Иное королевство
Шрифт:
Детей тоже уложили в койки, выделив по одной на двоих, дабы не мёрзли, и прикрыв одеялами. Даже Лора не отказалась прилечь, хотя спать вряд ли собиралась. Агра предпочла забраться к Изабель, просочившись в её гамак столь вкрадчиво, что тот едва шелохнулся.
Вот Светлан не стал отрываться от земли, а попросту уселся на песок, спиной к стене, расположившись у самого угла, чтобы приглядывать за подступами. Впрочем, Альба, уже успевшая прибрать со стола, тотчас вынесла из дома циновку и, не глядя на протесты, подстелила под богатыря. Потом загасила светильник и вместе с Жаком удалилась в глубь тёмного здания. Действительно, «детям до шестнадцати»… Хотя в этих краях и после тридцати – сплошные младенцы.
Вечеринка завершилась, теперь вокруг слышалось только сонное дыхание. Вот от других домов доносилось, хотя и там большинство уже утомились праздновать. Зато оживились крабы, шныряя по прибрежному песку в поисках корма, – благо после недавней сечи тут хватало ошмётков. Шуршание их коготков действовало на нервы, а приземистые силуэты, деловито снующие неподалёку, неприятно напоминали пауков.
Невдалеке рокотал гром, в воздухе по-прежнему ощущалась морось. Но настоящие капли с неба не сыпали – может, и впрямь благодаря Светлану. Эдакое подсознательное чародейство. Кстати, не опасно ли? Такие вещи лучше держать под контролем.
– У тебя прямо дар – обрастать девицами, – неслышно для других прошептала Лора. – Верно, в каждом походе собираешь по десятку.
– Только у меня и дел, что по круизам шастать, – проворчал Светлан и, не удержавшись, возразил: – К примеру, ты вызвалась сама.
– Напросилась, ну да…
– А Изабель примкнула не от хорошей жизни. Глорию и вовсе навязали. На актрис-то я никогда не был особенно падок… да и они, надо признать, на меня не зарились прежде.
– Но год назад многое изменилось, ага?
– Настолько, что звёзды хватать расхотелось вовсе, – подтвердил он. – Образно говоря, взошло солнце, и прочие светила потускнели.
– Королева-солнце, ха! – не спустила Лора.
Впрочем, его и самого коробил высокий стиль. К тому ж образ не нов – даже по здешним меркам.
– Но в последние дни на солнце набежали тучки, да? – продолжила силачка. – Вдобавок, погода стала портиться всюду, и тебя отправили утрясать дела.
– Вообще-то я сам вызвался. Анджелла не из тех, кто любит просить.
– Но умеет приказывать, верно?
– Не мне. Настолько далеко наш разлад не зашёл.
– Зато тебя уже занесло в иное королевство. А из богатырей тебя потянуло в маги – с тоски, что ли?
– У нас это называется сублимацией, – пояснил Светлан.
– Переведи, – потребовала Лора.
– Процесс преобразования энергии аффективных влечений на цели творчества, – процитировал он с ухмылкой.
– Ничего себе, – пробормотала девушка. – Ты уверен, что это перевод?
– Можно сказать иначе: свой невостребованный пыл преобразую в чары – дабы не взорваться. Конечно, это не равноценная замена…
– Лёгких дорог не ищешь, – хмыкнула она. – Сколько раз говорила: пар надо спускать!.. Тем более, рядом пустуют ёмкости.
– Тогда о магии придётся забыть, а ведь без неё ныне трудно. Я уж не поминаю про мораль…
– Но женской компании не гнушаешься!
– Мне с вами уютней, – признался Светлан. – Конечно, если не очень упорствуете в глупостях.
– И поглазеть есть на что, – усмехнулась Лора. – Уж складных форм не пропустишь.
– Тут я неоригинален, – согласился Светлан. – Ценю красивых женщин.
– А заодно и смазливых шлюх, – укусила она. – Хотя говорил: не падок на актёрок.
– Да что ты так взъелась на Глорию?
– Была б она уродиной – ты тоже относился б иначе.
– Конечно, в её сторону глядел бы реже, – согласился он. – Но злобствовать?..
– К красоткам нисходить легко, – прибавила Лора. – Тоже ведь кобель, только любишь рисоваться – даже перед собой.
– Как ты понимаешь меня, да? – хмыкнул Светлан. – Ну, хоть кто-то…
– А разве не права? Про мораль талдычит, ишь!
– Разврат-то мне не шей, ладно? Пялиться – это одно… к тому ж я всё-таки художник. Но по-настоящему меня влечёт лишь к Анджи.
– Ну надо ж, – усмехнулась силачка. – На все здешние королевства лишь два настоящих мужика, и те – однолюбы.
– Может, ты слишком разборчива? – спросил он. – На свете есть не только богатыри.
– Уж это точно. Учитывая, что мир – большая куча дерьма.
– А мы, значит, в этом навозе перлы… Ведь не одни мы, правда? Тут водятся и люди – настоящие. Включая мужчин.
– Чего ж тогда все шарахаются от меня?
– Ну не все – не придумывай, – возразил Светлан. – Любишь ты обобщать!.. И уж во всяком случае, не сразу.
– А когда узнают, что могу свернуть в бараний рог, да?
– Так не надо это демонстрировать… э-э… в первые минуты. И потом, дело-то не в возможности – в желании. У любой заурядки хватит сил отоварить любимого тесаком, но поступают так лишь больные… Или ты боишься быть ласковой?
Он перевёл взгляд на Глорию, краем глаза заметив движение. Актёрка впрямь бодрствовала, хотя вряд ли могла слышать их разговор. Усевшись, она спустила с гамака ноги, нащупывая обувь. Затем поднялась и вдоль стены покралась к Светлану, словно тать. Впрочем, клинок в её руке не мерцал – значит, убийство не затевала. А похищать у него вроде нечего… если не считать посоха.
Скинув туфли, Глория ступила на циновку и стала выбираться из платья. Учитывая, что под ним скрывался лишь корсет… не считая самой.
– Эй! – окликнул Светлан. – Ты что задумала? По-моему, тут нежарко.
– Ведь отныне вы – мой господин, – шёпотом откликнулась красотка, застыв в неудобной позе.
Хотя и так она смотрелась недурно, благо природной грации не занимать. Но вот помыться бы Глории не мешало – от неё до сих пор… э-э… веяло де Бризом. Уже одного этого довольно, чтобы напрочь отбить охоту.