Инстинкт марионетки

Дымова Марина

Молодой человек озадаченно кивнул:

– Железнодорожники давно были недовольны, вот и началась забастовка! Да, она началась очень вовремя, но...

– Очень вовремя, - усмехнулся Линчик, - и там, где надо.

– У магистра ушло на это чуть больше восьми часов, - подтвердила госпожа министр.
– Как видите, наше правительство предоставило лучшие кадры.

– Я предпочитаю думать, что революцию сделал народ, а не зомбипрограммирование, - растерянно пожал плечами рыжий.
– Хотя, не спорю, главное результат.

– Ну, что вы, молодой человек, не переживайте, - сочувственно улыбнулся маг.
– Конечно, народ. И, боже упаси,

никаких зомби - это не моя специализация.

– А какая ваша?
– недоверчиво уточнил Драган.

Старичок задумался, изредка поглядывая на оппонента, словно подстраиваясь под его интеллектуальный уровень.

– Возьмём конкретный пример: забастовку на вокзалах, которую упомянул господин генерал, - неторопливо начал магистр, срезая с приглянувшегося яблока тонкую полоску кожуры.
– Как вы верно заметили, недовольство уровнем жизни у рабочих уже имелось. И, возможно, когда-нибудь они всё же вышли бы на улицы или направили в парламент коллективную жалобу, или... кто его знает, я же не провидец, - мягко усмехнулся мистер Джарка.
– Но вам потребовалось, чтоб все эти люди посчитали своим гражданским долгом перекрыть три конкретных вокзала, ровно десятого числа и удерживать их не меньше двух недель. Верно?

– Хотите сказать, вы внушили им эту мысль?

– Нет, мистер Драган, я ничего не внушаю, - покачал головой магистр.
– Я работаю с тем, что уже имеется: мыслями, страхами, инстинктами...

– И надо признать, у вас отлично получается!
– в кабинет широкими шагами влетел старший депутат.

– Мистер Стеван, вы быстро, - поперхнулся чаем посол.
– Похоже, у нас всё получилось?

– Революция победила!
– довольно заявил мужчина, потирая руки.
– Монарх добровольно передаёт всю власть парламенту и вместе с семьёй навсегда покидает свободную республику. Но у него есть одна маленькая просьба, - на радостях депутат одним махом осушил бокал красного.
– Нет, это не то, - уныло сморщился он.
– Шампанского, лучшего шампанского сюда!

Девчушка кивнула и расторопно покинула кабинет, не забыв прихватить стопку грязных тарелок.

– Шампанское вполне уместно, - милостиво согласилась госпожа министр, успокаивая чересчур взбудораженного политического деятеля, - но что за условие? Король хочет откуп? Или формальное сохранение титула? Если он требует гарантий безопасности и денежное довольствие, то...

Стеван активно замотал головой, поднимая руки:

– Да перестаньте, милая Элаиза, наш низложенный правитель рад уже тому, что его не пристрелили где-нибудь в застенках, - весело рассмеялся депутат.
– Всё гораздо проще! Окна королевских покоев тоже выходят на площадь. И монарх с самого утра слушает, как народные массы склоняют титул Его Величества на все лады, ещё и эти пленные... личное подразделение...
– лысый нервно одёрнул идеально подогнанный по фигуре пиджак.
– Конечно, ему было неприятно видеть, как у спасителей вырезают на лбу слово "предатель".

– Ну, ясно, - утомлённо вздохнул посол, - Реберик третий желает, чтоб солдат отпустили...

Господин Толдон безотчётно перебирал пальцами по бокалу игристого вина, пытаясь, как всегда, найти консенсус. Забрать пленных с площади, обозлить и настроить против себя вооружённые отряды... Поставить под угрозу лояльность целой страны из-за трёх человек... Из задумчивости его вывел дружеский хлопок по плечу:

– Арни, просто выпей, - настоял депутат, легонько подталкивая того под локоть.
– Наш бывший король ни словом не обмолвился о пленных. Он просит

перевести его вместе с семейством в покои южного крыла, оттуда открывается отличный вид на садовые пруды.

– И только?
– удивлённо замер посол.
– Больше никаких требований? Точно? Слава богу!
– с облегчением выдохнул Толдон.
– Приятно иметь дело с разумным, адекватным политиком.

Обстановка заметно оживилась, рядовой бизнес-ланч грозил неминуемо перерасти в грандиозное торжество. Прислуга несколько раз меняла главные блюда, которые всё больше походили на закуски, лучшее трофейное вино из подвалов Его Величества заняло почётное место на столе победителя.

– Признайтесь, магистр, без вас и тут не обошлось?
– поймав на тонкую шпажку очередную оливку, прищурился Стеван.
– Капитуляция всего за четыре часа, без всяких требований... Снимаю шляпу.

Мистер Джарка упёрся подбородком в сцепленные пальцы и медленно покачал головой:

– Господа, не хотелось бы вас разочаровывать, но... нет. Такая задача передо мной не ставилась. Видимо, Реберик третий и в самом деле не так уж глуп.

– Я услышал только часть спора, но мне тоже интересно... Как вы это делаете?
– искренне восхитился старший депутат.
– Хорошо, направить мысли в нужное русло, зациклить их, манипулировать страхами - это ещё можно как-то принять за инструмент воздействия, - Стеван задумчиво выбил пальцами по столу ритмичную дробь.
– А при чём здесь инстинкты?

– Ну, как же?
– в старческих глазах сквозило терпеливое снисхождение.
– Первобытный предок, незамутнённый нормами морали, сомнениями, стыдом - он есть в каждом. И если его вытащить на свет...

Непринуждённую атмосферу трапезы разорвали одиночные выстрелы.

– В воздух?
– неуверенно предположил народный избранник, оглядывая переставших жевать соратников.

Линчик, сидевший к окну ближе всех, со скрипом отодвинул стул, навалился на подоконник. В повисшей тишине военный досадливо прицокнул языком и, продолжая изучать детали в бинокль, покачал головой:

– Двое - в минус.

– То есть как?
– растерянно моргнул рыжий.
– Насмерть?

Десертные ножи гулко звякнули, рассыпаясь по узорчатому паркету. Соратники как по команде обернулись на звук. Прислуга подрагивающими руками собирала с пола зеркально начищенное серебро. За последние десять секунд она стала на пару тонов белее и, судя по всему, отчаянно боролась с накрывающей слабостью.

– Ну что вы, моя дорогая! Вам плохо?
– Толдон поспешил к потерявшейся подавальщице.
– Садитесь в кресло. Да бог с ними, с этими ножами, мы и сами соберём. Вот, выпейте сока.

Девушка рассеянно кивнула, с испугом поглядывая на засуетившихся вокруг политиков, и торопливо принялась заверять, что всё хорошо, и дотолкать тележку до лифта она в состоянии.

– Вот ведь, - задумчиво хмыкнул посол, когда дверь за прислугой закрылась.
– Впечатлительная барышня.

– Молоденькая совсем, - хрипловато отозвалась госпожа Элаиза, не отрывая гудящей головы от спинки гостевого дивана - Расстрел пленных - это было неожиданно... чудовищно. Но ведь надо стараться держать себя в руках.