Инверсия праймери. Укротить молнию
Шрифт:
— Спасибо, — отозвался Ник.
— У меня есть брат, он тоже поет. Баллады и все такое, — я поморщилась.
— Я сама стараюсь не пробовать свой голос при людях. Он их пугает.
Ник засмеялся, будто я сказала что-то смешное.
— Уверен, что у вас красивый голос.
— Красивый, только слуха нет. — Он пугал даже меня. — Единственный, кому я пела — это младший братишка, Келрик, к-когда он был совсем маленьким. — Келрик стоял у меня перед глазами, улыбаясь той самой улыбкой, которую я так любила. — Ему, поди, было все равно. Когда ему было два года, а мне — одиннадцать, он всегда вешался мне на шею.
Лицо Ника смягчилось.
— Это хорошо.
Я улыбнулась воспоминанию:
— Конечно, хорошо.
Хотя мы продолжали беседу, я начала испытывать некоторые затруднения со словами. Они решительно отказывались произноситься. Впрочем, не знаю, почему, но Нику мое общество вроде бы нравилось, несмотря на мою неспособность общаться как подобает разумному человеческому существу.
Когда официантка вернулась с нашими напитками, Ник как-то странно посмотрел на нее. Это напомнило мне выражение лица моего «маленького» брата, когда его что-то огорчало. Тоже мне, «маленький». Келрик вырос в великана, почти такого же роста, как Кердж. Только если Кердж был весь металл и холод, Келрик — солнечный свет и смех.
Странно было видеть выражение Келрика на лице этого Ника. Что бы он ни хотел этим сказать, официантка, похоже, поняла его. Она чуть заметно кивнула и отошла.
Я сделала глоток:
— Келрик тоже любил это озеро.
— Озеро? — не понял Ник.
— Это было… это б-большое озеро. — Мои мысли снова улетели куда-то далеко. Я заметила, что официантка говорит о чем-то с лысеющим полным человеком — типичным владельцем ресторана. Он кивнул, потом направился в нашу сторону.
— Вы ходили на это озеро с братом? — спросил Ник.
— Мы… да. — Хозяин решительно направлялся именно к нам. — Он сюда ид-дет.
— Ваш брат?
— Нееет.
Хозяин остановился у нашего столика и отвесил мне низкий поклон.
— Добрый вечер, мэм. Добро пожаловать к нам в заведение.
— Пр…при…вет, — ответила я. Комната медленно вращалась.
Он широко улыбнулся:
— Я рад, что вам нравится пение Ника.
— Да. — Мне хотелось только, чтобы он ушел и не мешал мне любоваться самим Ником.
— Возможно, вам хотелось бы сменить ром на что-нибудь? — предложил он.
— У нас есть замечательная минеральная вода.
— Ром сойдет, шипучая вода — почти такая же гадость, как морковный сок.
Хозяин предпринял еще одну попытку:
— Возможно, немно…
— Спасибо, — перебила я его. — Я в порядке. Все… все хорошо.
Он вздохнул.
— Ну ладно. — Он еще раз поклонился и отошел.
Кой черт они действуют мне на нервы? Я расстегнула кобуру и положила дезинтегратор на стол. Разумеется, я не собиралась использовать его. Но он мог отпугнуть нежелательных зрителей.
Ник уставился на оружие, потом на меня.
— Чт-то, не видели таких красавцев? — спросила я.
Он мотнул головой.
— Так близко — никогда. — Вид у него при этом был такой, будто он предпочел бы и вовсе его не видеть.
— Н-не бойтесь, он н-не стрш…страшный. — Я подняла дезинтегратор и приставила дуло к виску. — Мы… мы купались в этом озере.
Лицо Ника сделалась белее мела.
— Соз… предохранитель…
— Что? — Моя рука устала держать дезинтегратор на весу. Ствол покачнулся, царапнув мне висок.
Откуда-то возник хозяин, торопливо говорящий:
— Почему бы вам не отдать мне вот это?
Я уставилась на него — с какой это стати он просит мое оружие? Он потянулся за дезинтегратором, я отшатнулась, и ему удалось только отвести ствол от моей головы.
И щелкнуть предохранителем.
Долгое мгновение я сидела, тупо глядя на оружие в собственной руке.
Рычажок предохранителя только что стоял на боевом взводе. На боевом. Я тыкала полностью заряженный дезинтегратор себе в висок, сняв его с предохранителя.
Я судорожно глотнула и убрала дезинтегратор в кобуру. Потом встала, глядя на хозяина.
— У вас не найдется места прилечь?
Он вздохнул:
— Разумеется. Идите за мной.
Он отвел меня в маленькую гостиную в задней части здания. Похоже, это была часть его собственного жилища, отделенного от зала узким проходом.
Опускаясь на диван, я услышала приглушенное пение Ника. Хозяин принес мне кружку какого-то горячего питья, но я не могла заставить себя выпить хоть глоток.
Я не стала ложиться, но просидела там, должно быть, больше часа, пока голова слегка не прояснилась. В конце концов я подняла голову и огляделась по сторонам. Хозяин сидел в кресле напротив меня.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он.
— Пьяной. — До меня постепенно доходило, что я могла сделать. Одно движение пальца — и от моей биосинтетической головы не осталось бы даже пара. Я уперла локти в колени и опустила лоб на руки. Черные кожаные перчатки, прятавшие повязку на руке, приятно холодили лоб.
Хозяин подошел и сел рядом со мной на диван.
— Я могу позвонить и попросить кого-нибудь заехать за вами.
— Нет. — Я встала и несколько секунд постояла, борясь с некоторым возмущением в желудке. Когда оно улеглось, я направилась к двери — не той, что вела в ресторан, но выходившей на улицу.
Хозяин шел за мной.
— До утра в город не пойдет ни одного флайбуса. Почему бы вам не переночевать здесь?
Я покачала головой:
— Спасибо за помощь. Вы очень добры. Но теперь мне лучше… — Что лучше? — лучше прогуляться.