Иные
Шрифт:
— Да ладно, брось. Не смертельно.
— Ну, что ты! Это безответственно. Обязательно надо сказать кому-нибудь из высших. Мы принадлежим господину. Подожди, я сейчас.
И он побежал к выходу из оранжереи.
В общем-то, Иной бы здесь не помешал. Я не привык терпеть боль. Все мы не привыкли.
Багровые облака клубились у подножия купола, за стеной оранжереи, а вдали, под закатным солнцем, сияло маленькое кровавое озеро. Озеро красного тумана среди облачных гор.
За спиной послышались торопливые шаги. Я обернулся.
— Вот он, ваби Луис.
— Только быстро, дери. У меня буквально минута.
Он наклонился ко мне и положил руку на плечо.
— Так. Во-первых, с вашим давлением кофе противопоказан, во-вторых, перец не для вашего желудка, и в третьих, ну нельзя же так обжираться в такую жару.
Мораль была не очень информативной. Будто мой господин не говорил мне того же! Но боль отступила, и это было правильно.
— А вы еще смеете возмущаться утвержденным рационом! — посетовал он напоследок. — Да вы так себя за месяц доведете до гипертонии, инфаркта и язвы желудка.
— Спасибо, ваби! — смиренно ответил я.
Он вздохнул и выпрямился.
Я тоже поднял голову, в которой больше ничего не рвалось и не стучало, и с удовольствием посмотрел на вечерний пейзаж. И тут же вскочил на ноги.
— Ваби, посмотрите туда!
Кровавое озеро на горизонте выросло раза в два и продолжало расширяться. Облака у его краев таяли, превращались в туман и текли по спирали, как вода в водовороте.
— Да, мы знаем, — спокойно сказал Иной. — Ребята, вы бы поменьше торчали на солнце. Идите на теневую сторону. Мы приближаемся к станции ваби Александра Вольфа. Ее уже видно.
Страх перед господином — явление чисто иррациональное. Но сердце у меня стучало. Надо было попросить ваби подрегулировать мне уровень адреналина в крови. Огромный купол родной станции плыл нам навстречу, величаво возвышаясь над взбитыми сливками облаков. Скорей бы уж, что ли! Психокоррекция — и кончено. Забыто!
В зале перед стыковочным узлом станции уже собрался народ. Все пасси, Иные, homo naturalis. Вскоре появился усталый и хмурый Рауль. Он подошел к нам и обнял за плечи Тео.
— Сейчас вы все перейдете на станцию Александра.
— Все?
— Да. Так надо.
— Почему?
Он не ответил, повернулся и направился к группе Иных.
Купол станции Вольфа уже висел прямо перед нами и продолжал приближаться. Стоп. Мягкий толчок. И радужная труба перехода возникла между станциями, переливаясь, как мыльный пузырь. Потекла расплавленным стеклом часть стены купола, открывая вход в туннель.
— Пошли! — скомандовал Рауль и ступил на радужный пол перехода. Пасси последовали за ним.
Почему я задержался? Необычность ситуации? Страх перед Александром? Любопытство? Не знаю. Но я остался у входа.
Дальнейшее представляло для меня немую сцену. Словно выключили звук.
Каждый из Иных отбирал из своих дери десять-двенадцать человек и уводил их в туннель, остальным приказывая остаться. Я видел предостерегающие жесты Иных и умоляющие взгляды вульгарисов. Все происходило очень быстро и организованно. Первая группа, вторая, третья… На меня никто не обращал внимания. Так прошло около часа.
Я тихой сапой дрейфовал налево, к солнечной стороне. Здесь был лучший обзор и меньшая вероятность того, что меня заметят. Там, за стеклянной стеной, уже совсем близко, клубился гигантский облачный водоворот цвета темной венозной крови, переходящего в фиолетовый. Мне стало страшно.
«Денис! Сюда немедленно. На мою станцию. Быстро!»
Этого следовало ожидать. Меня хватились. Господин был очень взволнован.
«Да, товаби. Сейчас».
Как бы не так! У выхода стояла огромная толпа натуралисов, по плотности превосходящая земляной вал. Не протиснуться!
— Пропустите!
Злая усмешка. Мускулистая спина вульгариса. Бычий затылок.
— А шел бы ты, деваби! — сквозь зубы.
Куда, непонятно. Ругательства веками стирали с имплантатов, оставляя только самые безобидные для выхода эмоций. Но мне хватило интонации. Я отступил на шаг.
От облачного водоворота шел низкий гул, стены станции слегка дрожали. За толпой почти ничего не было видно, но я и так понял: станцию покидали все Иные.
Вдруг пол начал уходить из-под ног. Станция накренилась, поползли вниз кадки с растениями, а совсем рядом уже клубились у границы водоворота последние тающие облака.
Я с трудом поднялся на ноги. Уклон градусов тридцать.
И тут толпа расступилась, образовав неширокий коридор. На том конце прохода стоял Луис.
— Быстро сюда! — закричал чернявый Иной.
Я бросился в проход, проскальзывая по наклонному полу. И чуть не замер за пять метров до конца. Мне преграждали путь несколько трупов. Ни травм, ни крови. Только безвольно раскинутые руки и остановившиеся глаза. Я отпрянул.
— Да быстрее же!
Иной кинулся ко мне, бесцеремонно наступая на мертвецов, и схватил за руку. Больно, яростно. Рванул вперед и, бросил в радугу туннеля.
Я вылетел с другой стороны прямо в объятия товаби Александра. В следующий момент в проходе появился Луис, выход из туннеля подернулся радужной пленкой и через мгновение превратился в прозрачную стену за его спиной, а переход заколебался в воздухе и исчез, как лопнувший мыльный пузырь.
Станция Рауля накренилась еще сильнее и отломилась от нашего купола, как перезрелый плод. Вначале чудовищный, огромный, раза в четыре больше нашей станции, но стремительно уменьшающийся в размерах по мере падения к центру облачного водоворота.