Инноминаты: Медный кубок
Шрифт:
– Смотрите сами, – Вадим поднёс ко рту очередной орешек, закинул, но жевать не стал, лишь посасывал его как леденец. – Нижний ящик забит факсами. На них покадровая распечатка с камеры-наблюдения какого-то офиса.
– Не этого? – Семён Семёнович уже сам заметил, что помещение на фото – незнакомый кабинет. И в нём происходило убийство или его инсценировка. Предстояло выяснить, было ли в действительности совершено преступление или это чей-то розыгрыш.
– Думаешь, жертву шантажировали? – Семён Семёнович не торопился хвататься за вывод, который так и напрашивался.
– Я тут поспрашивал. Никто не знает ни о каком убийстве. Правда,
В углу, возле стеллажа, заставленного папками, стояла корзина с мусором. Вадим не спеша прошёлся до неё и заглянул внутрь. Он с досадой цыкнул сквозь зубы. Видимо, здешние уборщицы вынесли мусор перед уходом, а нового ещё не набралось. Или же оперу курить жуть как хотелось, и вид мусорки напоминал чем-то о вредной привычке. Поэтому цыкал.
На стене прямо за спиной Вадима виднелся кровавый развод. По началу Семён Семёнович не придал ему значения, посчитав, что эксперты без его указки возьмут образец и в заключении напишут свои выводы. Однако за всё время, пока майор находился в офисе, никто не обратил внимания на столь яркий след.
– Семёныч, на что смотришь? – Вадим вдруг шлёпнул по стене ладонью. Как раз в том месте, где развод становился шире и имел более густой цвет.
– Так. Задумался, – нехотя ответил Семён Семёнович, невольно уставившись на проступившее после удара опера очертание арочной двери. Её словно нарисовали кровью, запах которой так и лез в нос. Однако сколько ни всматривался майор, ничего похожего на дверную ручку на стене не заметил. В голову пришла глупая мысль – постучаться.
Подойдя к Вадиму, что стоял прямо у нарисованной арки, Семён Семёнович внезапно засомневался в своём намерении войти. А потому встал как вкопанный в шаге от стены.
– Тайник ищешь? Или скрытую камеру? – подшутил опер и ещё раз похлопал по стене. Тут же от места удара побежали круги, как по воде.
«Дзинь-дзинь-дзинь! Дзинь! Дзинь-дзинь!», – знакомо прозвучали бубенцы над головой Семён Семёновича. Только очутился он не в баре Фаанга с эклерными диванчиками, а в каком-то пузыре. Влажные стенки вокруг то сжимались, стремясь задавить незваного гостя, то расходились, оставляя зазор, в который легко можно протиснуться бочком.
Семён Семёнович не на шутку испугался. Повертевшись на месте, он не придумал ничего лучше, чем начать протискиваться вперёд. Шаг за шагом…
Арей Фаанг
Арей Фаанг смотрел на бессознательное тело майора. В голове копошились нехорошие мыслишки. Однако уговор есть уговор. В следующий миг над телом Семён Семёновича склонилась крепкая женщина в сатиновом сарафане 16 , надетом поверх льняной рубахи.
– Вы ж не серчайте, барин. Пол мокрый, – виновато проговорила она. – Она как вас зашибло-то.
16
Сатиновый сарафан или саян – лёгкий прямой сарафан, собранный мелкими складками по спинке и бокам. Популярная лёгкая летняя и домашняя одежда крестьянок дореволюционной России.
– Марья, – не то спросил, не то позвал Семён Семёнович.
– Ото кто ж? – откликнулся Арей Фаанг в облике простолюдинки. – Вы бы не лежали так. Сыро ж. Застыните.
– Марья… – приоткрыв глаза, майор пытался оглядеться.
– Аграфена Ляксандровна спрашала за вас. Мол повернулись али нет. От зарадуется, – простолюдинка потянула Семён Семёновича за руки и, подхватив под спину, усадила на полу. Майор в полной прострации таращился по сторонам.
– Грушенька? – прищурившись, он вглядывался в сидящую неподалёку Руфину.
– Дынька, – прыснула та и, тут же сжала руками свои груди, наглядно показывая, о чём идёт речь.
Мгновенно пришедший в себя Семён Семёнович подскочил на месте. Да так резко, будто испугался надругательств с её стороны.
– Какой бойкий, – похвалила Руфина и, протянув к нему руки, стала лишь больше кривляться: – Ну же, иди ко мне, мой дерзкий. Возьми сей дивный плод в свой сахарный роток. Почувствуй языком, как сладко, горячо и вкусно здесь.
– Упаси господи, – выпалил Семён Семёнович и осёкся, опасаясь женской ярости, которая, как водится, хуже атомной войны. Однако рыжая бестия лишь расхохоталась. Казалось, её нисколько не задели его слова.
– Ах ты, трусишка, – Руфина в мгновение ока очутилась возле майора. С игривой улыбкой она рывком приблизилась к его лицу и застыла. Внезапно её облик преобразился в нечто жуткое. Семён Семёнович отпрянул.
– Простите негодницу. Малость разыгралась, – извинилась Руфина с фальшивым раскаянием в голосе.
– Алист, выгуляй её где-нибудь. Нам с Семён Семёнычем нужно поговорить, – Арей Фаанг стоял за спиной рыжей бестии, держа руку в её кудрявой шевелюре. Он слишком поздно заметил намерения Руфины, а потому пришлось хватать дерзкую инноминатку за волосы. Иначе она растерзала бы майора быстрее, чем тот успел бы крикнуть: «Помогите!».
Теперь же Фаангу придётся доходчиво объяснить Семён Семёновичу, что тот сделал не так и почему…
3.1. Часть первая
Каким же долгим показался мне прошлый месяц. Я втянулась в работу быстро, но одна вещь… Даже думать об этом не хочу.
Как я и предполагала в самом начале, на меня свалили всю бумажную работу в офисе. Даже бухгалтерскую отчётность пришлось делать. Впрочем, зачем жаловаться? По большому счёту я полдня сижу в соц.сетях и пью кофе. Так что завалом работы, как говорится, не страдаю. А получать деньги за безделье оказалось приятней, чем за тяжёлый труд без выходных и проходных. Вымученная зарплата сейчас казалась мутным кошмаром из далёкого прошлого.
Теперь я понимаю дурочку-Танечку, для которой сплетни стали аналогом мыльной оперы для зачуханных домохозяек. Нет. Я определённо никогда такой не стану.
За спиной пискнул факс. Мои ноги похолодели и точно приросли к полу. Каждый вечер, стоило мне остаться в офисе одной, как этот «привет из прошлого века» пугал меня до чёртиков. Шурша, из аппарата вылез бумажный лист и скрутился в рулон.
Мне не хотелось смотреть, что в нём. Но… Всегда в голове звучит: «а вдруг там, что-то важное». После чего я срываю лист и заглядываю в него. И что? Там практически одно и тоже. Испорченные фото-сканы. Правда, в последние дни они стали более чёткими. Я уже могла разглядеть на них обстановку офиса, в котором сейчас работала. Узнала свой стол и стоящий вдоль стены несгораемый шкаф для бумаг. В моём кресле на фото явно кто-то сидел. Кто? Мне пока не удавалось разглядеть. Однако пугало совсем другое.