Интермеццо, интермеццо
Шрифт:
— Дон Альваро? Знаменитый адмирал? А зачем он пригласил их?
— Маркиз смог убедить нашего мудрого короля в необходимости построить громадный флот для нападения на Англию. Эту огромную эскадру уже прозвали «Непобедимой армадой» и говорят, что её величина превосходит любой флот, какой только был в истории! Этот флот должен перевезти на британские острова армию герцога Пармского, которая сразу же пойдёт на Лондон. Англия обречена!
— Каррамба! Ну почему я не с ними?! Когда вернёмся, сразу отправлюсь вдогонку…
— С незалеченной рукой? Так вы только усугубите гнев своих родителей и будете с позором отправлены обратно. Разумнее будет подождать, ведь армада выходит в поход не завтра!
— Но если я не успею, то им достанется всё самое интересное!..
— А если ваша рука вообще больше не станет двигаться?
— Я могу сражаться одной рукой!
— Можете, но, чтобы стать мастером боя при одной руке, нужны годы тренировок. Сегодня я могла вас одолеть именно потому, что вы сейчас однорукий. Скажем проще, мне поручено ваше обучение, и я не выпущу вас на поле боя, пока не буду убеждена, что вы готовы к настоящему сражению!
Дон Мигель грустно повесил голову и принялся теребить пальцы своей левой руки, которые упорно не подавали признаков жизни.
— А клан свирров участвует в походе? — Спросил он, после некоторого размышления.
— Только мужчины. Женщин на корабли не допускают.
— Тогда я соберу свою команду из пираний, и мы нападём на англичан с другой стороны!
На мгновение глаза Магдалены сверкнули неким внутренним восторгом, но она тут же погасила этот взгляд и ответила тоном, не допускающим возражений:
— Вы же знаете, что это запрещено! Девушки обученные, как пираньи имеют право принять участие в войне только в исключительных случаях! Они-то с вами пойдут куда угодно, ясное дело — кровь горячая, но их не пустят старшие, которые ещё не забыли правила. К тому же, ваш отец забрал все корабли семьи Самбульо, осталась только «Анхелика», но она такая старая, что не выдержит сколь-нибудь длительного плавания!
Мне надоело слушать их препирательства, и я пошёл на боковую. Не знаю, что на меня так подействовало, события ли прошедшего дня или выпитое вино, но лишь только я коснулся головой вороха листьев, служившего мне спальным ложем, как тотчас провалился в глубокий сон без сновидений.
Проснулся я от сильной головной боли и поначалу решил, что ночь ещё не кончилась, но поморгав глазами, понял — на них повязка от которой ничего не видно вокруг. Кроме того, во рту у меня торчало, что-то несъедобное, имеющее премерзкий вкус старой тряпки. Это явно был кляп, а попытка вытащить его привела к третьему открытию — я оказался накрепко связан по рукам и ногам!
Однако это было ещё не всё. Вечером я улёгся на мягкие листья, а теперь лежал на чём-то твёрдом, впивающимся мне в бока выступами и неровностями, и эта поверхность всё время покачивалась. Плеск волн, раздававшийся вокруг, сказал мне, что лежу я на дне лодки, которая плывёт в открытом море.
— Огонёк! — Раздался где-то рядом знакомый гудящий голос. — Он, кажись, очнулся!
В следующий миг повязка с моих глаз была сорвана и яркая вспышка взорвала мой мозг адской болью. Значит, солнце светило вовсю и находилось в зените.
— Извини, компаньон! — Прозвучал голос, который я узнал бы из тысячи: голос нахального красного попугая. — Мне пришлось это сделать, чтобы ты нечаянно не поднял шум. Поверь, нам с Гансом очень неприятно так поступать с тобой, но, к сожалению, ты слишком много знаешь! Именно поэтому я не могу вернуть тебя назад, как обещал. План маркиза Санта-Круз мне известен давно, но это такая строгая тайна, что о ней знают только особо приближённые ко двору и их доверенные люди. Магдалена очень удивила меня, когда стала болтать об этом в твоём присутствии. Она забыла об осторожности, но я-то не забыл! Так, что я не могу теперь просто взять и отпустить тебя на все четыре стороны. Конечно, можно было бы тебя оставить с нами и никуда не отпускать, но такому, как ты не место в окружении молодого сеньора Самбульо. Ты либо испортишь мальчишку, либо предашь, а ещё, ты ведь хитрый, сбежать можешь! Вобщем, ещё раз извини и прощай! Приступай, Ганс!
Я похолодел. Я понял, что сейчас должно произойти и задрожал, как осиновый лист! Конечно, меня отвезли подальше от берега, чтобы утопить и вся эта речь, не более чем бравада мерзопакостного существа с птичьей наружностью и драконьим нутром! Зрение уже успело вернуться ко мне и сейчас я увидел наклонившуюся надомной красную рожу того битюга с которым я имел несчастье познакомиться на острове.
— Ты не сердись на меня, дружище Гёз! — Прогудел он с неподдельным огорчением. — Мне очень жаль, Гёз, но я вынужден это сделать… Вобщем… Прости, пожалуйста! Э-эх!..
С этими словами он поднял меня одной рукой, словно тряпичную куклу, ещё раз всхлипнул, размахнулся и швырнул куда-то далеко вперёд! Я зажмурился, ожидая, что вот-вот рухну в морскую пучину, где мне и придёт конец, но этого не случилось.
Прошло немало времени, прежде чем я осмелился открыть глаза, и тут же закрыл их. Пространство вокруг меня вертелось и ходило ходуном. На какую-то долю секунды я подумал, что уже умер, но почему-то не помнил, как это произошло. Однако, вскоре я догадался, что еще пребываю среди живых, что меня не утопили, а просто выбросили из того мира, который пернатое чудовище объявило своим! Думаете, я испытал при этом чувство благодарности к огнедышащему попугаю? Как бы ни так! Долгие годы я мечтал отведать жаркое из некоего однорогого козла, а теперь мечтаю ещё и о попугае, зажаренном на вертеле!
Мечты мечтами, но в то время меня больше всего занимал вопрос, куда это я лечу с такой бешеной скоростью, и каким будет приземление? Впрочем, по поводу приземления я вскоре беспокоиться перестал, так-как оно немедленно состоялось, и было достаточно мягким, хоть и не слишком почётным: меня приняла в свои объятия большая куча гниющих отбросов, из которой выскочило два или три десятка откормленных крыс. Когда мне удалось сбросить путы, выбраться оттуда и немного протереть глаза, я понял, что нахожусь на свалке, на окраине огромного города освещающего своими огнями хмурое ночное небо.
Что было со мной дальше? К чему излишние подробности? Они уже не имеют прямого отношения к делу. Скажу только, что после ряда взлётов и падений, после многих удач и разочарований я, наконец встал во главе той организации, которую вы привыкли называть Мафией, а мы зовём Обществом чести. Я преуспел на этом поприще, и процветал бы там до сих пор, не вмешайся в мои дела сначала эта безбашенная троица, а затем и ведьма в драконьем обличие, которая уже однажды сыграла роковую роль в моей судьбе! Вот вам моя история. У кого-нибудь есть вопросы?