Инкубатор
Шрифт:
— То есть это однозначно не Веник?
— Хм… Ну, разве что Веник провел последние десять лет на Третьем Полигоне Инкубатора…
В квартале от дома мастера мы остановились, и я частично разоружился. Степа решил, что мне будет достаточно одного «глока» и гранаты, так что я снял «разгрузку» [7] и оставил все лишнее в машине.
Это было правильное решение. Какая бы на тебе не была свободная куртка, наметанный глаз сразу определит, что у тебя под ней оружие и экипировка.
7
Разгрузочный жилет для экипировки.
По рекомендации Степы я расположил «глок» в поясной кобуре слева, а в правый карман куртки сунул гранату.
— Может, нож…
— Не надо. Если вдруг что, ножом воспользоваться все равно не успеешь.
— Спасибо. Теперь мне гораздо спокойнее.
— Дыши ровнее. Слушай внимательно. Когда скажут «без резких движений достать оружие» — достанешь гранату. И бросишь под ноги. Если не выше второго этажа и нет решетки: прыгаешь в окно, ты умеешь. Если выше или есть — прыгай в коридор или соседнюю комнату.
— Думаешь, до этого дойдет?
— Надеюсь, что нет. Но если дойдет, ты будешь готов.
— Может, ствол перевесить на правую сторону, а гранату сунуть в левый карман? Как-то не очень удобно…
— Если там будет «стилет», ты не сможешь воспользоваться стволом, — категорично заявил Степа. — Мимо его команд ты вообще ничего не сможешь сделать, он будет очень жестко тебя «контролить».
— Тогда у меня есть прекрасная идея: вообще не ходить туда.
— Нам нужна информация. Если там «чисто», ты ее получишь.
— А если там все-таки будет «стилет»?
— Валить тебя с ходу он не будет. Он обязательно захочет с тобой поговорить. Так что граната — твой единственный шанс.
— Так… Еще раз, в деталях: что мне делать с этим шансом.
— Дыши ровнее, ты дрожишь. Постарайся расслабиться. Дай-ка гранату…
— Держи.
Степа разогнул усики до опасной прямизны, проверил слабину и вернул гранату мне.
— Если будут предлагать раздеваться, отказывайся. Мастеру поровну, а «стилет» тебя так и так выкупит. Как войдешь, постоянно держи руку в кармане. Гранату в ладонь, большой палец в кольцо. За руку с тобой он здороваться не будет.
— А вдруг будет?
— Нет, почти на сто процентов не будет. В крайнем случае, сначала поздороваешься, потом сунешь руку в карман. Он будет думать, что у тебя там оружие…
Да, логично. Я бы тоже так думал. Немногие представители «золотой молодежи» ходят в гости с гранатой наготове, но «травмат» есть почти у каждого, а кое у кого даже боевой «огнестрел».
— …когда получишь команду «вынуть руку…», достанешь гранату, разожмешь ладонь и чуток тряхнешь. Колечко останется на большом пальце, граната упадет на пол. Следующие четыре секунды — твои. Вопросы?
Вопросов было море. Озвучивать их я не стал, поскольку это было бессмысленно.
— Все ясно.
— Связь.
Я вставил в ухо специальную гарнитуру из прозрачного пластика, почти незаметную даже с близкого расстояния, и мы отрегулировали связь.
— Если у тебя все путем, говоришь что угодно, — проинструктировал Степа. — Я задаю вопрос, ты тут же что-то говоришь в рамках вашей с мастером беседы. Если у тебя проблемы, просто молчишь. Я задаю вопрос, считаю до пяти, если за это время ты не ответил, значит, ты в гостях у «стилета». Ну и, понятно: если бой — открытым текстом.
— Ясно.
— Ну ты особо не переживай. Мы сейчас по-быстрому осмотримся и встанем в удобном месте как можно ближе к дому. Если вдруг что, подскочим очень быстро.
А мне очень не вовремя вспомнилось другое: «…Пока добегут, нас успеют убить трижды… Или сделают это так быстро, что никто и свистнуть не успеет…»
Высказываться, однако, я не стал (дурная примета), набрал в грудь побольше воздуха и открыл дверь:
— Ну все, я пошел?
— Да, двигай помаленьку. Не спеши, осмотрись. Мы все время будем рядом. Удачи…
Напротив дома мастера, через улицу, располагалось отделение вневедомственной охраны. Невысокое крылечко, железная дверь, большое зарешеченное окно, вывеска, две видеокамеры. У крыльца стояла дежурная машина с атрибутикой ведомства на борту.
Это меня здорово приободрило. Приятно, что рядом есть органы правопорядка, в случае чего, можно рассчитывать хоть на какую-то помощь.
Улица была тихой и пустынной. Постороннего такая тишина едва ли не в центре столицы вполне могла бы насторожить, но я был «местный» и знал, что это вовсе не «под задачу», а вполне традиционное. Мне неоднократно доводилось бывать здесь ранее, на этой улочке даже в самый разгар трудового дня совсем немного народу, а уж рождественским утром и подавно.
Дом мастера был старый, возможно, дореволюционной постройки. В отличие от современных многоэтажек, возле двери «парадной» гнездились солидные таблички с фамилиями хозяев квартир и с кнопками звонков. Я протянул было руку, чтобы позвонить, но в этот момент электромеханический замок щелкнул и из динамика раздался негромкий голос:
— Входите.
В подъезде было очень опрятно и уютно. Старинная плитка, выщербленная, пожалуй, еще подошвами реальных господ, слуг, а позже и красногвардейцев из расстрельной команды; цветы в горшках на кованых старинных подставках; на площадке между этажами приземистая дубовая скамейка и, малым таким диссонансом, на широком подоконнике современная пепельница с электрической вытяжкой.
Ну надо же. Даже в моем номенклатурном доме такого нет: как соседи покурят на площадке при зюйд-весте, так в моей хате полно дыма. Надо будет как-нибудь на собрании поднять вопрос… если доживу…
Мастер жил на втором этаже.
Дверь в квартиру была открыта, а сам мастер встречал меня в прихожей, в качестве вящего жеста гостеприимства слегка высунувшись в подъезд.
Я увидел его, еще поднимаясь по первому лестничному маршу, и сразу жадно впился взглядом, пытаясь определить, точно ли это хозяин квартиры, или…