Иное королевство
Шрифт:
– Мокрухи, что ли? Ну, тут ему не обломится!
– Виконт… – пробормотала Глория и мечтательно вздохнула.
После рыцаря это, конечно, скачок. Вот интересно: если де Коста впрямь такой бузотёр, почему до сих пор живой? Или он умеет выбирать врагов?
– Странно, что не стал ругаться, – заметила и Лора.
– Ругаться – пусть, – откликнулся богатырь. – Лишь бы не послал вдогон стрелу.
– Ну, за этим я следила. И если б пустил, не поленилась бы вернуться, чтоб исхлестать его задницу древком. Или ты против?
– С ним пятеро охранников, – напомнил он. – Пришлось бы ломать им кости. И твоя экзекуция – возможно, справедливая – обернулась бы банальной сварой.
– Отчего же «банальной»? Уж они запомнили б надолго!..
– А в чём виноваты слуги?
– Что служат такому уроду.
– И это говорит наёмница!
– Как раз я в таких делах разборчива.
– То есть с уродов берёшь дороже? Ну-ну…
– А по-твоему, что следовало бы делать?
– Заклеймить Косту презрением – для него это даже больней.
– Свой зад, что ли, показать? – хмыкнула силачка. – Много чести.
– Зато какая цель!
– И совсем не большая.
– Манящая – я это имел в виду. Стрелы так и притягивает… вслед за взглядами.
– Надо будет проверить, – засмеялась Лора. – Этим местом я ещё не ловила стрел. Взгляды – да. Включая твои.
– Глаза трудно держать в узде, – вздохнул монах. – Пытаешься мыслить о высоком, а их влечёт…
– …к тому, что ниже талии, да?
– А разве выше её глазеть не на что?
– Как у кого, – ответила девушка и передёрнула плечами, заставив грудь колыхнуться. – Кстати, тебе ещё не надоело ишачить? Могу сменить.
– Это было б забавно, – согласился он. – Вот будем въезжать в город, впрягу всех троих. Слыхала о птице-тройке?
– Ну, как хочешь. Вообще я засиделась – тянет размяться.
– Мне ли не знать. Но твою силу лучше держать в резерве. Будешь в нашей армии как бы засадный полк. Или, по-твоему, богатырям тактика ни к чему? Ломи напролом, и спаси всех бог!
– Да что за радость сидеть в кустах?
– Секретные дела – самые важные, – сказал Светлан. – Между прочим, в моей стране тайный советник считался большой шишкой – из высших чинов, во как!.. Может, оттого и ценили, что советовал тайно?
– Кстати, о кустах, – с виноватой улыбкой вмешалась Изабель. – Мы не могли б остановиться на минуту?
– Никаких проблем, – ответил он. – Только не терпи, ладно? Говори сразу.
– Хорошо.
Остановка впрямь заняла не больше минуты. Положившись на деликатность монаха, девушка присела прямо у дороги. Заодно и Глория отметилась – видно, перебрала вчера эля, успокаивая нервы после внезапной отставки. И только показалась из-за поворота упряжка де Косты, как они опять сорвались с места, наращивая отрыв.
Лора неожиданно впала в задумчивость, прищуренными глазами озирая морские дали, будто те напоминали ей о чём-то. Зато у Изабель с Глорией завязался разговор – словно их сблизило недавнее соседство на обочине. Конечно, актёрка представить не могла, кто восседает рядом с ней попой к попе, но наверняка сознавала, что девица не из простых, – уж на такое у Глории глаз намётан. А столичные дела её, как почти любую провинциалку, занимали чрезвычайно. Но вот откуда взялся встречный интерес? Уж на роль подруги королевской племянницы актёрка не годилась… даже после того, как её помыли.
А девы продолжали трепаться, с темы перескакивая на тему, взаимно делясь сведениями и даже, кажется, навыками. Во всяком случае, Глория явно пыталась подражать манерам своей собеседницы… кстати, не без успеха. Конечно, такая способность ещё не актёрский талант, но нередко служит ему неплохой заменой.
Затем актёрка стала делиться, как сильно, оказывается, её любил де Бриз, в своей страсти доходя до неистовства. И тут, не стерпев, вступила Лора:
– От большой любви иные и насилуют – лишь бы другим не досталась. Уж так это умиляет!
– Ну что ж, их можно понять, – сказала Глория. – Когда чувства полыхают пожаром, люди теряют головы, решаются на безумства…
– К дьяволу головы, – отрубила силачка. – Когда к себе тянут – разве это любовь? А называют так, ага. Вот такие же жлобы, кто нас с Изабель хотел обратить в подстилки, – руки-то загребущие.
– Да что ж вы хотите, милочка? – удивилась девица, умудрённая опытом жизни, который лучше не выяснять. – Ведь мужчины, как завидят наши прелести, теряют власть над собой. Говорят же, будто женская красота превращает их в рабов.
– Да они родились рабами. Уж я насмотрелась!.. Оттого эти козлы и ненавидят ведьм, что те выставляют напоказ их гнилое нутро.
– Меж нами, девочками, говоря, – напомнил о себе Светлан, – мужики тоже бывают разные. Хотя козлы преобладают – тут спорить трудно.
Девушки разом поглядели на него, одинаково приподняв брови. Надо же, рикша заговорил – сам, без понуканий!.. Затем Изабель хихикнула, вспомнив, что он ещё и мужчина.
– А среди женщин – козы? – спросила она.
– Коровы, – фыркнула Лора. – Не считая клуш и прочих бескрылых.
– Ещё змей помяни, – усмехнулся богатырь. – Может, не будем углубляться в зоологию?
– А куда будем – в магию?
– Вот, это ближе, – согласился он. – Есть мнение, будто человечий род проклят – кем и с какой целью, пока не будем выяснять. Важней понять, как действует это заклятье. Ведь сколько милых дев словно носят на душах броню, помалу превращаясь в Чёрных Ведьм. И не содрать её с бедняжек, не прорваться сквозь скорлупу…
– Ну да, одежду-то содрать легче!
– Опять обобщаешь – нехорошо, – укорил Светлан. – Лёгкие пути годятся слабым, но мы-то – не они.