Иннерлэнд: Пересечение миров
Шрифт:
* * *
Я с ужасом открыла глаза, пытаясь понять где нахожусь. Солнце беспощадно слепило, пробиваясь сквозь неплотно закрытые шторы. Щеки неприятно пекли и, проведя ладонью по лицу, я ощутила мокрые дорожки слез на пальцах. Быстро стерев их тыльной стороной руки и все еще щурясь в попытке сморгнуть остатки соленых капель, я посмотрела на спящего рядом Рэя. Он лежал на спине, сбросив одеяло на пол и немного хмурясь во сне. Он был жив.
“Слава Богу, это всего
“Тук-тук, тук-тук” – услышала я биение его сердца и снова слезы мокрыми дорожками потекли по щекам. Рэй заворочался и приоткрыл глаза.
– Эй, ты чего? – Спросил он, почувствовав влагу на своей груди, и мягко погладил меня по волосам.
– Все хорошо, – я улыбнулась и крепче прижалась к Рэю, боковым зрением замечая размытые очертания нашей совместной фотографии на фоне колеса обозрения, стоящей на прикроватной тумбе и свое жутко исхудавшее за одну ночь лицо в отражении стекла.
Иннерлэнд: За другими дверями
Если и есть на свете такая штука, как абсолютное счастье,
то это ощущение, что ты – в правильном месте.
Фэнни Флэгг “Жареные зеленые помидоры в кафе Полустанок”
“Интересно, как чувствовал себя Маугли, когда впервые встретил другого человека? Был ли он растерян, удивлен, взволнован, напуган? Или испытывал все эти чувства сразу?” Мне кажется, сейчас я была прямо как этот выращенный в джунглях мальчик, которому только что сказали, что он человек.
Я стояла напротив черного, почти безжизненного дерева, вокруг, как и прежде, не было ничего, кроме черной травы и далеких гор, разрывающих темно-серые облака своими черными величественными пиками. Мысли метались и шумели в моей голове, как растревоженный рой пчел. “Почему мне не рассказали об этом мире раньше? Это же так круто – выглядеть как хочешь, быть кем хочешь, окружать себя теми вещами, которые тебе дороги, людьми, которых ты любишь. Убрать из жизни все лишнее, раздражающее, отнимающее и без того быстротечное время. Быть Богом… Неужели такое действительно возможно?”
С детства мама внушала мне, что существует некая высшая сила, именуемая Богом, которая наблюдает за нами: защищает от бед, поощряет за хорошие поступки и непоколебимую веру, наказывает за грехи. Именно Бог, по её словам, дарует и забирает жизни, посылает испытания, чтобы проверить нашу веру, и жестоко карает за непослушание. И слова эти подтверждались не только батюшкой в местной церкви, но и ценнейшей духовной реликвией христиан – Библией.
Мне же Бог всегда представлялся этаким суровым старцем, способным делить людей на добрых и злых, совершенно забывая при этом, что общество само воспитывает своих злодеев (впрочем, как и героев) и не всегда человек по собственной прихоти выбирает тот или иной путь. И я бы могла смириться со всей несправедливостью божьего промысла, если бы он не был столь жестоким.
Позже, наблюдая за жизнью окружающих, видя их боль и страдания, я перестала верить в Бога. Произошло это не потому, что я нашла какие-то веские аргументы, опровергающие его существование, а потому, что мне просто не хотелось верить в то, что Бог с таким цинизмом и безжалостностью просто наблюдает за человеческими страданиями или, что еще хуже, сам заставляет людей страдать. И сейчас, находясь в этом странном месте, дающем невообразимые способности, я не знала что мне делать и как себя вести. Но я точно знала, что не хочу быть таким Богом, о котором мне рассказывала в детстве моя мать.
– И долго ты еще будешь стоять тут с таким лицом? – Голос ворона вернул меня к реальности. Конечно если происходящее можно было так назвать.
Только сейчас я заметила, что мои глаза слезятся, а побелевшие сильнее чем обычно костяшки пальцев сжимают края длинной черной футболки.
Разжав пальцы, я осознала, что все это время была в привычной домашней одежде. “Неловко-то как получилось… Интересно, нормально ли это – гулять в чужом мире в пижаме и тапочках?” – Пока я размышляла над уместностью своего внешнего вида, Брайнс снова возмутился:
– Ох, вечно приходят сюда всякие…км, люди. Неужели твои мыслительные процессы настолько слабы, что тебе необходимо так много времени, чтобы переварить услышанное?
– Может, вы прекратите оскорблять меня? Я бы на вас посмотрела, будь вы на моем месте! – захотелось стукнуть эту надменную птицу, да так сильно, чтоб она свалилась с дерева.
– Пфф… ты же понимаешь, что такое никогда не случится?
“Господи, за что мне все это? Что этот ворон о себе возомнил? Конечно я не гений, но не настолько же глупа, как он думает! Да любой бы на моем месте впал в ступор от всего происходящего….”
– Впрочем, ты же человек. А люди обычно не отличаются особым интеллектом, – добавил Брайнс. – Хотя Рэй, пожалуй, исключение. Довольно умный парень и не тратит время на глупые вопросы.
– Ты знаешь Рэя? – При упоминании о возлюбленном, я даже забыла о вежливости.
– Конечно знаю.
“Кажется эта птица считает меня умственно отсталой.”
– Он частый гость в этом мире.
– А где он сейчас? Почему он сам не рассказал мне все это? Зачем отпустил меня одну?
Во рту появился легкий привкус металла – кажется я слишком сильно прикусила губу. Дурацкая привычка.
– Он уже здесь и ждет тебя в Башне Вечности. – Взмахнув крылом, Брайнс остановил еще не сорвавшийся с моих губ вопрос. – Ты встретишься с ним, но только после того, как сама исследуешь этот мир и поймешь его законы.
– Какой мир? Какая башня? Вокруг ничего нет, кроме этого дерева и пустынных полей! – Оставалось только сделать “фэйспалм”. И это меня он называет глупой.
– А ты присмотрись внимательнее, – усмехнулась птица. “Не знала, что они это умеют”. – Видишь там вдали виднеются поля, а чуть левее и дальше – деревня?