Имя мне — Легион
Шрифт:
Я еще не достиг основания лестницы, как увидел его в длинном зале с колоннами.
Он был в дальнем конце, возвышаясь в гнезде из подушек и ярких ковров. Изысканная еда находилась перед ним. Рядом бормотал фонтан. Юная женщина исполняла танец живота.
Я остановился у основания лестницы и осмотрелся. Арки слева и справа, по-видимому, вели в другие покои. За ним находилась пара широких окон с видом на высокий горный пик под очень синим небом — представляющий либо очень хорошую иллюзию, либо растрату большого количества манны на изменяющее пространство заклинание. Конечно, вокруг было много манны для возможности экспериментировать. Но это было явным расточительством.
Я рассмотрел самого мужчину. Его внешность совсем не изменилась — с резкими чертами лица, темнокожий, высокий, склонный к полноте.
Я медленно приблизился, ключи полудюжины заклинаний были готовы для произнесения и жестикуляции.
Когда я был приблизительно в тридцати шагах, он с трудом повернулся. Посмотрел в мою сторону. Его ощущение энергии, очевидно, было в хорошем состоянии.
Я произнес два слова, одно из которых положило в мою руку невзрачный, но очень мощный дротик, второе сняло покров невидимости.
— Феникс! — воскликнул он, сидя прямо и глядя на меня. — Я думал, что ты погиб!
Я улыбнулся:
— Как давно эта мысль возникла в твоем мозгу?
— Боюсь, я не понимаю…
— Один из наших пытался убить меня в Мексике.
Он покачал головой:
— Я не был в этой части света уже давно.
— Докажи это.
— Я не могу, — ответил он. — Ты знаешь, что мои люди здесь будут говорить только то, что я пожелаю, — так что это не поможет. Я не делал этого, но я и не могу найти способ доказать это. Доказывать отсутствие чего-либо всегда сложно. Собственно говоря, почему ты меня подозреваешь?
Я вздохнул:
— Так уж получилось. Я подозреваю или, скорее, должен подозревать всех. Я выбрал тебя наугад и собираюсь проверить всех.
— По крайней мере, статистика на моей стороне.
— Я полагаю, ты прав, черт побери.
Он встал, подняв ладони вверх.
— Мы никогда не были особенно близки, — сказал он. — Но мы ведь и не были врагами. У меня совсем нет причины желать тебе вреда.
Он перевел взгляд на дротик в моей руке и протянул свою правую руку, все еще держащую бутылку.
— Ты собираешься всех нас убить, чтобы подстраховаться?
— Нет, я думал, что ты мог бы напасть на меня и тем самым доказать свою вину. Это могло бы облегчить жизнь.
Я отбросил дротик в доказательство добрых намерений.
— Я тебе доверяю.
Он откинулся назад и поместил бутылку, которую до сих пор держал, на диванную подушку.
— Если бы ты убил меня, она бы упала и разбилась. Или, может быть, я мог бы спровоцировать тебя на атаку и вытащить пробку. В бутылке атакующий джинн.
— Тонкая штучка.
— Давай пообедаем вместе, — сказал он. — Я хотел бы послушать твою историю. Тот, кто напал на тебя без причины, может однажды напасть и на меня.
— Хорошо, — ответил я.
Танцовщицу отпустили. С едой было покончено. Мы потягивали кофе. Я говорил без перерыва почти час. Я устал, но у меня было заклинание против этого.
— Немного странно, — сказал он наконец. — И ты не причинил кому-нибудь вред, не оскорбил, не обманул кого-нибудь — не помнишь?
— Нет.
Я отпил кофе.
— Итак, это может быть кто-нибудь из них, — сказал я через некоторое время. — Священник, Амазонка, Гном, Сирена, Оборотень, Ламия, Леди, Эльф, Ковбой…
— Исключи Ламию, — сказал он. — Я полагаю, она умерла.
— Как?
Он пожал плечами, глядя в сторону.
— Не знаю точно, — сказал он медленно. — Вначале был слух, что ты и она удалились вместе. Потом, позднее, казалось, что вы умерли вместе… каким-то образом.
— Ламия и я? Это глупо. Между нами никогда ничего не было.
Он кивнул:
— Значит, с ней просто что-нибудь случилось.
— Слух… Кто же его распространял?
— Ты же знаешь. Истории просто возникают. Никогда не знаешь точно, откуда они пошли.
— Когда ты впервые услышал эту историю?
Он задумался, уставясь в пространство.
— Гном. Да. Именно Гном рассказал мне на Звездопаде в этом году.
— Он не сказал, откуда он знает это?
— Ничего такого, что я мог бы вспомнить.
— Хорошо, я полагаю, что должен поговорить с Гномом. Он все еще в Южной Африке?
Он отрицательно покачал головой, наполняя мою чашку из высокого кофейника с элегантной гравировкой.
— В Корнуолле. Там все еще много сока в старых шахтах.
Я слегка вздрогнул.
— Это его дело. У меня начинается клаустрофобия, как только я подумаю об этом. Но если он сможет рассказать мне, кто…
— Бывший друг — самый коварный враг. Если ты бросил своих друзей, так же как и всех остальных, и стал скрываться, это означает, что ты уже все это продумал.
— Да, как бы мне ни претила эта мысль. Я дал этому рациональное объяснение, сказав, что не хочу подвергать их опасности, но…
— Именно.
— Ковбой и Оборотень были моими приятелями…
— …А ты долгое время был с Сиреной, не правда ли?
— Да, но…
— Она переживала?
— Вряд ли. Мы расстались друзьями.
Он покачал головой и поднял чашку.
— Я исчерпал все свои мысли насчет этого дела.
Мы допили кофе. Затем я встал.