Интернет-издание авторов рунета "Портал" № 2

рунета Сообщество авторов

Демон взвыл от боли. Раненная конечность съежилась и исчезла во мраке.

– Будь проклят каждый твой шаг! – проскрежетал он. Демонические глаза сменили окраску: они стали красными, а черные зрачки побелели.

– Не могу утверждать наверняка, но, похоже, он пришел в бешенство! – прокомментировал Лютто.

– Если хочешь что-то сказать – говори при Кейлоте! – заговорил Ватто, дождавшись момента, когда вой чудовища утихнет. – У нас нет от него никаких секретов!

– Ой ли? – отозвался Лютто, так тихо, что его реплики практически никто не услышал.

–

Что-то непохоже, – прорычал демон. Ватто уловил смутное движение впереди и с готовностью выставил руку, защищаясь от нового нападения. Однако не последовало ни выпадов, ни угроз, ни новых превращений. Разве что глаза чудовища вновь поменяли цветовую гамму и стали прежними, желтыми. А потом Кейлот и Лютто повернулись в ту сторону, куда смотрел Ватто, потому что тени-пустышки, отвлекавшие их внимание, исчезли. Остался только один демон ночи, и он стоял прямо перед ним.

Впереди что-то блеснуло белым отраженным светом. И в следующую минуту из темноты вылетел, кувыркаясь, серебряный топорик. Упав на землю у ног Ватто, он издал мелодичный низкий звон, соприкоснувшись с камнем.

– Это мой топорик! – воскликнул южанин и нагнулся, чтобы поднять вещицу. Но черное щупальце, обвитое вокруг хрупкой рукоятки, снова утянуло топорик во тьму, едва пальцы Ватто коснулись серебряной поверхности.

– Где ты раздобыл его? – последовал вопрос.

– Топорик всегда принадлежал мне.

– Как долго ты им владеешь?

– Всю свою жизнь.

– Тогда я задам последний вопрос и рассчитываю услышать на него правдивый ответ… Впрочем, от тебя я готов выслушать все, что угодно, кроме молчания… Итак, в каких единицах измеряется прожитая тобой жизнь: в десятилетиях, столетиях или тысячелетиях?

Ватто не был готов к подобному повороту. Растерявшись, он промолчал.

– Ну? – в голосе демона зазвучала издевка. – Что же ты не отвечаешь, человек? Или ты не человек? А?

Ватто счел нужным не отвечать ни на один из поставленных вопросов. И когда это решение стало для Демона Ночи очевидным, тот разразился таким громогласным смехом, что от него, казалось, померк даже свет звезд.

– Можешь уже не отвечать! И так все понятно! – сказал Демон Ночи, отсмеявшись. – А тебе, воин-человек… Кейлот… я бы посоветовал внимательней присмотреться к своим бессмертным спутникам-полулюдям!

– Хорошо, – Ватто очнулся от раздумий, в которых изыскивал способ, как можно безболезненно выйти из сложившейся неоднозначной ситуации. Демон Ночи узнал в них бессмертных атлантов, коим являлся и сам. Возможно, решил даже, что они являются друг другу дальними родственниками. Ватто не стал бы опровергать этот факт, поскольку хорошо помнил, что его с Лютто мать и отец Демона Ночи действительно состояли в родстве. С другой стороны, Ватто опасался выставить себя и Лютто в неверном свете в глазах Кейлота. А теперь, судя по всему, этого было не избежать.

– Ты выиграл, – сдался южанин. – Я отвечу на твои вопросы. Да, мы люди лишь отчасти. Да, нам обоим более тысячи лет. Да, мы признаем, что могли сталкиваться с тобой прежде. Но какая тебе от этого польза?

Перед глазами Ватто снова замаячил серебряный топорик. Но сразу же исчез во тьме, стоило южанину протянуть руку, чтобы завладеть им. Очевидно, Демон Ночи не спешил расставаться со своей находкой и возвращать ее в руки законному хозяину.

– Эта вещица пробудила во мне странные неясные воспоминания, – начал демон. – Они, как мотив полузабытой песни, которую хочется поскорей вспомнить и насладиться полноценной мелодией. С твоей помощью, я хочу проделать то же самое: восполнить пробелы памяти и восстановить этот утраченный эпизод моего прошлого.

– Если тебя волнует только это… – пожал плечами Ватто. – Мог бы не утруждать себя…

– Молчать!

Ватто предусмотрительно сжал губы. Несмотря на то, что людей было трое, а демон ночи – всего один, за счет темноты и непредсказуемости перевес сил был как раз на его стороне. Раны, оставленные мечом и парой изогнутых кинжалов, конечно, приостановят нападение монстра, но ненадолго.

– Подобная вещица некогда принадлежала и мне…

– Ты ошибаешься сам и вводишь в заблуждение нас, – оборвал его Ватто тоном достаточно резким, чтобы вызвать приступ гнева.

– Что?!

– Серебряных топориков было немало – это правда. И ими действительно владели многие… Только не припомню, чтобы атрибуты Света вручались кому-либо из демонов ночи…

Желтые глаза монстра, и без того очень крупные, вдруг стали еще больше. По крайней мере, втрое. Он зашипел, и это был очень скверный признак. Свободной левой рукой Лютто ухватил брата за локоть, но Ватто решительным движением высвободился из его хватки. Он продолжал и, несмотря на то, что каждое его слово приводило демона ночи во все большую ярость, не собирался смягчать тон:

–…Ты действительно мог завладеть им, но исключительно преступным путем, убив того, кому он принадлежал по праву. Твои воспоминания связаны с кровью! Или я неправ?

Демон Ночи, глаза которого уже не просто горели, а полыхали, взмахнул правым щупальцем и щелкнул им, точно хлыстом. И хоть неожиданный удар никого из троих не поразил, диагональный шрам Ватто, рассекавший левую щеку, внезапно напомнил о себе волной острой боли. Южанин поморщился и инстинктивно коснулся лица. Ощутил влагу под пальцами. По всей длине узкого беловатого рубца проступили кровавые бисеринки.

– Не дерзи! – громыхнуло прощальное напутствие. – Я еще наведаюсь к тебе. Советую отрепетировать свою оправдательную речь! В следующий раз поплатишься жизнью, атлант!

И желтые глаза исчезли. А через мгновение путники осознали, что стоят посреди поляны, по щиколотки утопая в воде, выплеснувшейся из ближайшего озера во время магического представления демона ночи. Кейлот и Лютто огляделись. Вокруг простиралась ночь, легкий ветерок шелестел камышами и листвой деревьев, а изумрудный свет Терра-Мидриан равномерно зеленил окружающую обстановку и не выхватывал из тьмы ничего такого, что могло бы вселить в человека чувство страха или опасности.