Иной

Волопас

Я нахмурился. Что-то во всей этой истории было не так. Зарвавшиеся дворяне и нечестные суды это нормально, да и психов в мире пруд пруди — нужно только приглядеться.

— Стоп-стоп-стоп, Амелия! — я скривился. — Ты хочешь сказать, Мари невеста кронпринца, да? Я не ослышался?

Горничная покачала головой.

— Это правда. Об их помолвке объявили ещё двенадцать лет назад, насколько я знаю.

— Гадость какая, — я сплюнул куда-то в сторону. — Она же его кузина! Я точно помню — герцог Беркулин женат на сестре короля, не так ли?

— Именно, — Амелия

кивнула с некоторым замешательством. — Не видела, чтобы кто-то так на это реагировал. Обычно это не считают проблемой.

Мы что, в средневековье?! Теперь, думая о местной королевской семье, я ожидаю увидеть кучку уродов, не меньше. Казалось бы, мир не похож на реальность, из которой я пришёл, и некоторые вещи кажутся довольно продвинутыми.

И кровосмешение? Да не смешите меня.

Ну, они хотя бы женят кронпринца на его кузине, а не сестре. Но с местным уровнем развития хоть о чём-то можно было догадаться. Или медицина настолько хромает?

Глава 10

— Значит, избегать Мари, потому что у неё адская семейка? Занятно, — протянул я. — Что ж ты умолчала об этом в прошлую нашу встречу?

— Мы были заняты другим, — качнула головой Амелия. — Не хотела вас нагружать.

Я пожал плечами.

— Важные вещи нужно сообщать сразу. Ну, хороший совет. Пусть она варится в своём котле королевско-герцогской семьи — ко мне это не имеет никакого отношения. Итак, что за звёздная ягода?

Покачав головой, Амелия отозвалась:

— Вы и правда словно с луны свалились. Полагаю, я должна к этому привыкнуть. Звёздные ягоды — опасная вещь. Низкий тёмно-синий цветок в форме звезды, обычно прячется где-нибудь в тёмных местах. В центре цветка должна быть маленькая жёлтая ягода.

— И что такого опасного? Она и правда парализует?

— Нет. Даже если наесться такими ягодами, это вызовет только онемение конечностей и обезболивающий эффект. Мякоть парализует только в сочетании с другими ингредиентами. Но вот семя… Оно крайне ядовито. Его ни в коем случае нельзя прокусывать. Внутри есть некоторое количество пыльцы. Вызывает зуд, жёлтые пятна на коже и, в конце концов, остановку сердца.

Я присвистнул.

— Ты очень осведомлена. Эй, Амелия, ты тайный ботаник или убийца?

— Звёздные ягоды сложно найти, но они растут на восточной и западной частях страны.

И точно; Амелия упоминала, что главное поместье графа Эльдалиэва находится где-то восточнее Кальберона, ближе к границе. С кем? Да кто его знает. Главное, что эта дрянь наверняка растёт и там.

— Ну конечно, об этом знают почти все, кроме меня, — фыркнул я и мысленно добавил: «Не спрашивать об этом при Мари и Тайле было правильным выбором».

Игнорируя последнюю фразу, Амелия отвернулась. Казалось, она сосредоточилась на поиске — вглядывалась в растения, приподнимала ветки кустов и нагиналась, чтобы заглянуть внутрь пучков высокой травы.

— Ты сказала, что семя нельзя прокусывать. А что будет, если проглотить так? — спросил я, оставаясь на расстоянии.

— Недомогание, потеря сознание. Выйдет естественным путём, — объяснила горничная и вернулась к своему занятию.

Я тоже принялся помогать. Прийти с пустыми руками, конечно, можно, но неловко. К тому же, я не терял надежды заметить какое-нибудь мелкое животное, вроде белки, мыши или некрупной птицы. Не повезёт сейчас — поймаю кого-нибудь в городе. Но точно не кота — как-то это неприятно; хорошие животные, сворачивать такому шею я бы не стал.

Всё просто: сегодня ночью будет

шабаш

собрание культа, и мне нужны лишние мёртвые глаза для маленького акта слежки. Эх, техника-техника — прицепил жучок с подслушкой и хорошо. А теперь вот придётся поднапрячься. Как говорится, всё сам. Зато надёжно; мёртвые не лгут.

На глаза попалась белка. Тёмная и, на мой взгляд, немного пухлая — не мудрено, когда совсем рядом целая академия с сердобольными подростками, готовыми накормить «голодающее» животное. Я убедился, что Амелия не смотрит — а это сложно, потому что она всегда наблюдает краем глаза, как и я за ней, — и послал поток тёмной энергии, удерживая бросившуюся на дерево зверушку на месте.

— Мои извинения, — шепнул я. Белка на секунду обмякла. Затем она открыла свои глаза — такие же чёрные, как и раньше, так что не отличишь, — пошевелилась и прыгнула в карман моего пиджака. Специально свободного — так и не скажешь, что там лежит что-то крупное, так, маленькая выпуклость.

Я повернулся к Амелии. Та смотрела на меня с осуждением.

— Любишь белочек, да? — спросил я. — Ну извини.

Амелия молчала.

— Я не живодёр, — продолжил оправдываться я. Вспомнилось, как один подчинённый долго спорил с женой в коридоре. — И вообще, мне этой белки лет на пять хватит, если хорошенько поколдовать.

Действительно, у меня был повод убедиться, что немного магии, и труп и не думает разлагаться. Правда, больше, чем на мелких птицах и крысах я не экспериментировал.

— Гадость, — наконец выдавила Амелия.

— Ну, — я пожал плечами. — Я смотрел бы так же, если бы ты убила котёнка. Вот это правда грустно. А так можно и потерпеть. Ну что, ищем ягоды?

Амелия отвернулась.

— Мы и раньше их искали.

Я вздохнул. Как сложно! Казалось бы, она всего лишь горничная, и я не должен перед ней отчитываться, но когда она смотрит… Словно следующая чашка чая, которую она мне подаст, будет последней в моей короткой второй жизни.

А ведь про кота я не шутил. Люблю этих хвостатых — какое-то время один из их братии был единственным доступным мне психотерапевтом.

Да и вообще единственным. Зато эффективным.

Вспоминаю о нём, аж грусть накатывает. Звали его Одноглазый по понятным причинам, и он был самым умным и понимающим собеседником, с которым я когда-либо общался. Ну, может в те времена у меня шарики за ролики заехали, а может и правда было в Одноглазом что-то особенное. В общем, свою работу он выполнял хорошо, и из ямы, в которой я тогда находился, я всё-таки смог выползти.