содержимое брюха вышло наружу. Тут собраны целые кучи изодранных и измученных. Литры крови, килограммы потрохов. Одежда, кожа, волосы Гретель пропитываются.

Заскрипел пол, и в следующий момент в комнату ворвались вооружённые люди, выскочили со стороны зала и из коридора напротив. Первая их встреча под постоянные повороты головой. В них не прочитать уверенности. Спрятались под плащи и тряпки. Скрыли головы и лица. Лишь некоторые убеждения выдают нарисованные на спинах чёрные крылья. Длинные ружья крепко сжаты в руках, короткие карабины свисают с плеч. Один тащит на спине тяжёлый огнемёт. Оружие человека не подлежит упрощению.

Люди замерли на месте, оглядываются, наверное, хотят найти что-то говорящее или объясняющее. Может быть, в темноте не могут разглядеть что-то. Через толстые стёкла очков плохо видно их глаза, там только отражение огней. Скрытое за столом старое тело лежит среди своих неупокоенных мертвецов. Повернула голову набок. Не закрывая обезумевших глаз, смотрит через длинную скатерть, кровь и кишки, как перемещаются туда-сюда тяжёлые пыльные сапоги.

– Никого нет, – приглушённый монотонный голос одного «солдатика».

– Здесь кто-то был, и он был не один, – ропщет второй, – я слышал голос. Разговор. Они прячутся от нашего внимания здесь во мраке.

– Кто-то ведь порезал этих животных! – этот человек уже говорит громко.

– Зверь какой-то… или же псих. И первое, и второе не очень хорошо для нас. Особенно плохо то, что он всё ещё здесь, – говорит руководитель группы, там на улице этот налётчик стоял впереди всех, с красным шарфом на шее. – Отсюда он мог уйти только на второй этаж.

– Вот ещё какая-та дверь, – попытался заглянуть в подвал солдатик. – Только она заперта.

Нет сомнений – этот проход ещё отворится. Через узкие щели веет страшным холодом. В следующий раз оттуда вырвется множество уродливых тел. Люди окружены тьмой. Люди угодили в колодец с трупами.

В этот момент за стенами дома разнёсся тяжёлый удар, зазвенело железо. Это было падение чего-то крупного. Может быть, рекламной опоры. Все, кто стоит на кухне, присели.

– Вот чёрт, – ругается их главарь, – буря ужасно сильная.

– Никогда такого не видел, – ещё один шепчет.

– Пора бы затаиться в одной из комнат, – пугливо говорит ещё один солдатик. – Мы для этого пришли.

– Сперва закончим с домом! – опять крикливый, может быть, ещё и глуховатый. – Нужно подняться на второй этаж! Кто со мной?!

– Хреновое дело, там не фигово опасно, – говорит налётчик рядом с крикливым, – я говорю это, не потому что там мог скрыться какой-то хрен, а потому что при следующем порыве ветра тебя сдует вместе с крышей. Я не пойду. Буря куда страшнее психа с ножом.