Интриган. Новый Петербург
Шрифт:
— Я вот что для себя понял, — продолжил жечь собравшихся обвиняющим взглядом. — При серьезной передряге ваш Совет яйца выеденного не стоит. Предел его полномочий — делить рынки, районы и мелко гадить друг другу. А там, где надо рвать зубами глотки, вы мгновенно садитесь в лужу. Так что предлагаю временно послать в задницу вашу демократию и перейти к военной диктатуре, пока нас всех не перебили, как стадо перепуганных баранов. Я предлагаю присвоить городу статус осажденной крепости и выдвигаю себя на должность коменданта. Можете проголосовать, — усмехнулся и развалился в кресле
— А почему это ты должен командовать? — проворчал Орест. — Почему не Юстас, не Генрих, не я? Ты что тут, самый опытный вояка?
— Вот, — обвел ладонями собравшихся. — Вот о чем и говорю. Даже перед угрозой неминуемого уничтожения вы начинаете собачиться и тянуть воз на себя. Крылова в вашем мире, надеюсь, не убили? Про лебедя, рака и щуку все читали? А хотя знаете, Тесла в чем-то права. С таким подходом мы и без заговорщиков долго не протянем.
И словно в подтверждение моих слов вдали раздался паровозный гудок. И на слух я бы оценил расстояние километров в десять. А с учетом скорости махины, это всего несколько минут ходу. Выступим прямо сейчас — может еще успеем встретить ублюдков у вокзала. А иначе — конец.
— Это безумие и преступное безрассудство, — выдохнул Андрей и впервые за долгое время повысил голос. — Твоя воинственность нас всех и погубит! Какой смысл драться сейчас? Надо отступать и ждать подкрепления! Через день-другой прибудут волшебники из других городов и сотрут предателей в порошок!
— Да! — хлопнул по столу. — А заодно и половину Петербурга с большей частью жителей. И какая новость вскоре разлетится по колонии? Что дворяне сбежали и оставили простой народ на произвол судьбы! А потом вернулись и вырезали под корень, лишь бы защитить свою власть! Вот чего добивается Николь, — ткнул пальцем в полированную гладь и для пущего вразумления постучал ногтем. — Вот где фитиль, от которого взорвется все — от побережья и до Фронтира! И мы должны его погасить, а не поджигать!
— Я голосую за предложение Гектора, — Кросс-Ландау встал и положил ладонь на сабельную гарду. — И готов передать ему полномочия коменданта под свою ответственность. Но речь сейчас не о должностях и званиях, а о стратегии. Поддерживая Гектора, я поддерживаю бой, а не бегство.
Орест фыркнул и покачал головой. Генрих пристально посмотрел на полицмейстера, и тот в итоге сдался и махнул рукой.
— Я только за. Не мне, старому легавому, бегать от своры шантрапы! Но здесь мой отец, поэтому решать ему.
Я не смог сдержать улыбку, глядя на красное сердитое лицо большого ребенка, в решающий миг взявшего на себя столько ответственности, сколько и не снилось умудренным годами «взрослым».
— Хреновый бы из меня вышел родитель, если бы не поддержал ребенка в такой час, — бросил главный оружейник. — Пушкины никогда не боялись драки. Я — за.
— Против, — вполне ожидаемо отозвался Андрей.
— Я тоже, — поддержала Распутина. — Не хочу, чтобы кто-либо из учеников погиб. Они мне как дети… Простите.
— Двое против двоих, — Ратников развел руками. — И как быть?
— Есть еще один советник, — сказал я. — Причем совсем недалеко.
— Кто? — Юстас нахмурился. —
— Серьезно? — в недоумении развел руки. — Подпольный динамит то же самое, что и всемирная революция с геноцидом чародеев?
— Все равно суд лишил его титула. А значит и места в Совете.
— Вы, млять, издеваетесь?! — откинулся на спинку и уставился на заседателей. — На кону судьба страны, а вы продолжаете играть в бюрократию? Сейчас каждый боец на счету. Дмитро — подонок, Гордей — еще хуже, так пусть искупят вину кровью. Иначе может выйти так, что они отсидятся в безопасном месте, пока остальные будут гибнуть на передовой!
— Давайте тогда и преступников из тюрем повыпускаем, — буркнул Орест.
— Если придется — выпустим. И поставим под ружье всех, кто может сражаться. А до тех пор…
Грянул такой грохот, что дрогнул тяжеленный дубовый стол. А миг спустя кабинет тряхнуло так, что мы только чудом не попадали со стульев. К счастью, башню надежно защитили от магии, и многотонная болванка чиркнула по стене и улетела в море. Но это — лишь пристрелка, и очень скоро нас накроют по полной программе.
— Довольны?!
Я подскочил к обомлевшей от ужаса Афине, но сестру уже подхватил стоявший рядом Альберт. И заодно прикрыл щитом от каменной крошки, брызнувшей из разбитого карниза.
Но пострадал сам — с виска стекала алая струйка, а щека выглядела так, словно в нее вцепился лапой орел.
— Софья Ивановна, пожалуйста, — взмолилась Рита, присев на корточки рядом с наставницей, чьи роскошные черные волосы подернула седина осевшей пыли и побелки.
— Кажется, бежать уже поздно… — Распутина встала и подошла к увеличившемуся вдвое окну. — Я отзываю свой голос. Гектор — командуй. И останови эту тварь любой ценой.
— Итак, внимание, — я выпрямился и приосанился, точно выступал не перед группкой испуганных богатеев, а перед отрядом верных разведчиков. — С этого момента все споры, ссоры, распри прекращаются. То, что я говорю — больше не мнения, предложения и варианты. А приказы, — выдержал секундную паузу, чтобы впиталось получше, и продолжил. — Которые должны исполняться беспрекословно. На кону судьба нас и наших детей как класса. И я не позволю, чтобы история чародеев закончилась сегодня. А значит — никаких сомнений, рассуждений и споров. Я сказал — вы сделали. И вот мой первый приказ: Юстас — свяжись со всеми, с кем только получится. И передай, что Гектор Старцев объявил общий сбор. Кто готов драться за лучшее будущее — добро пожаловать. Остальным лучше не мешаться под ногами. Вопросы?
— Вопросов нет, — старый лис встал и с хитрой улыбкой надел котелок. — Давно хотел сдуть пыль с кое-каких папок…
— Орест, твоя задача — не допустить новых беспорядков. Есть большие подозрения, что бунт повторится, так что дави подстрекателей на корню. Если же достойные и проверенные горожане захотят вступить в ополчение — снаряди каждого по полному разряду.
Усач встал и после недолгих раздумий взял под козырек, прежде чем покинул комнату.
— Софья.
Женщина вздрогнула, как от пощечины, и подняла слезящиеся глаза.