Иоанн III Великий. Первый российский государь. Летопись жизни. Часть II
Шрифт:
Обратим внимание на послания великого князя домой, в Москву. Некоторые историки говорят об огромном влиянии жены Иоанна Софьи Палеолог на все государственные дела великого князя, о её чуть ли не заслуге в объединении русского народа и освобождении его от татарского ига. Несомненно, жена играла опредёленную роль в жизни и делах Иоанна. Однако его современник, а возможно, и постоянный спутник – летописец, даже через пять лет совместной жизни Иоанна и Софьи, не заметил её роли в осуществлении планов мужа. О своей победе над новгородцами, о столь значительном событии, – великий князь сообщает, в первую
Захватив Новгород, едва ли не наполовину заполненный его недоброжелателями и даже врагами, великий князь не торопится с расправой. Этот принцип – сбережение своих подданных, своего народа, русской силы – является постоянно основополагающим во всей его деятельности. Эту черту одним из первых подметил его современник – объективный и сдержанный псковский летописец, объясняя, почему Иоанн не штурмовал новгородские стены: он берег людей «с обеих сторон».
«И князь же великои виде, что город крепко в осаде стеноу огражден, а поити под стеноу ино со обою стороноу головы начноут пасти, кров литися. И князь же великои, всего того не хотя кровопролитиа оучиннть, и нача оу них под Великым Новымгородом под стеною стояниам стояти со всеми своими силами, и с братьею своею и с тферскою силою и с пъсковьскою силою».28
Сбережение не только мирных граждан, но, по возможности, и воинской силы – основной принцип всех военных мероприятий Иоанна. Он не торопится достичь цели, не гонит войска на штурм, если уверен в конечной цели. В самом деле, зачем рубить яблоню, если достаточно потрясти её и яблоко само упадет в руки.
Этот же объективный псковский летописец хорошо описывает настроения, которые царили в осаждённом Новгороде. Большинство людей всёе-таки хотели сдаться великому князю, а не биться с ним. Многолетние его заботы о приобретении там сторонников не пропали зря: «и оуже бывше неделям и осмим, как князя великого силы под городом стали, а людем мятоущемся в осаде в городе, иныа хотящи битися с князем великим, и инии за великого князя хотяще задати, а тех болши, котори задатися хотять за князя великого».29
Заканчивая свое повествование о покорении Новгорода, другой псковский летописец, сочувствующий давним своим союзникам, горько сокрушается: «Иное бы писал, и не имею что писати от многия жалобы».30
Проведя тщательное расследование, изучив полученные договорные грамоты с Литвой, под крыло которой в очередной раз хотели перейти новгородские властители, Иоанн арестовывает лишь самых главных зачинщиков, всего восемь человек, включая знаменитую Марфу Борецкую с внуком. Но не казнит, не демонстрирует власть и силу, а отправляет арестованных в Москву, затем ссылает в монастыри.
Для самых непримиримых своих противников, как уже говорилось, Иоанн изобретает новый для Руси способ наказания – массовое переселение людей вместе с семьями, слугами и скарбом на новые места. Таким образом, тушатся возможные заговоры и сберегаются люди, которые продолжают жить, рожать и растить детей, словом, размножаться. Однако на этот раз Иоанн не использует даже такой способ наказания. Бедный город и без того сильно пострадал: среди ослабленных голодом людей начался мор.
Снова новгородцы несут Иоанну многочисленные подарки – золотые кубки, чары, цепи, пояса, деньги. Наконец, он выезжает из Новгорода домой. За ним следом везут новгородский вечевой колокол, символ новгородской свободы.
«Того же месяца 17 вторник31 рано выехал князь велнкы из Новагорода, а был ему один стан в Ямнах, и на тот стан приехал за ним владыка проводити его, а явил бочку вина да жеребец, а боаря Новогородскые и житии являли мехи вина и меду, да ели у него вси, пили с ним, и дарил владыку и боар и отпустил их в Новгород назад. Месяца марта 5 на Москву приеде князь великы в четверток на 5 недели поста, а после себя велел князь велики из Новагорода и колокол их вечной привести на Москву, и привезен бысть, и вознесли его на колокольницю на площади и с прочими колоколы звонити. А как и стал Новгород, Русская земля, таково изволенье на них не бывало ни от которого великого князя, да ни от иного ни от кого».32
Заметим, что одновременно с покорением самого Новгорода войска Иоанна вынуждены завоевывать и новгородские вассальные территории. Ибо, признав когда-то свою зависимость от Новгорода, его власть над собой, те могли отказаться подчиниться Москве. Чтобы этого не произошло, великий князь решает показать свою силу и вассалам Новгорода. Благо, войска все наготове. Заодно досталось и давним врагам новгородцев: «и воеваша воеводы великого князя по Заволочью и по западнои стороне, и за Ямоу городок и до моря, и в Немецкую землю ходил за Ругодив и Немец побиша роугодивцев».33
Весь север, до самого Белого моря, покорился Иоанну III Великому. Новгородские летописи обо всех этих событиях пишут сухо и коротко. В самом деле, хвастать нечем:
«Взятие Великого Новагрода лета 6986. Князь великии Иван Васильевич всеа Русии поиде к Великому Новугороду со многими силами, воюючи и пленяющи; и прииде, ста у Троицы в Паозерии. И владыка Феофил и новгородцы добили челом великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии, и назвали его государем, и Новгород ему Великии отворили»34.
Так закончилась Новгородская республика, став частью нового государства «всея Руси», «Русии».
Забрав у новгородцев и, в первую очередь, у их богатейших монастырей, большое количество земель, Иоанн получил возможность учредить систему поместного землевладения, начал раздавать земли своим подчиненным «за службу». В России появляется новая система сбора и организации войска. Теперь, за владение выделенной государем земли с крестьянами, помещик обязан был нести воинскую службу и по вызову государя являться со своими воинами при оружии и в доспехах, готовым к сражению.