Иная судьба. Книга I
Шрифт:
Монах потупился.
— Сожалею вместе с вами, брат мой. Его разум, «психос», частично выжжен болезнью, которая ушла лишь внешне, но на самом деле пустила корни глубоко и надёжно. Мозговая железа подверглась серьёзным разрушениям. Он не осознаёт того, что творит.
— Кто может подтвердить ваше заключение?
Брат Тук нисколько не обиделся. Фраза была традиционная, присущая всем процедурам подобного рода. И ответил он в полном соответствии с протоколом:
— Мыслеграмма больного записана на прочный носитель, — и показал на перстень, полученный вместе с напутствием его святейшества, — может быть считана и проверена любым менталистом этого уровня. Я же, со своей стороны, готов присягнуть на Библии в верности своих слов.
— Благодарю вас, брат мой.
Формальности были соблюдены.
Капитан выдержал паузу, вглядываясь в барона, судорожно силящегося что-то сказать. Долго ли его компаньон сможет продержать паралитика в таком состоянии? Или и впрямь — тому стало хуже?
— Барон Филипп де Бирс де Фуа, вы меня хорошо слышите? Брат Тук, лейтенант Андреа Лурье, будьте свидетелями. Волей пославшего меня герцога и на основе заключения присутствующего здесь менталиста объявляю вас, господин барон, недееспособным. Принимаю на себя, как на доверенное лицо герцога д'Эстре, распоряжение вашим имуществом, движимым и недвижимым, вашими делами и вашими людьми. Да смилуется над вами Бог. Со своей стороны заверяю, что за вами будет надлежащий уход, соответствующий вашему рангу и званию, до конца ваших дней.
— Аминь, — сурово добавил монах, снова воздев руку. — Свидетельствую.
— Свидетельствую, — эхом отозвался Лурье, вовремя сообразивший, что от него требовалось.
Перстень архиепископа вновь блеснул и погас. Действо было зафиксировано.
— Лурье, вы уже говорили с местными; найдётся ли среди них кандидатура на пост временного управляющего? — Капитан поманил лейтенанта за собой к выходу. Здесь ему пока что делать было нечего.
Брат Тук внимательно посмотрел на осунувшееся и внезапно ставшее спокойным лицо барона. Ангел смерти уже витал рядом, монах давно научился чувствовать его присутствие… Сколько дней осталось этому грешнику? И не придётся ли ему, Туку, исповедовать и убийцу сразу же после его жертвы?
— Убирайтесь, — вдруг отчётливо выговорил барон. — Вы получили всё, что хотели, что вам ещё? Жаль, что не могу прихватить…
— На тот свет ничего не унесёшь, брат мой, — покачал головой монах. — Хотите, я побуду с вами, облегчу ваши последние часы молитвой?
— Жаль, что не могу прихватить никого из вас, — с усилием выговорил барон. И стал задыхаться. Рванул ворот рубахи, стараясь облегчить вздох… Брат Тук с быстротой, никак не ожидаемой при его комплекции, ринулся открывать окно. Он возился с тугой защёлкой створки, когда услышал уже слабеющий шёпот:
— Могу… Это мне дала Анна, Анна…
Обернувшись, увидел, как барон сдёргивает с тощей шеи медальон.
— Она была здесь недавно, она меня вспомнила… — торжествующе бормотал старик. — Моя ненаглядная… Дядя, сказала, если кто будет спрашивать обо мне и тебя обижать — просто сделай это…
И из последних сил сжал кругляшок медальона.
Брат Тук слишком поздно понял, что сейчас произойдёт. Что уже произошло…
Потому что вещица из жёлтого металла, которую он сперва принял за украшение или ладанку, слишком походила на ключ к магическому порталу. Потому что обычный медальон не поддастся так легко под слабыми пальцами умирающего, не изрежет их в кровь, не зашипит, напиваясь чёрной влагой, отравленной грехами и ртутными притираниями, не вспыхнет ослепительно, убивая того, кто его активировал…
Не взглянув больше на обгоревший труп, монах стремительно вышел из каминного зала. Найти капитана не составило труда: они с Лурье о чём-то беседовали во дворе. Винсент Модильяни увидел посуровевшего брата Тука — и осёкся.
— У нас неприятности, брат мой, — сказал тот сдержанно, но на виске монаха нервно пульсировала жилка. — Немедленно оповестите часовых и готовьте людей к бою.
— Что? — коротко спросил Винсент.
— Он успел открыть портал и просигнализировать кому-то. Амулет мощный, убил владельца — значит, портал большой пропускной способности. Ждём отряд, не меньше. Если никого пока не видно здесь — значит, они где-то неподалёку. Поблизости для укрытия большой массы людей нужны лес или горы. Значит…
— Орки, — договорил лейтенант Лурье.
— Почему вы так думаете? — быстро спросил капитан.
— В Анжи тоже так начиналось. Я с менталистом говорил… простите, что без вашего разрешения, господин капи…
— Дальше, дальше!
— Там мальчик один сперва поднял кругляшок, что сорока уронила… Может, и заговорённая была сорока, специально запустили, чтобы блестяшку подкинула. У пацана другой отобрал, тот заревел, и тогда другой, постарше, этот медальон — р-раз! — и каблуком, чтобы, значит, не достался малышу… И сгорел сам. А уж откуда орки попёрли — того малый не видел, но, только сами знаете, чем там дело кончилось…
— Знаю, — спокойно ответил капитан. — А что вы думаете о нашем случае?
Лейтенант судорожно сглотнул. Вытянулся в струнку.
— Думаю, господин капитан… что Чёрные рыцари — это не слабаки штатские. Баб, детишек, конечно, жалко, да только невелик подвиг — с ними справиться. А мы не бабы.
Капитан Винсент как-то нехорошо усмехнулся.
— Верно подмечено, лейтенант. И снова я вижу, что в вас не ошибся… Передайте людям, пусть усилят наблюдение. И возвращайтесь как можно скорее: проведём совет.
Брат Тук перевёл тяжёлый взгляд с удаляющегося Лурье на капитана Винсента.
— Я понимаю, вы стараетесь подбодрить этого мальчика, но уместна ли сейчас бравада, брат мой?
— Этот мальчик побывал в нескольких серьёзных переделках, и вышел изо всех, как видите, живым. У него богатый опыт, и солдаты его любят, а главное — они друг друга чувствуют, а в бою это на редкость важно. Скоро вы сами в этом убедитесь, брат Тук. И хочу отметить: здесь нет бравады, ни на гран. В этом вы тоже убедитесь. Надеюсь. А теперь… Могу я обратиться к вам с просьбой?
— Всё, что в моих силах, — ответил монах.
— Нам нужна информация. Оперативная. Точная. Минимум на двух направлениях. Нас полсотни, много это или мало — пока неизвестно, но распылять силы на разведку не хотелось бы. Что нам нужно узнать: с какой стороны ждать неприятеля и как быстро, его численность, чем вооружён. Понимаю, ваши способности имеют свою специфику, но что из них и каким образом вы можете применить сейчас?
Брат Тук задумчиво возвёл очи г'oре да так и застыл. Минуту-другую капитан терпеливо выжидал, пока вдруг не понял: монах не молится. Он ищет что-то в небе.