Иней и серебро
Шрифт:
Ничего-то в Ллос-Хендж не поменялось за эти недели: величественные стены храма, плохо скрываемая зависть младших жриц, навязчиво-обожающий взгляд Радрайга, попадающегося навстречу по пять раз на дню.
Был ещё один взгляд, слегка озадачивший Нейл: взгляд эррела, выходящего из покоев Мораг Эльдендааль как раз в тот момент, когда леди Киларден направлялась в зал Совета. И читалось в этом взгляде сожаление и некое сочувствие… Возможно, юная жрица потребовала бы объясниться, но не успела: следом за Фэррелом выпорхнула леди Эльдендааль, с видом полнейшего удовлетворения — так что не приходилось сомневаться в том, чем эта пара там занималась.
Первая
— Девочка моя, для тебя сегодня очень важный день, пойдём.
Она взяла юную жрицу под руку и увела с собой, так что Фэррел не успел сказать ничего — даже если бы захотел.
Нейл Киларден ни разу не была в зале Совета, и сейчас, раскрыв рот, разглядывала его мрачное и величественное убранство: скамьи для жриц, расположенные на каменных ступенях амфитеатра, огромные лампы, свисающие с потолка на массивных металлических цепях, гигантскую статую Матери Ллос, редкий чёрно-серый камень для которой доставили вовсе с соседнего острова, Альбиона.
Прим. авт.: Альбион — древнее название Британии. В кельтских языках оно восходит к праиндоевропейскому корню, albhо-, «белый», а по другой версии, alb-, «холм».
Как самой юной, Нейл полагалось занять место в верхнем, пятом, ряду амфитеатра. Она не без робости поднялась по ступеням, забыв приподнять подол мантии — не торжественной шёлковой, а обычной, из тонкой серой шерсти, — и едва не упала.
Скамьи заполнились быстро — под лёгкий гул голосов пятидесяти Высших жриц Ллос. Как только все усядутся, двери будут закрыты, а снаружи непременно встанут два воина из личной охраны Мораг Эльдендааль. Мать рассказывала Нейл, что они находятся там не только из необходимости охранять вход в зал от желающих подслушать. На памяти леди Киларден-старшей был один-единственный случай, когда Первая жрица взяла в руки колокольчик, обычно скромно стоящий на уголке трибуны для выступлений. Колокольчик подал свой нежный, мелодичный голос, которого для чутких эльфийских ушей оказалось достаточно.
Звон послужил сигналом для воинов снаружи. Никто из сидящих на скамьях Высших жриц не проронил ни слова, когда взмах меча оборвал жизнь одной из них — той, на которую указала Мораг, той, которая очень хотела занять её место и готовила заговор, но Мораг оказалась быстрее…
Когда Первая жрица вышла на площадку перед амфитеатром, наступила тишина. Её низкий, грудной голос, концентрируясь непостижимым образом — без эха, — без помех и искажений доходил до любой точки зала. Таково было мастерство архитекторов и строителей, создававших зал и его идеальную акустику.
— Мои славные сёстры. Мы собрались тут в торжественный момент, призванный решить дальнейшую судьбу всех эльфов! — заговорила Мораг. — В наших силах принять важнейшее решение, способное поставить точку в опостылевшей смертной жизни!
Как бы ни владели собой Высшие жрицы Ллос, многие из них недоумённо переглядывались, а Нейл опять рот приоткрыла от удивления. Новость стоила того, что бы забыть обо всём!
— В наших силах дать одному из Алмазов то, в чём он нуждается — жизнь, — пробудить его от сна и сделать единым источником силы для эльфов, как Тёмных, так и Светлых!
Как такое возможно, подумалось Нейл, и тут же она вспомнила курган древней обсерватории в Мите, курган, начинённый выскобленными
— Однажды подобный ритуал уже практиковался, как сказано в старых источниках, и назывался он An awakening na fоla Прим. авт.: Пробуждение кровью, (ирл.) Однако попытка оказалась неудачной, и Dоrсha Clосh остался глух и нем ещё на сотни лет. Причин было две: первая — суть жизни составляют не только плоть и кровь, но ещё и чувства, вторая — любой из Камней нельзя оживить усилиями одного клана эльфов. Говоря коротко, для пробуждения каждого Камня нужна жизнь эльфа, принадлежащего к Хранителям Первой Крови, и не просто жизнь, а жизнь в сопровождении сильных и глубоких чувств — от эльфа или эльфийки, относящихся к другому клану.
Во время установившейся паузы тишины одна из жриц, сидящих на первом ряду скамей, поднялась, и спросила голосом, в котором сквозило удивление и недоверие:
— Вы говорите о том, что принято называть Fоla a thruailli'u Прим. авт.: Осквернение кровью, (ирл.), леди Эльдендааль?..
— Да, как раз об этом.
Гул голосов вернулся — на порядок громче, чем до начала Совета.
— Но ведь часть эпоса «Аwakening» Прим. авт.: Пробуждение, (ирл.) потеряна… Документ сгинул где-то за морями, в землях Светлых, и не менее, чем тысячу лет назад!
— О каком из Алмазов идёт речь?! И где первоисточник этих откровений?!
— Вы вечно сомневаетесь в моих словах, леди Грэйннстил. — Холодно произнесла Мораг. — Вот он, первоисточник, выкупленный у одного из Домов Светлых эльфов моей старшей дочерью…
Нейл почувствовала себя неуютно. Она видела, как леди Эльдендааль вынула из складок своего платья узкий кожаный футляр, открыла его и осторожно извлекла на свет свиток, потемневший от времени.
Знакомый футляр. Как раз такой же Мораг укладывала на полку стеллажа, когда Нейл вошла к ней в покои в ночь своего возвращения.
— Вот часть эпоса «Аwakening», которая считалась утраченной! Те из вас, кто перешагнул солидный рубеж возраста и хорошо владеет староэльфийскими рунами, могут прочесть всё сами…
И Мораг вложила свиток в протянутую руку недоверчивой жрицы.
Курган, полный костей. Камень Судьбы. Хранитель Первой Крови. Ещё не до конца осознавая, что происходит, Нейл интуитивно почувствовала беду, и сейчас кусала губы, понимая, что больше всего хотела бы ускользнуть из зала незамеченной… И что же делать дальше?..
— Я повторю вопрос: о чьём Алмазе идёт речь?..
— О Clосh B'an. Обстоятельства сложились столь благополучно, что благородный Дом Ливеллейн согласен вступить с нами в союз для того, что бы создать единый Камень, дарующий вечную жизнь эльфам, прикасающимся к его обновлённой благодати. Это могущество и власть — над всеми эльфами.
Нейл обдало холодом. Она вонзила ногти в ладони, вся обратившись в слух.
— Если я правильно понимаю, — подала голос, полный ядовитого сомнения, другая жрица из первого ряда, — у Ливеллейнов появился какой-то лишний Хранитель, которого они готовы отдать под ритуальный нож?! Но к этому Хранителю должна прилагаться особа из Тёмных эльфиек, как минимум вступившая с ним в любовную связь, и я уж не говорю о каких-то там сильных чувствах!..