Инстинкт Убийцы. Книга 2
Шрифт:
Отложив рюкзак на время в сторону, она потянулась к овальному предмету в чехле и подтянула его к себе за длинный ремешок. Молния поддалась легко, с визгом раскрывшись и явив глазам Фатимы черный пластиковый корпус с большой и яркой кнопкой прямо под верхним «плавником». Она провела ладонью по шершавому пластику, а потом начала извлекать прибор из чехла. На самом моторчике тоже была длинная ручка из прорезиненной ткани, свернутая и прикрепленная к корпусу гибкой проволочкой. Фатима сняла ее и размотала ручку, та оказалась достаточно длинной и надежно крепилась к «пуле», можно было плыть, не боясь, что буксир отцепится и тихонечко унесется волнами, пока хозяин или хозяйка будут с интересом наблюдать красочных рыбок или коралловые рифы. Она, правда, на рифы смотреть не собиралась, но во всем любила качество и надежность, поэтому тщательно проверила крепления, подергав
Теперь оставалось проверить мотор, хоть она и проверяла его уже неоднократно перед выходом, в ее деле лучше пере- чем недо- , как она любила повторять сама себе, да и временное безделье просто сводило ее с ума. Положив мотор на колени, она сначала выглянула из-за ствола и внимательно осмотрела парковые дорожки, насколько позволяло освещение, конечно. Несколько секунд она просто сидела и прислушивалась, но все вокруг было тихо. Тогда она решилась на последнее перед запуском испытание, глубоко вдохнув и улыбнувшись, она нажала желтую кнопку. Винт тут же заработал с легким жужжанием, правда, в тишине парка оно показалось ей оглушительным, а дома, под шум волн, вовсе не казалось таким уж громким. И все же Фатима не спешила выключать свою «пулю», сначала она должна была убедиться, что все работает как надо, она подняла моторчик и внимательно посмотрела на винт. Он вращался ровно и быстро, издавая равномерное гудение, никаких других звуков, свидетельствующих о неполадках, она не услышала.
С облегчением, в котором и сама себе не призналась, она выключила прибор и снова выглянула из своего укрытия, все было по-прежнему, тихо и безлюдно, только каменная русалка в гроте таращила в пустоту свои невидящие глаза. Фатима отметила, что в свете фонаря статуя выглядит более живой и загадочной, чем при дневном свете, может, оттого, что темнота и слабое освещение скрывали многочисленные сколы и трещины, а тени создавали иллюзию движения. Ждет рассвета, подумала она, только вот с первыми лучами солнца она снова потеряет свое волшебство, как и я. Она станет просто облезлой статуей, я – просто девушкой, очередной личностью, которую выдумаю сама себе, а вот ночью…
Она ухмыльнулась и принялась упаковывать «пулю» в чехол, длинный ремешок она не стала перетягивать проволокой, зачем, это теперь только помешает, она небрежно сложила его и затолкала в резиновый чехол, а проволоку положила в рюкзак – оставлять следы она не привыкла. Когда с упаковкой было покончено, Фатима разрешила себе взглянуть на часы. 10:53, через 7 минут погасят фонари, по крайней мере, в районах и парках, например, здесь, а вот на набережной и центральных улицах освещение гаснет только с рассветом. Она решила подождать до 11, а потом не спеша начать приближение к объекту, а пока она должна переодеться, ведь делать это в полной темноте будет гораздо труднее.
Вскочив с земли, она быстро скинула с себя джинсы и майку и начала влезать в костюм с привычным трудом. С визгом застегнула молнию до самого верха, потом обулась в свои спортивные босоножки и, не теряя времени, начала собирать волосы, чтобы удобнее было надевать шлем. Джинсы и майку она аккуратно свернула и сложила в рюкзак, а оттуда достала шлем и очки. Стоять в костюме и босоножках было так непривычно, что она даже на пару секунд забыла, что так будет удобнее и начала ругать себя за то, что забыла ботинки. Пистолет она положила сверху на вещи в рюкзаке, чтобы потом быстро достать, но путешествовать до цели ему придется не у нее на бедре, а в компании джинсов и майки, оружие ведь не любит влагу. В рюкзаке еще оставалось место для чехла от буксира, если его хорошо свернуть.
Она как раз застегивала молнию рюкзака, когда неожиданно погасли фонари. В первые секунды на Фатиму обрушилась просто кромешная тьма, она стояла, не двигаясь, и смотрела на небо, чтобы быстрее привыкнуть к новому освещению. И уже через пару минут ее глаза стали снова различать деревья вокруг, грот и даже темную фигуру русалки, навечно застывшей в ожидании первых солнечных лучей. Отлично, уже 11, подумала Фатима, можно потихоньку начинать.
Она присела на корточки и начала надевать маску, только не на все лицо, а как шапочку – ей ведь надо было дышать, находясь в воде, а позволит ли маска делать вдохи, когда она будет выныривать, она не знала. Очки она надела на шею, как ожерелье, пока они были не нужны, а вот когда понадобятся, будут под рукой. Теперь оставалось только надеть рюкзак и отправляться, что она и сделала, удобно устроив лямки на плечах, потом наклонилась за моторчиком, отрегулировала длину ремешка
Она оглянулась в последний раз на русалку, застывшую в ожидании восхода, а заодно и проверила, не осталось ли чего после ее пребывания, но нет, она ничего не забыла, а темнота все равно не позволяла увидеть следы. Сюда она уже не вернется, утром она уедет, если все пройдет хорошо, если же все пойдет не по плану… что ж, может, она встретится с русалкой в других мирах.
Сейчас, когда она приближалась к жертве, беспокойство опять захлестнуло ее, тесным комком застряв в горле. Но она пошла вперед, отступать было не в ее правилах, а свои правила она всегда соблюдала. Спускаться обычно всегда труднее, чем подниматься, если, конечно, дело не касается социальной лестницы, а в темноте крутой склон холма превратился в настоящую земляную горку. Сухая земля крошилась и уезжала из-под ног, а темнота не позволяла определить, за что можно надежно ухватиться и замедлить соскальзывание. Один раз она наступила на шаткий камень и почти покатилась кувырком, слепо протянула руку и ухватила какое-то растение, которое тут же вылезло с корнем под тяжестью ее тела, и Фатима стремительно поехала вниз на животе, успев подумать о гениальных создателях ткани ее костюма – до дерева, которое остановило ее падение, она добралась без царапин и травм. К счастью для нее, и скорость падения была невелика, она как могла старалась замедлить свое скольжение, упираясь в землю ногами и руками в перчатках. Дерево, ставшее ее первым перевалочным пунктом, росло не прямо, как на ровной земле, а сильным уклоном, это тоже способствовало тому, что она не разбилась и не получила ни одной серьезной травмы, она просто плавно оперлась ногами о ствол и остановилась, все еще не веря, что падение закончилось. Да, эта ночка определенно обещала быть богатой на неожиданности.
До асфальта оставалось всего несколько метров, но крутизна по-прежнему не давала расслабиться. Фатима села, перевела дух и проверила свое снаряжение, больше всего она боялась, что буксир испортиться или – не дай Бог! – разобьется, без него она могла и не доплыть, а если бы и доплыла, потратила бы слишком много сил, а ей ведь еще предстояло дело. Она снова сняла чехол со спины, открыла и нажала желтую кнопку, в ответ тут же раздалось ровное жужжание, все было в полном порядке. Хотя, если бы она ехала вниз не на животе, все могло бы быть по-другому. Да, а если бы ты нашла место пониже, тебе вообще бы не пришлось об этом думать, ругала она себя, но больше от нервов, чем от реального недовольства собой. Убедившись в исправности своей «подводной пули», Фатима посидела еще минуту, переводя дух, а потом продолжила спуск, присев на корточки и крепко держась за кусты и стволы деревьев – здесь растительность была погуще, чем наверху.
Через 5 минут она уже стояла на твердой и ровной земле, недоверчиво оглядывая склон, по которому только что спустилась, в темноте он показался ей почти отвесным. Полоска не заросшей земли тянулась от грота, как черный ковер, а на самом верху смутно белела каменная русалка, видимая как неясное светлое пятно.
– Пожелай мне удачи, подруга, – прошептала Фатима, – сегодня она мне как никогда понадобится.
Она поправила рюкзак и чехол с буксиром, а потом повернулась и зашагала к выходу из сквера. Аллея, по которой она шла, начиналась на набережной, вела через сквер, затем огибала яхт-парк и снова возвращалась на набережную, продолжающуюся с другой стороны яхт-парка. Правда Фатима не собиралась идти так далеко, ей нужно было лишь подойти на максимальное расстояние к забору, при этом оставаясь в зелени, а дальше, как говорится, дело техники.
По темной дорожке она шла абсолютно одна, вокруг деревья и темнота, а с набережной до нее долетали звуки музыки, голоса и еле слышный шум волн. Деревья по обе стороны от нее образовали нечто вроде туннеля, а в слабом свете звезд асфальт казался светлым бесконечным полотном. Она точно знала, где надо свернуть, чтобы подойти к забору, так что теперь, оказавшись в темноте, она не наслаждалась красотой безлунной ночи, а внимательно следила за дорогой, чтобы не пропустить нужное место. Она специально шла по правому краю дороги, ища промежуток между кустами, а ровно в центре этого промежутка росло старое дерево, она хорошо запомнила эти нехитрые ориентиры. Дорога стала удаляться от моря, шум веселья и волн стих, значит, поворот где-то совсем рядом.