Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
Надо сказать — «сарафанное радио» работало в школе отменно. На второй перемене уже вся школа обсуждала новость о скандале и взрыве котла на первом совместном уроке гриффиндроцев-первоклашек и слизеринцев. Но, к сожалению дальше разговоров и перешептываний за спиной дело не пошло. К директору Слава так и не попал…
А так — они с Полумной учились, читали дополнительно, а когда позволяла погода — гуляли на улице.
Девочки в спальне у Полумны сразу заметили ее… несхожесть с ними. Ее тихий характер, спокойствие и нестандартное мышление выделяло ее
Их преподаватель по латыни на первой же паре выделил двоих талантливых студентов-первогодок, знающих латынь как родной язык. Им он давал задания посложнее, чем обыкновенным, рядовым студентам. Особенно он выделял Полумну — ее произношение было идеальным. Бесило это отличницу Грэйнджер. Гермиона, казалось, «поселилась» в библиотеке. Она с жадностью глотала одну книгу за другой, но все равно эти двое в чем-то ее опережали, пусть это была даже мелочь или какой-либо факт.
Невилл больше всего любил травологию, охотно и добровольно ухаживая за растениями в теплице. Профессор была только рада — и вскоре у Невилла появились копии ключей от теплиц. Их он (чтобы не потерять — он слишком хорошо знал самого себя) прицепил на цепочку, да еще и скрыл в потайном кармане своей сумки. Но он оставался главной проблемой в их тройке — не мог сам себя защитить от нападок и ехидных выпадов в его сторону.
Слава составил список своих самых любимых предметов — первым в списке у него шло зельеварение. Пусть с преподавателем у него так и остались натянутые отношения, но сам предмет был очень хорош. Ему нравилось варить зелье, подбирать ингредиенты, учить самые разные формулы и получать готовый результат. Потом шли заклинания с трансфигурацией — как ни странно, самый сложный предмет, который вел их декан факультета, был Рогозину, что называется «по зубам». Последним в списке шла защита от темных искусств. Раскусив странного, заикающегося преподавателя профессора Квирелла с его набившими оскомину и ничего не значащими эссе, рефератами и докладами, а еще странными лекциями на уроке, Вячеслав предложил и Невиллу и Полумне учиться заклятиям самостоятельно. Это было принято и, найдя пустующий кабинет на первом этаже, два раза в неделю первокурсники отрабатывали по тому или иному заклинанию.
Все трое исправно помогали друг другу — Слава с трансфигурацией и заклинаниями с зельями, Невилл — с травологией, а Полумна с латынью и астрономией. Поэтому их «боевая тройка» держалась на плаву.
Гермиона Грэйнджер держалась особняком от остальных. Хотя ее нервы начали сдавать — никто дружить с зазнайкой не хотел, а «триада», как теперь стали называть Рогозина, Лавгуд и Долгопупса, спокойно обходилась и без помощи посторонних в учении.
Рогозин не знал, что самый кошмарный день за этот год будет именно в Хэллоуин.
Утром оба — и Полумна, и Слава терпеливо ожидали Невилла. Он ушел в теплицы, и они с нетерпением посматривали на часы — иногда друг просто забывал о времени.
Но вот в гостиную ввалился Невилл — ввалился в самом прямом смысле слова. Непонятно было, как ему удалось пробраться сквозь дыру за портретом Толстой Дамы, потому что
Все дружно расхохотались, кроме Рогозина, который подскочил к Невиллу и быстро произнес формулу, снимающую заклятье. Ноги Невилла разъехались в разные стороны.
— Что случилось? — спросила Полумна, подходя ближе.
— Малфой, — ответил Невилл дрожащим голосом, — я встретил его в коридоре… Он сказал, что ищет кого-нибудь, на ком можно попрактиковаться…
— Вот гад! — мгновенно вспылил Рогозин. — Я ему при встрече все же скажу «пару ласковых»…
— Иди к профессору МакГонагалл, Нев! — проговорила быстро девочка. — Это ведь не в первый раз все повторяется!
Невилл отрицательно покачал головой:
— Хватит с меня неприятностей, — пробормотал он. — И так…
— Но ты должен это сделать, Невилл! — громко возмутился Вячеслав. — Он вечно пытается втоптать всех в грязь, а ты сам в нее ложишься и облегчаешь ему работу!
— Не надо объяснять мне сотый раз, что я недостаточно смел для того, чтобы быть членом Гриффиндора, — Невилл всхлипнул. — Малфой мне уже это доказал…
— Нев! Ну не это я хотел сказать!!! Просто ты должен быть чуть смелее, и все, — Рогозин быстро сменил гнев на милость — друга было очень жаль. — Ты должен научиться давать отпор!
Но разговоры пришлось прекратить — Луна сказала, что они если не закончат сейчас разговоры, то точно опоздают на все уроки. Трое побежали на пары — хотя Невилл продолжал горевать и печалиться.
Уроки летели как скоростная метла — и вот настал последний на сегодня, заклинания. Флитвик показал как поднимать заклинанием перо, и сейчас студенты практиковались. Они были разделены на пары — и сейчас Полумна отрабатывала заклинание вместе со Славой. А вот Рону сильно не повезло — ему в напарники досталась Гермиона Грэйнджер. Хотя Гермиона, кажется, тоже не была в восторге. Сложно даже было сказать, кто из них выглядел более раздосадованным.
Оба студента успешно подняли свои перья первыми — у Рогозина перо взлетело почти под самый потолок, а у Полумны оторвалось примерно на метр от крышки стола. У остальных заклятие отчаянно не получалось.
Рону, сидевшему за соседним столом, тоже не слишком везло.
— Вингардиум Левиоса! — кричал он, размахивая своими длинными руками, как ветряная мельница. Но лежавшее перед ним перо упрямо оставалось неподвижным.
— Ты неправильно произносишь заклинание, — донесся до Славы недовольный голос Гермионы. — Надо произносить так: Винг-гар-диум Леви-о-са, в слоге «гар» должна быть длинная «а».
— Если ты такая умная, сама и пробуй, — прорычал в ответ очень злой Рон.
Гермиона закатала рукава своей мантии, взмахнула палочкой и произнесла заклинание. Перо оторвалось от парты и все-таки зависло над Гермионой на высоте примерно полутора метров.
К концу занятий Рон был в очень плохом расположении духа.
— Неудивительно, что никто не выносит Грэйнджер, — пробурчал он, когда все они пытались пробиться сквозь заполнившую коридор толпу школьников. — Если честно, она — настоящий кошмар…