Имя Кати
Шрифт:
Мальчика звали Плёнкой. Конечно, у него было нормальное имя, но по реальному имени можно раздобыть только официальные сведения, полезные не более, чем номер вагона метро, в котором ты летишь. А с прозвищем можно собрать все школьные слухи.
– Прекрасно, – сказал Ани. Он не выспался и был совершенно не в духе, но старался зудеть не больше обычного. – Отличная компания, кто спорит? Будущая известная актриса и молодой уголовник. Ищут робота-наркоторговца. Ищут-ищут, да никак не найдут.
– Найдут! Найдут! А с сарказмом говорят одни только старики.
– Это тебе тоже робот сказал?
– Да, робот. Школьный психолог. Он сказал, что сарказм – это насмешка. А насмешка – это обесценивание. А обесценивание – это защита. От чего ты защищаешься?
– Ох! Разве я защищаюсь? Я защищаю – тебя.
– От кого? От пропавшего робота?
– Разве не понятно? От какой-то мутной истории, в которую ты вляпаешься. С разбегу, как в лужу, – ты в детстве любила.
– Угу. Ну ты-то всегда ведь будешь рядом со мной, да? Поднимешь и утешишь сестрёнку?
– Кто теперь говорит с сарказмом? И нет. Твой сумасшедший робот теперь в каком-то другом Макдаке болтает с какой-то другой дурочкой. А ты можешь идти в библиотеку. После работы, ладно? Если что – звони. Но если хочешь совет…
– Не хочу.
– Сходи на кастинг. Любой кастинг, тебе ведь не обязательно этот? Попробуйся на роль и успокойся.
– Спасибо, что разрешил.
– Опять сарказм, заметила? Два-один. Зачем тебе именно этот робот? Он потерялся. Новые задачи ему давно никто не ставит. Значит, он уже года два приглашает девушек на кастинг в один и тот же фильм. Что это значит? Значит, фильм уже и сняли давно, не так ли? Так зачем тебе именно он?
Катя обматерила брата шёпотом под нос.
– Не знаю. Но разберусь.
– Да пребудет с тобой сила.
Ани поцеловал сестру в лоб. Катя поморщилась.
– Держи мою куртку, – сказала она без особого дружелюбия.
Ани спокойно ушёл на работу. Он знал, что у этой истории не будет продолжения, и радовался, что Катя не нашла его спокойствие подозрительным. Он хотел, чтобы она распутала загадку сама – и, может, обожглась. Но не больно.
Офис класса А
– Опять ты, – сказала Катя.
Лёва улыбнулся своей обычной улыбкой. В ней не было ни самодовольства, ни лишней скромности. Улыбка как бы сообщала, что да, это опять он, и он на своём месте. Словно он был кошкой, иногда заходящей в офис как к себе домой.
– Бывал когда-нибудь в офисе класса А? – спросила Катя.
– Нет, а что?
– Сейчас побываешь.
Они встретились на выходе из метро. Катю отправили забирать партию чипов у фирмы подрядчика, наказав убедиться собственными глазами, что с ними всё как надо. Катя знала, что проще выслать чипы дроном, а проверку устроить на месте, но подозревала, что начальство отправило человека для внушительности: мол, попробуйте подсунуть нам что-нибудь не то.
Ей также пообещали дать интерна в помощники. Помощник был не нужен: коробка с чипами лёгкая, а приёмочные испытания Катя могла провести сама. Она подозревала, что интерну просто нечего было поручить.
– А что такого в офисах класса А? – спросил Лёва.
– О… там стоят диванчики класса А. В кадках цветут фикусы класса А. В коридорах установлены автоматы, продающие воду класса А. Я думаю, там даже воздух класса А.
– Разве воздух бывает разным?
– Конечно. У них кондиционеры и очистители воздуха класса А. Очищают воздух класса А от воздуха класса B. И главное – там работают люди класса А.
– Какие-то особенные?
– Конечно. Ещё Стив Джобс говорил, что разработчики класса А должны работать только с себе равными.
– Стив Джобс… это который автомобиль изобрёл?
Катя покосилась на Лёву.
– Нет. То был Эдисон. Стив Джобс изобрёл компьютеры.
Они подошли к зданию из стекла и бетона. По раздвижным дверям шмыгнул робот-уборщик, оставив после себя чистую полосу – словно стёр дриззловую погоду со стекла. В полусером отражении были видны они: два человека класса B, а то и куда более низкого.
– Только с равными? – уточнил Лёва. – Что это? Им жалко, что ли?
Они прошли в здание и отправились лифтом на пятый этаж. Лёва разглядывал интерьер без особого интереса. Катя же с жадностью подмечала цвет и фактуру гранитной отделки, узор на ковролине и растения в кадках.
– Э-э-э. Нет, им, наверное, не жалко. Но один слабый игрок тянет всю команду вниз. Им нужно соревноваться, обмениваться идеями, а слабый программист…
– Слабо программирует? Не хватает сил на клавиши нажимать?
– Лёва, прости, ты из-под какого куста выполз? Ты кто по образованию?
– Ну я начинал как медик…
– А закончил?
– Закончил вот здесь. Интерном.
– Понятно.
Двери лифта закрылись. Катя повернулась к зеркалу и стала поправлять одежду и причёску. Лёва разглядывал Катю. Чёрт его знает, почему Катю это не смущало: у неё было ощущение, что Лёва совершенно безопасный.
– Запомни. Разница между хорошим программистом и средним – огромная. Лучший таксист отвезёт тебя на 10% быстрее среднего таксиста. Лучший повар приготовит на 30% вкуснее. Лучший программист сможет сделать код, который будет на 1000% лучше. Поэтому за лучшими программистами идёт охота. И мы сейчас попадём в место…
– Стой!
Лёва схватил Катю и прижал палец к её губам.
– Молчи! Я всё понял. Сейчас откроются двери, и мы увидим коридор. На его стенах будут висеть ружья, сабли, трофеи… и головы! Головы программистов! Мимо нас поволокут связанного, израненного подранка-программиста, он повернёт голову и посмотрит на нас затравленным, умоляющим взглядом. Тогда мы схватим ножи! У тебя есть нож?
Катя, смотревшая на Лёву круглыми глазами, могла только помотать головой.
– Чёрт! – сказал Лёва. – Ладно. Мы сорвём со стены саблю и меч. Я буду размахивать мечом, отпугивать охотников. А ты саблей быстренько разрежешь верёвки, стягивающие программиста. После этого мы и голый, прихрамывающий программист побежим к пожарному выходу. А, чёрт, я забыл про охрану!