Индийский разлом
Шрифт:
– И как прошла разведка боем, – спросил Розенберг с сарказмом.
– Давайте у вас дома поговорим, тем более, что мы уже почти подъехали.
Машина скрипнула тормозами и остановилась. Мужчины медленно выходили, обильное возлияние и чрезмерная еда, сделала их неповоротливыми. Витцель выбрался первым из автомобиля и своим ключом открыл двери особняка.
– Вы пока найдите выпивку, а я что-нибудь поищу на кухне, – Дитрих направился внутрь дома.
Розенберг и Штайберг, пошатываясь, добрались до гостиной, и расселись в кресла.
– Где у тебя виски, Генрих? – Штайберг порывался встать, но сил на это не хватило, и он рухнул на место.
– Ганс, тебе точно хватит! – Розенберг с трудом выбрался из своего кресла и, пошатываясь, направился к бару.
– Я в порядке, еще немного выпивки мне не помешает.
– Ну, смотри! Шнапс или виски?
– Ты же знаешь, что виски!
– А как же национальные интересы и патриотизм? Шнапс традиционный напиток Германии, а виски пьют наши враги, – не удержался от едкого замечания хозяин дома.
– Но если немножечко, то это не предательство, а разведка боем, как сказал Витцель.
– Тебе сразу стакан, чтобы не повторять?
– Ну да. Предполагаю, что разговор будет долгий, – Штайберг закрыл глаза и затих.
Через несколько минут в гостиной появился Витцель с подносом.
– Не так много на кухне еды оказалось, – он поставил добычу на стол, – а наш друг успел поднабраться, и теперь спит?
– Я все слышу, – заплетающимся голосом пробормотал пьяный немец.
– Как он еще остается на службе Абвера, да еще вхож к самому Канарису, – Витцель пожал плечами.
– Меня тоже это всегда удивляло. Но больше всего меня поражает его потенциальная везучесть. При таком отношении к работе, склонностью к алкоголизму его должны были убить раз десять и посадить в тюрьму за шпионаж в чужой стране сразу по прибытию. Однако он жив и даже здоров, выбрался со всех передряг, а теперь является посланником самого Канариса в Индии.
Дитрих с пренебрежением посмотрел на спящего Штайберга, изо рта которого капала слюна и поморщился.
– Да, тут и сказать нечего. Вы же с ним были в хороших отношениях в Испании? Почти друзья.
– Обстоятельства так сложились, пришлось вместе работать, – Розенберг склонил голову на бок, рассматривая на свет стакан с виски.
– Выпить мне не помешает, – глядя на хозяина произнес Витцель и взял полный бокал виски, который предназначался для Штайберга.
– И что же вы скажите про сегодняшний вечер?
– Очень любопытный, надо сказать, был этот вечер, – Дитрих подвинул свое кресло к столу, за которым сидел Розенберг. – Много приглашенных, конечно со всеми поговорить не удалось, но с некоторыми гостями познакомился и перемолвился парой слов.
– И к какому выводу пришли?
– Выводы делать рано, но кое-что уже становиться ясно. Губернатор Калькутты Чандра Бос ненавидит англичан. Он точно воинственный фанатик, самая худшая ее версия. Поддерживает идеи фюрера и готов оказать поддержку экспедиции и любому начинанию, направленному против Великобритании. Достаточно умен и надеется, что после свержения колониального правительства с нашей помощью, он возглавит руководство независимой Индии. Также считает, что война не за горами.
– Это вы все поняли из разговора с ним? – удивился Розенберг, потягивая виски.
– В основном, да. Он не скрывал своих настроений и высказывался довольно откровенно. Но я бы не делал на него ставку, поскольку он бредит только безраздельной властью и продаст все и всех ради достижения этой цели. Но на каком-то этапе сможет быть нам полезен. Вице-король колониальной Индии лорд Линлитгоу крепкий орешек. Поговорить с ним не удалось, он просто не захотел со мной общаться, сослался на занятость. Он в основном думает о поддержании порядка и относительного мира в Индии. Сейчас не самое лучшее для него время, восстания индусов проходят в разных частях страны, этнические столкновения, повальная бедность и колоссальная смертность населения, все это ложиться тяжким бременем на его правление. Он не слишком доверяет Германии и точно не на стороне Гитлера.
– Вы узнали столько всего о нем, не общаясь с вице-королем? – Генрих не скрывал сарказма.
– Простите, господин Розенберг. Я профессионал, и меня учили в Абвере собирать информацию по крохам, анализировать ее и делать соответствующие выводы. Это мне помогало и порой спасало жизнь, – Дитрих слегка повысил голос.
Хозяин, не смотря на опьянение, почувствовал укор совести. Это был намек на его бездарность и никчёмность, на его непригодность в качестве резидента Абвера. Надо было как-то реабилитироваться в глазах Витцеля.
– У меня состоялся разговор с Джонатаном Голдом, – немного хвастливым тоном заговорил Розенберг, – этот сноб хвастался своим близким знакомством с Уинстоном Черчиллем, демонстрировал свои дорогие часы. Он не скрывает своего восхищения политикой фюрера и готов оказывать нам всяческую поддержку.
– Это хорошая новость, у нас уже два влиятельных покровителя, – с улыбкой согласился Витцель, сделав большой глоток виски и слегка поморщился.
– Что с вами, Дитрих? Виски весьма хорош! Лучший напиток, что можно купить здесь за деньги.
– Виски действительно не плох, но меня смущает не это. Мне не понятна позиция Лоренса Бертранта. На первый взгляд он не представляет опасности, совершенно нейтрален в политике, ровно относится к немцам, русским, японцам и прочим будущим участникам передела мира. Но это не так. К его мнению прислушивается вице-король, с ним считается губернатор, английские аристократы в один голос восхищаются его Клубом и смотрят ему в рот. Он решает, какому бизнесу быть в Индии, а кто пойдет на дно. Это уже мнение местных богачей. Все стремятся заполучить его поддержку и одобрение, – Витцель немного задумался, а потом продолжил. – Мне совершенно непонятно откуда у него такая уверенность в своих силах, откуда у него деньги?