Инферно
Шрифт:
Прости их, мог бы сказать ты, поскольку они не знают, что творят. Но наступает момент в истории, когда невежество больше не является преступлением … момент, когда только у мудрости есть право освобождать.
С чистой совестью я завещал тебе дар Надежды на спасение, на завтра.
И тем не менее, находятся такие, что охотятся на меня как на бешеного пса, самонадеянно уверяя себя, будто я сумасшедший. Есть одна сребровласая красавица, которая осмеливается называть меня чудовищем. Подобно ослеплённым клерикалам, сговорившимся
Но я не пророк.
Я - твое спасение.
Я - Тень.
ГЛАВА 10
– Присядь, - сказала Сиенна.
– У меня есть к тебе несколько вопросов.
Войдя в кухню, Лэнгдон почувствовал, что стоит на ногах увереннее. На нем был взятый взаймы у соседа костюм от Бриони, который удивительно хорошо сидел. Даже туфли были удобными, и Лэнгдон сделал себе мысленную заметку, вернувшись домой, перейти на обувь итальянского производства.
– Если я вернусь когда-нибудь домой, - подумал он.
Сиенна обрела естественную красоту, одев обтягивающие джинсы и кремовый свитер, которые подчеркивали ее стройную фигуру. Ее волосы были по-прежнему убраны в конский хвост, а без официального медицинского халата она казалась более уязвимой. Лэнгдон заметил ее красные глаза, как будто она плакала, и невыносимое чувство вины снова охватило его.
– Сиенна, мне очень жаль. Я слышал то сообщение на телефоне. Я не знаю, что сказать.
– Спасибо, - ответила она.
– Но в данный момент нам необходимо сосредоточиться на тебе. Пожалуйста, сядь.
Теперь ее голос был тверже, напоминая Лэнгдону о тех статьях, которые он только что прочел о ее интеллекте и раннем развитии.
– Мне нужно, чтобы ты подумал, - сказала Сиенна, жестом предлагая ему сесть.
– Ты помнишь, как попал в эту квартиру?
Лэнгдон не был уверен, насколько это важно.
– На такси, - сказал он, садясь за стол.
– В нас кто-то стрелял.
– Стреляли в тебя, профессор. Давай согласимся, что это так.
– Да, прости.
– А ты помнишь какие-нибудь выстрелы, пока мы ехали в такси?
Странный вопрос.
– Да, было два выстрела. Одна пуля ударила в боковое зеркало, а другая разбила заднее окно.
– Хорошо, а теперь закрой глаза.
Лэнгдон понял, что она проверяет его память. Он закрыл глаза.
– Во что я одета?
Он помнил все до мельчайших подробностей.
– Черные туфли, голубые джинсы и кремовый свитер с треугольным вырезом. У тебя светлые волосы до плеч, собранные сзади. И карие глаза.
Лэнгдон открыл глаза и, осмотрев ее, оказался доволен правильной работой своей фотографичекой памяти.
– Хорошо. У тебя превосходные визуально-когнитивные функции, подтверждающие, что амнезия полностью исчезла, и нет никаких остаточных дефектов в процессе формирования памяти. Ты вспомнил что-нибудь новое, произошедшее за последние нескольких дней?
– К сожалению, нет. Но у меня были новые видения, пока ты уходила.
Лэнгдон рассказал ей о возвращении галлюцинации с женщиной в вуали, множеством мертвых людей и извивающимися, наполовину в земле ногами, помеченными буквой Р. Затем он рассказал ей о странной маске в форме клюва, парящей в небе.
– “Я смерть”?
– обеспокоенно спросила Сиенна.
– Да, именно так оно сказало.
– Хорошо…Звучит также невероятно, как: - Я - Вишну, разрушитель миров.
Молодая женщина только что процитировала Роберта Оппенгеймера в момент тестирования первой атомной бомбы.
– А эта маска с клювообразным носом… и зелёными глазами, - спросила Сиенна с озадаченным видом.
– у тебя есть какие-нибудь соображения, отчего в твоих мыслях возник этот образ?
– Понятия не имею, но в средние века такого рода маска была вполне обычной.
– Лэнгдон сделал паузу.
– Это называлось “маской чумы”.
Сиенна была странным образом обеспокоена.
– Маска чумы?
Лэнгдон быстро объяснил, что в его символическом мире очертания конкретно этой маски с длинным клювом были близким синонимом “чёрной смерти” - смертельной чумы, которая пронеслась по Европе в 14 веке, погубив в некоторых местах до трети населения. Многие считали, что слово “чёрная” в сочетании “чёрная смерть” происходило от потемнения плоти её жертв из-за гангрены и подкожных кровоизлияний, но на самом деле оно символизировало безысходный ужас, который в связи с эпидемией распространялся среди населения.
– Такую маску с длинным клювом, - говорил Лэнгдон, - надевали средневековые врачи, чтобы удерживать свой нос на расстоянии от источника инфекции при лечении заразившихся. В наше время их можно увидеть на людях только во время венецианского карнавала - жутковатое напоминание о мрачном периоде в истории Италии.
– И ты уверен, что в своих видениях видел одну из таких масок?
– спросила Сиенна уже дрожащим голосом.
– Маску средневекового врачевателя чумы?
Лэнгдон кивнул. Маску с клювом трудно с чем-то спутать.
Сиенна нахмурила брови так, что Лэнгдон почувствовал, как она выбирает способ получше сообщить ему плохую новость.
– И та женщина всё время говорила тебе “ищи и обрящешь”?
– Да. Как и раньше. Но проблема в том, что я понятия не имею, что мне искать.
Сиенна сделала долгий выдох, что говорило о серьёзности положения.
– Пожалуй, я знаю. И более того… Может, ты это уже и нашёл.
Лэнгдон уставился на неё.
– О чём это ты?!
– Роберт, когда вчера вечером тебя доставили в больницу, у тебя в кармане пиджака было кое-что необычное. Ты не помнишь, что?