Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки

де Жур Бель

Несколько недель они только перезванивались по теле­фону. Он отзывался о ней очень тепло. Телефонные бесе­ды с ней, казалось, вызвали в нем волну воспоминаний о прошлом — как они познакомились, как он ухаживал за ней, как они встречались, причем тайно в течение несколь­ких лет! Но она почему-то не хотела выходить за него замуж. Последний раз, когда они встретились с глазу на глаз, это было грустное, вымученное последнее прощание. Как и любой нормальный человек, я люблю глубокие, сильные чувства. Но еще больше люблю, когда мне рас­сказывают про это.

Потом Н. наконец решил встретиться

с этой своей Пер­вой лично, и его воспоминания, вместо романтически розовых тонов, приняли откровенно сексуальную окрас­ку. Во-первых, он признался, что в жизни не видывал женщины с такими огромными грудями. Во-вторых, что это она научила его всему, что должен обязательно знать мужчина, когда ложится на женщину. Он подробно рас­сказывал, как она бесновалась, когда кончала. И так далее, и тому подобное.

— Боже мой, если бы она только разрешила, я бы с огромным удовольствием переспал с ней еще раз. Всего только раз, ну просто в память о нашем прошлом.

«А вот я бы не хотела еще раз переспать хотя бы разо­чек ни с одним из своих бывших. На девяносто пять процентов уверена в этом, — думала я, слушая его. — Впро­чем, смотря по тому, куда дует ветер и как сложатся об­стоятельства».

— Да, милый, было бы просто здорово. Наверняка по­лучилось бы даже лучше, чем раньше.

— Ты хочешь сказать, они у нее теперь лучше, чем преж­де? — спросил он, щупая пальцами воздух перед собой.

— Ну да, конечно. Именно это я и имела в виду. Он посмотрел мне в глаза и улыбнулся.

— Значит, если мне удастся затащить ее в постель, и, если она будет не против, ты составишь нам компанию... втроем, а?

«Ну уж нет, мой сладенький, — думаю я. — Она ни в коем случае не скажет тебе да, а если и скажет, то я не соглашусь».

— А ты попробуй, дружочек, — говорю я вслух. — Чем больше народу, тем веселей!

Н. кладет руку мне на плечо.

— Ты... лучше тебя нет на свете женщины, ты знаешь это?

К счастью, он будет так еще долго думать. Мне с до­стоверностью в сто процентов сообщили, что эта Его Первая и Единственная не позволила ему большей бли­зости, чем неловкое объятие при расставании. Пускай себе сколько угодно думает и дальше, что я — какая-то секс-праведница.

jeudi, le 22 Janvier

— Дорогая, сегодня днем ты свободна? У тебя есть клиент! Я сидела дома, красила лаком ногти на ногах и чувство­вала себя очень не в своей тарелке. Всё меня раздражало.

— Нет, боюсь, не получится, у меня критические дни... Я подозреваю, что она либо не очень-то помнит, когда

у нас месячные, либо слишком деликатна, чтобы поймать меня на очевидной лжи.

Впрочем, в данном случае я не соврала. Но две недели назад я уже ссылалась на критические дни, и тогда это было чистой воды вранье.

— Это такой мужчи-и-ина, он очень богатый, — сказала она. — Заладил одно, что ему никого не надо, кроме тебя.

— Не могу! — я едва удержалась, чтоб не заорать. Инте­ресно, куда я, черт побери, засунула нурофен, нигде найти не могу, да и не только его, но кое-что куда более важное в этой ситуации. А туг еще ногти намазаны, надо ухит­риться не размазать,

пока сохнет лак. — Не думаю, что ему понравится кровь на простынях.

— Он звонит из гостиницы.

— Пускай звонит кто угодно и откуда угодно. Даже если сам директор этой гостиницы.

— Ты знаешь, дорогая, вот я всегда своим девочкам говорю, пользуйтесь кусочком губки, вот и все.

Кусочком губки?

— Кусочком губки?

Что это она, совсем, что ли, вспомнила про идиотские девяностые с их представлениями о контрацепции, или толкает меня на скользкий путь, где меня ждут сексуаль­ные фантазии с водолазным костюмом?

— Нужно только отрезать уголок чистой губки и зало­жить его себе в...

— Да ладно, сама знаю, куда это заложить. — Меня пере­дернуло. Однажды — много лет назад — я во время секса нечаянно забыла про тампон, и повторять этот опыт у меня большого желания не было и нет. Стоит только подумать, как мужик усердно надо мной работает, пыта­ясь пробиться сквозь преграду, закрывшую путь в матку, а мне в это время лезут в голову одна мысль тревожней другой, и про то, как я стану доставать оттуда клочок синтетической губки, или, еще хуже, про то, как я окажусь в результате в больнице — такая перспектива меня отнюдь не прельщала. А что если ему вздумается залезть своими пальцами мне поглубже?

— Не больше, чем на час. Когда у остальных девочек наступает такое время, я всегда ограничиваю заказ: не больше часа. Все будет просто прекрасно, душечка.

Она, конечно, права, хотя, возможно, говорить правду человеку, который зайдет ко мне на кухню и спросит, что это я сделала со своей губкой для мытья посуды, будет несколько неловко. Что же касается клиента, я все ему рассказала, и он просто побоялся залезать глубоко, чтобы не потревожить там мою губку.

vendredi, le 23 Janvier

К огромному моему изумлению, Он позвонил. Тот, с которым у меня было Свидание. Он не заподозрил нелад­ного, он отправился на север полазить по горам, и у него просто не было возможности позвонить. Услышав его голос, я не могла не улыбнуться. Кто знает, может быть, дело стоит того, чтобы продолжить.

Он пригласил меня в театр. К сожалению, я люблю оставлять свои вечера для работы, да и поиздержалась я

что-то за последнее время, надо было срочно зарабаты­вать. Должно быть, это все из-за моей дурацкой привычки тратить все свои деньги на всякие пустяки. Я вежливо отклонила его предложение, но сказала, что мы могли бы встретиться как-нибудь на неделе.

— Если вы не хотите со мной встречаться, скажите пря­мо, я не обижусь, — тихо проронил он.

— О нет, это вовсе не так, — я тут же пошла на попят­ный. — Мне было бы очень приятно с вами встретиться. — Не каждый мужчина предлагает тебе встретиться и схо­дить с ним куда-нибудь после того, как ему стало извест­но, что с тобой можно переспать и так, без всех этих штучек. Если с мужчиной в первое же свидание ложишься в постель, он считает, что это достаточное основание для того, чтобы на все грядущие памятные даты преспокойно открывать банку пива и преспокойно смотреть футбол — и таких большинство.