Иной
Шрифт:
Я потянулся к внутреннему карману куртки и вытащил мешочек с деньгами.
— Я уверен, что такой серьёзной организации будет, куда это потратить, — заявил я, выкладывая вещицу перед Усачом.
— Хн-н… — он снова протянул что-то невнятное и хлопнул в ладоши. — Только потому что вы настаиваете!
Глава 8
Я задумчиво крутил в руках членскую нашивку культа Двенадцати. Как и ожидалось, небольшое пожертвование помогло; Усач шепнул рыжему мальчишке пару слов, и тот выдал нам не те же опознавательные знаки, что что наверняка носило большинство.
Отчётливо помню, что шепнул на ухо Амелии, когда мы отошли подальше от злополучной подворотни:
— Поздравляю, теперь мы идиоты.
— Официально?
— Именно так.
Хорошо, когда кто-то понимает тебя с полуслова.
Я был в своей комнате; наблюдал, как Амелия заваривает чай. До занятий ещё было время, и я точно не собирался тратить его, общаясь с подростками где-нибудь на улице или в общежитии. Перед смертью не надышишься, но я буду оттягивать это так долго, как только смогу.
Утро понедельника! Кто-нибудь видел студентов в такое время? Всё равно, что столкнуться с толпой ноющих зомби — нет-нет-нет, они и в обычном состоянии меня раздражают. Как представлю, как рука Райана впивается мне в плечо, не давая сбежать, пока он будет жаловаться на жизнь, учёбу и утро…
Ну… Нет. Выйду так, чтобы в аудитории оказаться прямо к началу лекции.
Я пригляделся к нашивке: знак двенадцати с кругами, простой но узнаваемый, выполненный в чёрно-серых тонах. О том, что он был перевёрнут, сигнализировал только один из кругов, расположившийся на самой вершине. На знаке церкви он был в самом низу.
— Пришей это к какой-нибудь рубашке, какую не жалко, — сказал я Амелии, оставляя вещицу на столе.
Я, конечно, мог бы и сам. В конце концов, я убийца и наёмник — вполне естественно попадать в ситуации, когда кто-то должен подлатать твою одежду. Только вот второй пары рук нет.
И всё же, для чего-то же у меня есть горничная. Никаких скучных вещей!
Юбки девушки прошелестели где-то рядом. Цокая каблуками, она подобралась к столу и схватила нашивку, отправляя её в карман передника.
— Зачем? — вдруг спросила она; казалось, уже долгое время этот вопрос вертелся у неё на языке.
— Я могу притвориться глупым и сказать, что не понял твой вопрос, — фыркнул я. — То ты болтушка, то ограничиваешься одним словом. Что опять не так?
Амелия качнула головой.
— Сложности. Мапеля можно… устранить.
Я моргнул. Затем громко расхохотался. Давненько мне не было так весело!
— Боже мой, ты серьёзно? Горничная предлагает господину убить его старшего брата? Ты очень беспечная! — выдавил я, вытерев слезу, выступившую от смеха. — Впрочем, я тоже беспечный. Твой хозяин ведь глава семьи Эльдалиэва, а не я, не так ли? Поэтому ты всё терпишь и выспрашиваешь, а?
Глаза Амелии сузились; она смотрела на меня, не мигая, но не собиралась давать ответ.
Я снова заговорил:
— Мы сейчас в очень смешной ситуации: оба изучаем и приглядываемся друг к другу, чтобы понять, что делать дальше. Ты могла бы сдать меня отцу или Мапелю, а могла бы продолжить работать на меня — зависит от твоих целей и путей их достижения. А я мог бы убить тебя, заметив утечку информации, или убедиться, что у тебя нет причин меня предавать. В конце концов, мне гораздо удобнее с тобой чем в одиночку. Итак, почему я должен отвечать на все твои вопросы?
Амелия склонила голову; казалось, несколько секунд она обдумывала ответ, прежде чем сказать:
— Вы уже мне доверились. Поздно об этом думать.
— Ладно, — я пожал плечами. — Но нам стоило разъяснить, что мы не лучшие друзья навсегда или вроде того, верно?
Горничная кивнула.
Конечно же, она хотела убедиться в том, что я не до конца в ней уверен. Так же, как и она не уверена во мне.
— Что вам это дало? — вдруг спросила она.
— Душевное спокойствие, только и всего, — отозвался я. — Мне нравится, что мы честны друг с другом. Было бы странно услышать что-то о верности, когда мы знакомы всего пару дней. Итак, почему я не прикончил Мапеля, да? Ну, ответ прост: понятия не имею, как он выглядит, и где его искать.
На секунду Амелия застыла. Я мог ощутить, как со скрипом крутятся шестерёнки в её голове. Затем она глянула на меня, как на придурка, моргнула и прошептала:
— И всё?
Я фыркнул.
— Ну конечно нет. Так и знал, что этот ответ тебя не удовлетворит. Должен признать, я рад, что это так.
— Есть что-то ещё?
— Естественно, — кивнул я. — Скажи, давно Мапель в культе?
Амелия нахмурилась, вспоминая.
— Слух о том, что он стал чаще наведываться в столицу и носить странные религиозные знаки распространился год назад.
— Что на счёт покушения на какого-то там ещё брата?
— Ванитас. Не доказано, что это вина Мапеля, но есть обстоятельства, ведущие к нему. Это произошло пять с половиной месяцев назад, — ответила горничная. — И какую связь я должна выявить?
— Давай, — пробурчал я. — Сложи это с тем, что мы внедрились в культ. Это не дважды два — один плюс один, не больше.
Осознание проблеснуло на невыразительном лице Амелии.
— Значит, кто-то в культе подговорил его это сделать?
— Не думаю, — я качнул головой. — Агрх, я так быстро забываю людей! Но ведь Мапель не первый сын графа, не так ли? Тяжело не быть наследником — вот бедняга, наверняка он всегда мечтал избавиться от братьев. Кто угодно на его месте хотел бы быть единственным ребёнком — его нужно только подтолкнуть! Не знаю уж, только ли он жертва манипуляций и своих эмоций, но кому-то ещё это выгодно. А я умирать пока не настроен, понимаешь? Просто убить Мапеля было бы глупо. Нужно разузнать, чем занимаются в культе.
— У них может быть причина хотеть, чтобы следующим графом был второй сын Эльдалиэва, — высказала теорию Амелия. — Наследник благородный, невнушаемый человек. Им тяжело крутить.
Я улыбнулся.
— Сначала посмотрим, нет ли у них религиозных причин. Вдруг они там помешаны на избавлении от дворян? Тогда они бы использовали Мапеля, чтобы избавиться от членов семьи, а потом прирезали его. Это первый вариант, который будет легко проверить — придём на собрание и хорошенько обдумаем все идеи, которые они продвигают. Второй вариант: подмять под себя страну. Тогда им нужен граф-Мапель. Но разницы особо нет.