Имя Кати
Шрифт:
Особенно роботы англичан.
Павел и Риччи познакомились пять лет назад и… нет, не сблизились, но почувствовали общность. Павел, по крайней мере. В Италии они оба были чужими, хотя и по-разному. В той самой старой английской прозе, какой повеяло от робота (а эта проза не спешит взять тебя за горло резким движением сюжета, – не то, что современная, и не боится длинных, нескончаемых фраз), нашлось бы напыщенное сравнение для них: они, скажем, были бы двумя прибрежными камнями, которые омывало море итальянской жизнерадостности. Когда волны отступали, солнце высушивало их, – становилась видна английская сдержанность Ричарда и русская угрюмость Павла. Оба подтрунивали над стереотипами, но следовали им дотошно. Мостик иронии, проброшенный от культуры к культуре над волнами итальянской болтовни – и скажем прямо – итальянского бардака, был нужен им обоим.
Также в начале старой английской книги нашлось бы добрых пять страниц для биографического отступления, чтобы показать читателю внутренний мир главного героя. Но Павла в этот момент больше интересовал учтиво улыбающийся робот: дорожка стала шире, поэтому робот шёл рядом, а не перед ним, и Павел оглядел робота внимательнее.
Робот заметил взгляд:
– Наслышан, вы очень хороший специалист, – вежливо сказал он.
– Можно предположить, именно поэтому я здесь.
– Возможно, у вас уже есть версии касательно причины сегодняшнего инцидента?
– Возможно. А вы робот Ричарда Джеймса, верно?
– Я предпочёл бы слово «помощник», – ответил робот.
Ох. «Предпочёл бы», а не «Предпочитаю» это настолько по-книжному, но настолько неэффективно, что где-то даже эксцентрично. Впрочем, англичанин…
Робот перебил мысли Павла.
– Возможно, вы бы хотели поделиться версиями, если вас только не затруднит?
Павел набрал воздуха в грудь, чтобы ответить, но вместо этого рассмеялся и сказал Анне.
– Вот видите, он всё знает, но всё равно спрашивает. У роботов тоже есть протоколы вежливости.
– Что значит, «тоже»?
– Ведь и мы с вами завели ни к чему не обязывающую беседу. Лишь не молчать. Вот и роботы как мы.
– Или мы как роботы, – Анна отвечала, будто отбивала мячик ракеткой – не задумываясь, а сама, кажется, мыслями была где-то далеко.
Павел не нашёлся, что сказать, и обратился к роботу.
– Поделюсь. На самом деле причины обычно две или больше.
– Оу, неужели? – сказал робот в очень британской манере.
– Конечно. Вашего рода изделия чрезвычайно надёжны, и одна единственная поломка никогда не приводит к инцидентам или тем более к… катастрофе.
Павел произнёс последнее слово с неохотой и покосился на Анну. Та тоже внимательно слушала.
– Это как с самолётами, – продолжил Павел. – Требуется сочетание факторов. Двух, а то и трёх. Плохая погода и ошибка диспетчера, да ещё и самолёт потрёпанный. А с роботами – ну, допустим, отказал контур аварийного выключения. Робот двигал кресло, на него упала ваза и испортила антенну передатчика, которую какой-то деятель вывел на корпус. И всё потому что драгоценным заказчикам непременно нужно, чтобы робот формой и габаритами не слишком отличался от человека… Ну да бог с ними. Сигналы аварийного отключения робот не принимает, это раз. А два… скажем, малоопытный программист решил в рамках ограниченного бюджета улучшить прошивку. И началось: сомнительные библиотеки кода, нелицензионные модули, нарушение протоколов безопасности. Пароли, состоящие из названия итальянской поп-группы. Разве что сатанинские ритуалы не совершают над кодом.
Павел подумал и добавил для Анны:
– Всё это карается законом…
Подумал и добавил ещё.
– …но мы всё это видели.
– Очень интересно, благодарю, – сказал робот.
– Что действительно интересно, – сказал Павел роботу, – так это то, что Риччи – ваш владелец – вовсе не хотел заводить себе помощника. К тому же он, как и я, идейный противник ставить дорогой компьютер на две ноги и приделывать к нему две руки. Это ненадёжно и неудобно. Если уж хочется иметь робота всегда под рукой, то куда разумнее держать компьютер в облаках, а в черепную коробку машины устанавливать только приёмник команд. У вас же, как я вижу, в голове полностью собранный, самодостаточный компьютер.
– Помогает не разбредаться мыслями, – улыбнулся робот.
– Ха.
Павел подумал, что Риччи – как и всякий истинный англичанин – попросту захотел себе дворецкого. А дворецкий у британца – это наставник, философ и друг. Павел представил себе Риччи, нарочито неспешно гуляющего по перегруженным улочкам Рима. Мимо него на мопедах проносятся орущие в мобильные телефоны итальянцы, а Ричард негромко беседует со слугой:
– Как вам погодка, Дживс?
– Чрезвычайно благоприятная, сэр.
– Кстати о рубашках. Те лиловые, что я заказывал, уже привезли?
– Да, сэр. Я их отослал обратно.
– Отослали?
– Да, сэр. Они вам не подходят, сэр.
Такой ему нужен, это точно.
– Позвольте узнать, сэр, – опять прервал мысли Павла «Дживс», – как можно остановить робота, если у него не работает аварийный контур отключения?
Анна хмыкнула. Павел же как типичный айтишник просто ответил на чётко сформулированный вопрос.
– Мммм. It depends. Надо смотреть по обстоятельствам. К сожалению, часто все так торопятся, что специалистов просто не слушают, а рубят сгоряча. Но если слушают… ну, сперва – по протоколам – робота надо обездвижить и исключить возможность того, что он снова зашевелится, пока проблему не устранят. Безопасность, знаете ли. Поэтому обычно в робота стреляют. Вообще есть лазерный бластер, который аккуратно подогревает микросхемы выше рабочей температуры, но… люди же не могут аккуратно, людям надо эффектно. Поэтому чаще в робота стреляют пулей. Куда – зависит от местных законов и модели робота. Если нет возможности перебить контур питания, стреляют в центральный процессорный юнит, то есть, обычно в голову. Хотя как по мне – достаточно выстрелить в ногу.
– Вот, будете себя плохо вести, – неожиданно сказала Анна роботу, – получите пулю в ногу. Как вам?
– Оу… – сказал робот. – Это доставило бы мне фундаментальные неудобства.
– Фундаментальные неудобства, – рассмеялась Анна. – Выбрал же выражение. Мне уже не терпится познакомиться с этим англичанином. Он так же забавно разговаривает?
– Да, так же, – сказал Павел.
– Извините, – сказала Анна роботу без малейшего сарказма. – Я шутила, когда говорила про пулю в ногу.
Робот вежливо улыбнулся и ничего не сказал.
Павел с любопытством посмотрел на Анну, Анна выглядела невозмутимо – будто извиняться перед роботом было в порядке вещей. Павлу это понравилось: дрянной человек никогда не будет извиняться перед машиной. Даже разговаривать не будет без необходимости. Хороший человек будет вежлив со всеми, даже с кошкой, стиральной машиной и роботом.
Пауза затянулась, и робот снова мягко разбавил тишину вежливым голосом:
– Но разве нельзя подойти и отключить предохранитель на шее?