Инноминаты: Медный кубок
Шрифт:
Семён Семёнович услышал, как хлопнула дверца холодильника, как открылась банка газированного напитка, как прошуршала штора и по подоконнику загремела тарелка. Вот только никаких действий на самом деле в кухне не происходило. Однако Максим Леонидович так не считал. Бедолага забился в угол и причитал.
– Долго мучать его собираетесь? – раздался знакомый голос Руфины. Сложив руки на подоконнике, рыжая бестия торчала из распахнутой створки окна, словно не в высотке на десятом этаже, а в деревне с огорода мимо шла да заглянула.
– Я так вижу, Сенечка, вы не только извращенец, но и садист, – она вскинула руку к лицу, изображая испуг.
– Тупица, и только, – каркнула белая ворона, сидящая на холодильнике. – Фаанг приказал вещицу найти, а не с агонией возиться.
– Я не нашёл, – признался Семён Семёнович, искренне не понимая какой предмет он должен был доставить в замирье. И тут его точно заклинило. Судмедэксперт делавший вскрытие сказал, что это особый случай, необычный и редкий. Максима Леонидовича убила заноза в сердце. Как она туда попала? Да через рану на руке. Острый кончик от шипа какого-то растения чудесным образом попал в кровоток. И вот итог.
Дома у покойника было аскетично. Никакой растительности. Но тот работал в магазине, где полным-полно цветов. Нужно найти растение, ставшее виновником смерти. Правда, как это сделать, Семён Семёнович не представлял, а потому выжимал из памяти все слова судмедэксперта, даже брошенные мимоходом. Ведь тот делал предположения? Делал.
– Надо ещё раз осмотреть квартиру покойного, – размышлял вслух Семён Семёнович.
– Надо так надо, – отозвалась Руфина. В следующий момент она уже стояла на подоконнике в полный рост, а по ту сторону оконного стекла находилась кухня Максима Леонидовича.
– Поспешите, – рыжая красавица придержала створку точно дверь, жестом предлагая Семён Семёновичу войти. Отчего по спине майора побежали крупные мурашки. Выходить в окно казалось дикостью, даже если там мерещится квартира, а не пропасть в десять этажей.
– Тут сквозняк, – Руфина чихнула, как пискнула. – Если простужусь, согреете своим телом?
Она обняла себя за плечи и игриво поёжилась…
Арей Фаанг
– Кактус, значит? – в задумчивости высказался Фаанг. – Что-то такое мне и представлялось…
Настроение хозяина безымянной двери внезапно переменилось с меланхоличного на возбуждённо-раздражённое.
– И какого дьявола так долго возились? Или думаете, гигантской колючке самое место здесь? – Арей Фаанг указал на жутковатый баобаб, который заметно увеличился в размерах. Если бы не помощь Руфины, то неизвестно насколько сильно чёртово растение разрослось вокруг.
Взяв в руки засохший кактус, Арей Фаанг сразу ощутил исходящую от него тоску. Вот такая фонящая духовная сущность обладала одним из худших проявлений – унынием. Знать, при жизни человек имел склонностью к занудству, которое нередко сопровождалось нежеланием что-либо делать. Обычно такие люди принимают собственную смерть с печальной готовностью. Ведь жить им в тягость. Так какого дьявола, он попал в замирье?
Арей Фаанг со всей силой запустил растением в пол. Тут же, рядом с местом падения, появился жалкий человечишка. Он причитал, точно в бреду, сокрушаясь над разбившимся горшком и всё время боязливо оглядывался.
В следующий момент колючий баобабище заскрежетал, а после развалился на множество фрагментов. Каждый из них тотчас же принял вид человекоподобного кактуса, незамедлительно бросившегося к причитающему на полу мужчине. Арей Фаанг с наслаждением наблюдал, как они рвут на части его сущность и жадно поглощают.
От столь прелестного зрелища его отвлёкли громкий возглас и возня возле барной стойки. Руфина, хохоча, пыталась привести в сознание майора, лежащего спиной на полу. Усевшись на беднягу верхом, она шлёпала его ладонями по щекам. В тоже время Алистер скакал на стойке, хлопая крыльями, и сипло каркал, точно давясь от смеха. Видимо, ему так же ситуация виделась смешной.
– Чего разрезвились? Как дети малые, – Арей Фаанг нагнулся к Семёну Семёновичу, чувствуя, как беспокойно трепещется в нём духовная сущность.
– Знала бы, что Сёмочка такой впечатлительный, сразу бы к груди прижала и… – Руфина замолчала, не закончив фразу. Улыбка сменилась жадным, по-звериному страшным оскалом.
Рывком Арей Фаанг выдернул из живота майора незаметное скулящее создание. Оно тут же приняло облик мужчины, повторяющего без конца, как молитву: «Ларочка, прости, вернись, спаси…».
– Вот ты где? – Арей Фаанг схватил пойманную тварь за горло и внимательно вгляделся в выкатившиеся от ужаса глаза. В следующее мгновение тело хозяина безымянной двери преобразилось. Теперь на его месте стояла симпатичная женщина с остриженными вьющимися волосами, зачёсанными назад.
– Что случилось, Максим? – она с любовью посмотрела на блеющего от страха человека. – Занозилось? Потерпи, сейчас помогу.
– Лара?
Женщина схватила мужчину за правое запястье и, задрав рукав, осуждающе зацокала языком. И в самом деле. На сгибе расплылся синяк, в центре которого сияла жуткая рана. Было заметно, что кто-то попросту расковырял её, пытаясь вытащить занозу.
– Как же ты так умудрился? – по-доброму пожурила женщина того, кого назвала Максимом. В ответ он лишь виновато опустил глаза.
– Прости, Ларочка…
– Ничего-ничего, сейчас всё исправим, – подобно фокуснику, она достала из воздуха длинную булавку и пинцет с ватным шариком на конце. Запахло спиртом, как в больнице. Мужчина зажмурился и сжался в комок. Женщина же ловко вскрыла ранку на его руке, а следом несколько раз приложила тампон, промакивая кровь.
– Вот и всё, – сказала она, удовлетворённо глядя, как быстро исчезает синячище.
Максим посмотрел на женщину с благодарностью и любовью. Несчастный даже прослезился, дав волю запертому внутри себя страданию изливаться светящимся потоком.