Иные Миры
Шрифт:
После обеда присели отдохнуть на лавочке, в тени небольших деревьев, время ещё позволяло. Разговорились. Антон числился у Дарьи Семёновны приказчиком. Семья у него большая и всех кормить надо, а с работой в Нижнем напряг, эту — то нашёл с большим трудом. Вот и приходится перед хозяйкой лебезить — нравится ей это. Поинтересовался, что за человек моя тётка.
— Стерва, за копейку удавится!
Честно говоря, меня несколько покоробила такая откровенность. С чего бы это?
— А чего тут удивляться, барин, — ответил мне на это Антон. — Ещё на вашей квартире в Ревеле я слышал, как Дарья Семёновна об вас своим деткам по телефону обсказывала. После той аварии вы теперь и не одарённый вовсе и любой маг подтвердит это. Так что никакого почтения вы от неё не дождётесь,
А тётка — то выходит меня списала! То, что мой источник почти восстановился знал только Тимофей Свиридович, но в своих отчётах, как я понял, писал лишь только то, что видно было. А виден едва живой и сильно покуроченный источник. Более того, бывший гвардеец был не в курсе или делал вид, что не в курсе моих реальных возможностей. Выходит, в выданном медицинском заключении ничего хорошего про меня не прописано и исходя из этого тётка пришла к выводу, что в одарённых мне ходить всего лишь до 16—ти.
В ходе дальнейшего разговора удалось выяснить следующее. Дарья Семёновна, 38 лет отроду, мещанка, вдова. От скоропостижно скончавшегося мужа ей досталось два доходных дома с которых она и живёт. Имеет двух отпрысков: Тимофея Гавриловича 17—ти лет (заканчивает ремесленное училище) и Пелагею Гавриловну 14—ти лет (ученица городской гимназии). Семейство проживает на окраине города в собственном двухэтажном домике с небольшим приусадебном хозяйством.
Дальнейший путь был довольно скучным и однообразным. Единственное, что выбивалось из общей канвы, так это пересадка в Москве, куда мы прибыли глубокой ночью. Три часа провели в зале ожидания, пока не подошёл наш поезд. К багажу не притронулся из принципа. В дороге занимался прокачкой источника и тренировался управлять своим энергетическим жгутом — щупом, осторожно экспериментируя на попутчиках.
В Нижний Новгород прибыли поздним вечером. Антон по — быстрому заказал такси и уже через час мы въезжали во владения тётки. Та всю дорогу брюзжала на своеволие приказчика и мы бы вполне могли обойтись пролёткой, а не дорогущим авто. Антон едва слышно подметил, что добирались бы мы тогда не час, а два и то не факт, особенно если учитывать откровенно слабое освещение улиц на окраинах города.
Место в доме для меня не нашлось и потому определили в светёлку на чердаке, обставленную на скорую руку. Крохотное оконце, стол со стулом, убогий платяной шкаф в углу и деревянная кровать, больше похожая на широкую лавку — вот и всё убранство. М — да… запомню и это. Вниз спускаться больше не стал, все мои вещи со мной в небольшом бауле, так что делать мне там совершенно нечего. Молча разделся и лёг спать.
Проснулся рано, только начало светать. Потянулся на жёсткой кровати и решительно встал. Надо определиться с тренировками. Антон говорил, что здесь имеется небольшой сад, требуется посмотреть. Спускаюсь на первый этаж. Повариха и какой — то малолетний пацан уже возятся на кухне. Беру курс в сторону ванной комнаты, за спиной тут же кто — то пискнул:
— Хозяйка ругаться будет… — оборачиваюсь, из кухни выглядывает повариха. — Для прислуги удобства во дворе.
Вот оно как оказывается! Я уже и с прислугой вровень! Крутанул свою энергию по телу. Ещё в больнице заметил, что глаза после этого заметно прибавляют в цвете и горят, как зелёный светофор. Тут же послышался грохот упавшего тела. Кажется, немного переборщил… Подскакиваю и вместе с пацанёнком усаживаем обмякшую повариху на блтжайшую скамейку.
— Ой, прости меня, барин, — запричитала та, едва придя в себя, — не признала, дура старая.
Глядя на плачущую женщину, стало как — то не по себе. Она мне в бабушки годится, а боится, как зверя дикого. Я так выгляжу или это естественная реакция на близкое знакомство с одарённым? Пацан — то хоть и с пятаками вместо глаз, но расстраиваться точно не собирается! Надо будет как — нибудь разобраться в этом вопросе.
— Извините, если напугал…
Сад оказался небольшим, но в дальнем его углу нашлась калитка, которая вела к неторопливо бегущей невдалеке Оке. До речки добрался быстро. Вышел на не широкую песчаную косу, как раз то, что нужно! Первый час ушёл на разминку, второй потратил на усвоение боевой базы. Вымотался конкретно! Перед уходом нырнул в реку. Прохладная вода быстро привела в чувство. Надо срочно возвращаться, я сейчас и мамонта бы съел.
— Дарья Семёновна, вас не дождались и уже завтракают вместе с детьми, — встретила меня повариха.
— Не будем их отвлекать. Здесь найдётся чем перекусить? — поинтересовался я.
— Да как же это? — не сразу сообразила она, но тут же исправилась. — Яишенку с колбаской будете? Есть молоко, сдоба готова…
После завтрака меня пригласили в столовую, где семейство Веселовых решило побаловаться чаем с вареньем и плюшками. Три взгляда скрестилось на мне, бесцеремонно разглядывая и оценивая, как скотину какую… Сын Дарьи Семёновны — Тимофей, не стеснялся и откровенно подсмеивался. Ну да, чего ему сдерживаться, хотя ростом он и не выше моего, но зато шире раза в два, а кулак, что моих два вместе. Сразу сообразил, что не противник я ему, вот и щерится. Пелагея, ввиду своего юного возраста, ещё не освоила весь арсенал привычек своей матери и рассматривала меня как какую — то диковинную игрушку, явно примеряя для каких — то своих целей. Дарья Семёновна также не скрывала своих чувств:
— Надеюсь, Илья, в следующий раз вы не опоздаете к завтраку, — раздражённо начала она.
Хотелось вспылить и высказать всё, что скопилось, но вовремя остановился. Не стоит накалять обстановку, пока моё положение окончательно не прояснится. Устроить скандал и уйти на государственное попечение я всегда успею, но будет ли мне там лучше? Тот ещё вопрос! А потому лучше промолчим и послушаем, что на сей раз придумала тётка.
— Доктора посоветовали тебе свежий воздух, усиленное питание и организованное место, где бы ты мог заниматься физическими упражнениями. К сожалению, — тётка ехидно улыбнулась, — в городских условия эти требования трудновыполнимы. Поэтому всё лето ты проведёшь у моих родителей в деревне, здесь неподалёку. Кроме того, за лето ты должен подготовиться к гимназии. Закончить последний год обучения по понятным причинам у тебя не получилось, придётся повторить всё заново и заканчивать обучение уже у нас. Отправляешься через час.
Из сердца вон, да с глаз долой! Похоже меня отправляют в ссылку, судя по ехидным улыбкам деток. А как по мне, так может всё и к лучшему, по крайней мере не буду видеть эти… лица. Не симпатичны они мне, причём совершенно…
Пароконная бричка уже дожидалась меня во дворе и на козлах гордо восседал Антон.
— Садитесь, барин, — прогудел он. — Ваши вещи уже уложены.
До нужной деревеньки добрались часа за три. По выезду из города практически сразу же свернули с довольно оживлённого тракта на просёлок и наш дальнейший путь пролегал вдоль Волги. Баба Маня и дед Тихон приняли меня как родного. Оказывается тётка, как только с ней связались врачи из госпиталя, уже тогда просчитала куда определит меня на первое время.
Баба Маня, дородная, крупного телосложения женщина лет шестидесяти смотрелась особенно внушительно рядом со своим мужем — худощавым и совершенно седым стариком, который к тому же был ещё и на пол головы ниже её. Чувствовалось, что дед только на вид кажется хлипким, про таких говорят: «…не силой берёт, а уменьем». Вот только со здоровьем у него, судя по всему, не всё в порядке, при ходьбе немного подвалакивает правую ногу.
Домик у моих новых хозяев был небольшим: кухня — столовая, общая зала и две крохотных спаленки, в одной из которых меня и определили. Сразу же усадили за стол и стали допытывать про мою жизнь. Антон не остался и сославшись на срочные дела сразу же уехал. За обедом всё им и обсказал, почти всё… Баба Маня и дед Тихон оказались сердечными людьми, погоревали вместе со мной над погибшими родителями, как могли посочувствовали, но и распускать сопли не позволили: