Иная
Шрифт:
– Нет–нет, Доми, оставайся, – протестующе замотала я головой, высвобождая свою ладошку. – Ты украшение этого праздника. А я большая девочка, не заблужусь.
– Уверена? – подруга внимательно посмотрела мне в глаза, прекрасно понимая, что спорить бесполезно.
– Уверена, – кивнула я и улыбнулась, заметив, с каким усердием в нашу сторону сквозь толпу протискивается парочка светловолосых красавчиков, пытаясь опередить друг друга.
– Вижу цель, не вижу препятствий, – прокомментировала Доминика старания своих недавних собеседников, активно перебирающих локтями. – Беги, зайчишка, если не хочешь застрять здесь еще как минимум на час.
– О нет, не хочу, – замотала я головой. – Сообщу,
Мы, не сговариваясь, повернули головы, чтобы посмотреть на русалку. Ого! Морская дева определенно пользуется успехом! Приличную толпу поклонников собрала!
– Туфельку не потеряй, Золушка! – подмигнула Доминика и обняла меня за плечи. – На днях заскочу, привезу твой костюм и корзинку с цветами. Будь осторожна, ладно?
– Угу, постараюсь, – я чмокнула сияющую девушку в щеку и, окинув внимательным взглядом холл в надежде еще раз увидеть странного марсианина в белом костюме, отправилась к выходу.
Надежда не оправдалась. Делегации марсиан нигде не было.
Покинув здание Академии, зашагала в направлении транспортной остановки, мысленно прокручивая в голове произошедшие события. Танец, цветы от марсианина, моя картина в галерее, Тимур. Сердце тревожно сжалось, потом учащенно забилось. Где он сейчас? Как себя чувствует?
Активировала чаттер и запросила соединение с Тимуром. Всплывшая голограмма подсветилась красным, сгенерировав сброс набранного кода. После нескольких безуспешных попыток установить соединение я ввела сообщение: «У тебя все хорошо? Отправляюсь домой, зайду вечером».
Усевшись в аэрокар, надиктовала домашний адрес автопилоту и погрузилась в размышления. Не отпускало ощущение беспокойства и тревоги. Действительно ли я видела то, что видела? Может, мне это только показалось на фоне сильных переживаний? А удивление на лице Тимура мне тоже показалось? Вопросы, вопросы. Так, нужно успокоиться, сосредоточиться и подумать, как учил меня папа.
Воспоминание о папе откликнулось в душе щемящей нежностью и грустью. На глаза навернулись слезы. Как там сейчас мои родители? Уже почти целый год прошел с момента их отлета. Моя мама – психолог–аналитик, а папа – сварщик аэрогидродинамических конструкций и оператор плазменной и лазерной резки. Их, как лучших сотрудников самой крупной компании Земли по налаживанию межпланетных контактов Global Interplanetary Communications Company, отправили вместе с геологической экспедицией на очередную, только что обнаруженную планету, которую по полученным разведывательным данным населяют разумные существа.
Срочная длительная командировка родителей неожиданно и круто изменила мою жизнь. Мне пришлось быстро повзрослеть, стать самостоятельной, научиться обходиться без них. И самое главное, что, оставшись без мамы и папы, я остро поняла, как же сильно я их люблю. Как сильно мне не хватает их заботы, ласки, внимания и даже до чертиков надоевших наставлений и поучений. Я очень скучаю. А еще я безумно жалею, что так мало говорила им теплых слов.
Соленые слезы покатились по щекам. Прислонившись головой к холодной стенке аэрокара, я полностью отдалась так не вовремя и некстати нахлынувшим чувствам. Слишком день выдался эмоциональный, вот и не сдержалась. Хорошо, что рядом никого нет.
Немного успокоившись, вернулась мыслями к Тимуру. Закрыла глаза, сделала медленный глубокий вдох, затем такой же медленный выдох. Попыталась вспомнить момент нашей встречи. Взгляд парня явно выражал эмоции, он не был, как обычно, отстраненным и равнодушным. Я точно это помню. Да и поспешное бегство из парадного холла не укладывается в рамки привычного поведения друга. Значит, мне не показалось.
О единственном случае пробуждения эмоций у равнодушного я знала. Вместе с Германом Фертом, курирующим историю редчайшей болезни, как он в шутку называет мою принадлежность к СЭЛ, мы несколько раз читали и перечитывали важную для нас обоих новость, обнаруженную в архиве виртуальной библиотеки НИЛЗ. Точную дату я не помню, запомнила лишь год, 2277. Зато текст новости намертво запечатлелся в одной из ячеек моей памяти.
«Зафиксирован первый случай возникновения эмоций у равнодушного», – гласил заголовок. Содержание я помню дословно. «Эвелина Коришниченко, 20-летняя уроженка государства Фертин, рядовой научный сотрудник прогнозной метеорологической станции, эмоциональный статус – равнодушная, отправившись в столицу на открытие космопарка аттракционов, домой вернулась ЭЛ. По имеющимся данным, спустя четверть часа после начала мероприятия Эвелина внезапно почувствовала резкую боль в глазах. Находящаяся рядом незнакомая 18-летняя девушка проводила Эвелину к медкапсуле, где сканирование зафиксировало отсутствие каких–либо значимых отклонений в состоянии здоровья равнодушной, при этом были обнаружены признаки эмоционального переутомления. Из показаний девушки, оказавшей помощь, известно, что глаза Эвелины Коришниченко в момент выхода из медкапсулы имели темно–зеленый цвет, сама она улыбалась. «Твоя жизнь уже никогда не будет прежней», – сказала Эвелине незнакомая девушка. Впоследствии стал известен эмоциональный статус незнакомки. Она оказалась СЭЛ. В тот же день пройденный Эвелиной Коришниченко эмоциональный скрининг утвердил ее новый статус. Эмоциональным резонатором был идентифицирован полный спектр эмоций».
Никакой дополнительной информации ни об Эвелине Коришниченко, ни о девушке СЭЛ, которая была с ней рядом во время возникновения эмоций, нам, к сожалению, найти не удалось. Более того, этой новости, так же, как и упоминания об Эвелине Коришниченко, во Всеобщей Информационной Базе Земли не оказалось. Вот так. Никаких сведений и никаких следов.
Неожиданно я вспомнила, что сегодня во время выступления тоже почувствовала странную резь в глазах. Длилась она секунду или две, потом исчезла. И я СЭЛ. Призрачная мысль промелькнула в голове, но я сразу же отмахнулась от нее. Глупости. Если бы это зависело от меня, то эмоции у Тимура появились бы уже давно, ведь мы столько времени проводили и проводим вместе.
Аэрокар аккуратно приземлился. Выбравшись наружу, ощутила приятную прохладу ветра. Проводила взглядом исчезающий в небе летательный аппарат, похожий на алую капельку с мерцающим огоньком, и медленно побрела по аллее к дому.
Сумерки. Люблю это таинственное время суток, когда затухающие краски дневного света превращают привычные предметы в загадочные дымчато–серые. Люблю наблюдать, как в ожидании спокойных сновидений затихают улицы и расслабляются дороги. Как погружаются в сладкую дрему очертания домов. Плавно и размеренно. Неторопливо. Сумеречное время наполнено волшебством и каким–то особым очарованием.
Остановилась, вдыхая мягкий успокаивающий аромат уходящего лета и наслаждаясь уютными ощущениями. Бросила быстрый взгляд на темные окна соседнего дома. Тимура еще нет. Не спеша зашагала к своей калитке, думая о том, с каким удовольствием приму душ, а потом расслаблюсь за чашкой любимого какао и займусь рисованием. Самое время отдохнуть и сотворить что–нибудь душевное.
Но у Судьбы оказались другие планы на этот вечер. Не дойдя до дома всего несколько метров, я вздрогнула, услышав легкий хлопок. Активировать стилл я успела, но от последовавшего далее резкого запаха закружилась голова, и я поняла, что теряю сознание. Последнее, что заметила, погружаясь во тьму, были крепкие мужские руки, подхватившие мое падающее тело.