Инкубатор
Шрифт:
Добравшись до площадки второго этажа, я успел как следует рассмотреть мастера и испытал огромное облегчение. Ну прямо как будто камень с души скинул!
Вне всяких сомнений, это был именно мастер. Рыхловатый невысокий интеллигент с приятным круглым лицом, смешной плешью, покрытой трогательно-нежным пухом, в антикварных очках в черепаховой оправе и с карандашом за ухом. Шелковый турецкий халат и мягкие тапочки с пуховой оторочкой придавали его облику этакий сибаритский оттенок, очень гармонирующий и с профессией, и с самим домом.
Ну, слава богу! Я, как человек, немало вращавшийся среди столичной богемы, могу со знанием дела заявить: такое подделать нельзя. С этим надо родиться. Так что если злые «стилеты» и заметали сей момент следы, то где-то совсем в других местах. Сюда они добраться не успели.
— Александр?
— Он самый.
— Я так и понял. А вы уже хотели звонить, да?
— Да просто задумался, вот и…
— Ну я так и понял. Я в окно вас увидел, сразу подумал, что это ко мне. Утро, все еще спят… Заходите, раздевайтесь.
Сославшись на спешку, я не стал раздеваться и проследовал за хозяином в его кабинет-мастерскую.
Кабинет был просторным, но изрядно захламленным. Помимо монументального рабочего стола в дальнем углу, здесь было несколько столов поменьше, заваленных рулонами и свертками кожи и ткани, у стен ученические доски с чертежами, многоярусные лотки с нитками, тряпками и прочей дребеденью, и повсюду валялись обрезки все той же кожи и ткани.
Вровень с рабочим столом, слева, стояла яркая китайская ширма. Между ней и столом был проход шириной примерно в метр. Очевидно, там спряталась кушетка, или просто пылилась куча всякого барахла.
В общем, в кабинете царил этакий творческий беспорядок, причем ни разу не нарочитый, а именно гармоничный, сразу было понятно, что по-другому здесь и быть не может.
— Чай, кофе, аперитив? — радушно предложил хозяин.
— Нет-нет, спасибо. Я в самом деле спешу, так что, если не возражаете, хотел бы взглянуть на ваши работы и примерно определиться, сколько все будет стоить.
— Извольте, — хозяин жестом предложил мне проследовать к окну, а сам прошел к рабочему столу, включил калькулятор и открыл толстенный гроссбух. — Сейчас все быстренько обсчитаем. Смотрите модели, выбирайте, может, еще что-то понравится.
Справа и слева от окна были расположены витринные шкафы под потолок, в которых хранились различные маски.
— Можно открыть?
— Да-да, разумеется! Смотрите на здоровье. Только, прошу вас, аккуратнее.
Я открыл правый шкаф и взял одну маску из верхнего ряда. Это была модная одно время безглазая «вендетта», выполненная в строгом классическом стиле.
Рассматривая маску, я между делом, по привычке, оценил обстановку. Решетка на окне отсутствовала, но это было скорее не небрежением мерами безопасности, а оставшейся в наследство от «совка» привычкой доверять органам правопорядка: из окна открывался прекрасный вид на отделение вневедомственной охраны.
Да, это логично. Вряд ли кто-то полезет в окно второго этажа в десятке метров от дежурной службы.
— Мы на позиции, — сообщил тихий Степа в моем левом ухе. — Как там у тебя?
— Прекрасно, — пробормотал я, поворачивая маску в разные стороны. — Просто замечательно.
— Скажем прямо, это не лучшая моя работа, — признался хозяин, листая гроссбух и щелкая клавишами калькулятора. — Посмотрите третий и четвертый ряд, там как раз таки маскарадные модели, возможно, вас что-то заинтересует.
Я взял «актуальную» маску из третьего ряда. Это была Medico della Peste (маска чумного доктора), только не такая, как у Веника, а больше похожая на противогаз, с обвисшим мягким клювом и «очками» из толстых разноцветных линз в массивных хромированных ободках.
Экое страшилище… В такой, наверное, в темноте вообще ничего не видно. У маски Веника хоть «очки» были нормальные, однотонные и почти прозрачные.
Я крутил в руках маску и пытался сосредоточиться.
Когда шел сюда, вся голова была занята одним: как бы не угодить в гости к «стилету» и что делать, если это все же случится. А теперь, когда отпустило, и понятно, что мои страхи были напрасными, нужно быстро придумать, как бы покорректнее узнать о таинственном клиенте, который вчера забрал маски, похожие на маску Веника.
Посчитав, что уделил этой маске достаточно внимания, я хотел было вернуть ее на место…
И вдруг замер, уставившись в тускло поблескивавший разноцветный «глаз».
Слева от рабочего стола, на стене, висел забранный в стекло диплом. Когда я повернул маску под определенным углом, ее левый «глаз» уловил отражение от этого диплома.
Картинка в отражении была настолько неожиданной и невероятной, что в первый момент мне показалось: это от переутомления.
Это просто пугающая галлюцинация, вызванная чудовищным напряжением последних суток, жуткий морок, непрошено всплывший из мрачных глубин подсознания в самый неподходящий момент.
Опустив маску, я попробовал взять себя в руки и вернул ее в прежнее положение.
Увы, отражение никуда не пропало, и теперь было ясно, что это не галлюцинация.
На полу за ширмой лежало тело.
Разрешающей способности «глаза» не хватало на весь объем, были видны только ноги с нелепо изогнутыми босыми ступнями…
Но этого было вполне достаточно, чтобы меня накрыло ледяной волной страха, мгновенно убившего здравый смысл и парализовавшего волю.
— Так… Обнаружили активность, — уведомил тихий Степа где-то на грани осознанного восприятия, вне зоны панического коллапса. — У тебя там точно все в порядке?
Я молчал, оцепенев от ужаса и не решаясь бросить даже мимолетный взгляд через плечо, в сторону рабочего стола, за которым сидел мой насквозь интеллигентный, рыхловатый «мастер».
— Я тебя понял, — ровным голосом сказал Степа спустя пять секунд. — Работай как условились. Не забудь про окно. Мы рядом…
«Они люди…»
Совершенно верно, они люди, и ничто человеческое им не чуждо. Они, как и все простые смертные, допускают мелкие просчеты и неточности. Мне бы, например, тоже не пришло в голову, что глаз «маски» вкупе со стеклышком на стене может дать такой неожиданный угол отражения.