Индийский разлом
Шрифт:
– Так, времени у нас немного, тащи ковер из гостевой комнаты, он большой и старый, а я пойду и подгоню машину к запасному выходу. Поторопись! Скоро персонал на работу подойдет, надо успеть убрать труп! – прошептал Лоренс и направился в сторону гаража.
Через десять минут Бертрант подогнал небольшой грузовик Ashok Leyland, который использовали для закупок и доставки крупных партий продуктов для Клуба. Ключи были в замке зажигания. Этот разукрашенный всеми цветами радуги автомобиль нещадно эксплуатировался, его давно надо было продать и купить что-то поновее, но руки не доходили и теперь Лоренс боялся, что в самый неподходящий момент он не сможет его завести. Двигатель натужно урчал, но не глох. Амин уже ждал, расстелив ковер рядом с трупом. Тело Карима было тяжелым и неудобным, хотя афганец был худым, жилистым, и не высокого роста. Кое-как мужчины подтащили его к старому ковру, уложили и принялись закатывать. Получалось плохо, но, в конце концов, они справились и засунули огромный кулек в открытый кузов грузовика. Часть крови все же вытекла и оставила следы на полу. В таком виде по переполненным улицам Калькутты ехать было опасно. Но самое главное, надо было успеть убрать кровь около мусорных баков. Она стала практически черного цвета и начинала засыхать, появились огромные мухи.
Бертрант вспомнил, что во дворе был пожарный гидрант, который использовали не по назначению. В сильную жару, а это значит практически каждый день, его открывали и поливали каменистые дорожки, чтобы как-то облегчить работу в полуденный зной.
– Гидрант! – проговорил Лоренс и кинулся в сторону колонки. Открутив вентиль, он направил струю воды туда, где минуту назад лежало тело Карима. Красные пузыри огромной лужей стекали в сточную канаву и уходили по направлению к улице. Кровь плохо смывалась, не смотря на все усилия двух мужчин. Амин нашел огромный веник, которым дворник убирал территорию и дело пошло быстрее. Полностью очистить место преступления от следов крови так и не удалось. Тогда сикх сбегал в кладовую, где хранились запасы продовольствия, и вернулся с живой курицей.
– Что ты задумал? – спросил Бертрант, хотя и так было понятно, что собирался сделать Амин.
Тот одним ударом своего ножа отсек голову птице, держа ее за ноги. Брызги крови курицы перемешались с человеческой. Лоренс с удивлением отметил, как много этой красной жидкости в маленькой наседке. Сикх разжал кулак, и тело птицы упало к его ногам, но не прошло и пары секунд, как оно встало на лапы и побежало по территории, оставляя следы на камнях. Метров через десять курица без головы замертво упала и застыла на мокром полу двора. Оба завороженные смотрели на эту картину.
– Все, пора, – наконец спохватился Бертрант и сел за руль грузовика. Сикх пристроился рядом на пассажирском сиденье.
Машина, урча, направилась к воротам. Навстречу шла группа молодых индусов, которые должны были приступить к работе во дворце в этот день. Удивленно посмотрели на грузовик, так рано выезжающий со двора, еще больше удивились, увидев за рулем своего господина и уж совсем растерялись, обратив внимание, что Лоренс Бертрант, хозяин дворца, их хозяин крутил рулевое колесо, будучи одетым в халат. Конечно, случались дни, когда их господин сам ездил на рынок за продуктами, но это было крайне редко, а тут сразу после такого большого приема, да еще в халате. Странные эти сахибы, что у них в голове понять трудно. Индусы поклонились и прошли во внутренний двор дворца. Автомобиль, громыхая, выехал на центральную улицу, и чуть ли не сбивая скотину, мирно пасущуюся на проезжей части, помчался по направлению к пригороду Калькутты городу Балли, стоящему на берегу реки Хугли.
Город не спал, а точнее не ложился вовсе. Толпы продавцов уже разносили еду и товары, рикши заполонили улицы не давая набрать скорость, путаясь под колесами.
– Нам еще пары трупов не хватает, – с досадой проговорил Бертрант, уворачиваясь от столкновения и снижая скорость.
Зачем он выбрал это направление Лоренс и сам не знал, может быть, поточу, что Балли был маленьким захолустным городком, где, по его мнению, не должно быть много жителей, а может потому, что рядом протекала широкая глубоководная река. Одним словом он упорно пробирался к этому, по его представлению, островку безопасности. Количество машин не уменьшалось, в обе стороны устремились два потока разноцветных машин и в общей массе грузовик Бертранта особо ничем не выделялся. Изредка, когда водитель встречной машины хотел поприветствовать своего коллегу, двигающегося навстречу, его взгляд упирался в красивого черноволосого белого сахиба в халате. Улыбка сменялась недоумением и тут же пропадала, но машины уже неслись в разные стороны.
– Господин, мы куда едем? – тихо поинтересовался Амин.
– В Балли. – также тихо ответил Лоренс.
– Зачем?
На этот вопрос Бертрант не мог ответить, он и сам не знал зачем. Так они и ехали молча, пока примерно через час не показались окраины городка. Точнее Калькутта плавно перетекла в Балли. Визуально ничего не поменялось, народу не стало меньше, рикши также лезли под колеса. Вдалеке показалась излучина реки, и Лоренс принял решение свернуть. Грузовик загрохотал по ухабам, что-то стукнулось о кабину и мужчины оглянулись. На них смотрел Карим! Точнее его голова, которая вывалилась из ковра от тряски и уперлась в кабину с задней стороны придавленная остальной частью тела
– Вот, черт! – не смог сдержать досады Бертрант и остановил машину в небольшом проулке, где только ленивая худая корова томно подняла на них глаза.
– Амин, засунь ее обратно, – распорядился Лоренс.
Сикх вылез из машины, ловко забрался в кузов и стал запихивать голову обратно в ковер, но получалось плохо, ковер размотался, тело, не смотря на жару, начало коченеть и не хотело прятаться. Пришлось Бертранту самому вылезти и принять участие в маскировке.
– Все, поехали, – наконец они закончили, и автомобиль тихонько тронулся вниз по улице в сторону реки.
Грузовик медленно выехал на импровизированную набережную и остановился. Всюду, насколько хватал взгляд, тлели погребальные костры на грубых ступенчатых гхатах, небольшие группы индусов провожали в последний путь своих умерших родственников. Среди похоронной процессии встречались и брахманы – духовные наставники, но далеко не всем желающим похоронить близкого человека хватало денег на услугу этого члена высшей касты индийского общества.
Мужчины вышли из машины и уставились друг на друга, оба в крови, замызганная грязная одежда и затравленный взгляд. Оба не сговариваясь, стали спускаться к воде. Но в реке уже были желающие принять омовение. Несколько сотен мужчин и женщин стояли кто по пояс, кто по грудь в мутной желтой воде. Часть из них окуналась с головой, кто-то чистил зубы, женщины в разноцветных сари просто стояли, сложив на груди руки, и смотрели на восходящее солнце. Бертранта чуть не стошнило при виде этих купающихся. Он впервые наблюдал такую картину и с ужасом смотрел, как мимо них проплывают останки тел не тронутых огнем.
Тем временем Амин прямо в одежде зашел в мутную воду и стал мыться. Индусы посторонились, давая дорогу сикху и не проявляя особого любопытства. Лоренса передернуло от брезгливости, но ничего не оставалось делать, как проследовать за охранником. Вода была очень теплой, пахла гарью и казалась маслянистой. Никто не обратил на него внимания, загар и черные волосы, грязное потное лицо не вызывало ни у кого сомнения, что рядом индус. Бертрант походил на нищего, которому по случаю достался старый халат хозяина.
Через десять минут они вышли на берег и подошли к машине.
– Надо сжечь тело, – предложил Амин.
Бертрант кивнул, эта мысль тоже пришла ему в голову, но как это сделать? Он много читал еще в Лондоне о кремации в Индии. По началу, его шокировали статьи на эту тему, но чем больше Лоренс получал информации, тем яснее становилась простая истина. В Индии просто по-другому никак! Религия, повальная нищета, болезни и ужасающая смертность, постоянная жара, тела хранить негде, огромное количество жителей на один квадратный метр. Все вместе привело к простому решению. Тела лучше сжигать! Но, дрова очень дороги, а на один килограмм веса покойного требуется 5 килограмм сухих дров, то есть около 300-400 кг. Богатые индусы предпочитают сгорать на дровах сандалового дерева или на других дорогих сортах, а беднякам порой не собрать столько древесины, чтобы полностью сжечь родственника. Впрочем, монахи, дети до 5 лет, беременные и еще ряд категорий людей отправляются в воды рек без сожжения. Их тела считаются уже очищенными страданиями. Если тело сгорает на половину, то сын покойного приступает к своей самой страшной обязанности, он должен куском дерева разбить череп отца, чтобы его душа окончательно покинула тело. Бывает так, что у покойного нет родственников, в таких случаях эти обряды выполняют чужие люди, принадлежащие к той же касте.