Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
Мы с ней много занимаемся, в том числе и дополнительно. Поэтому обо мне не беспокойся. Все идет своим чередом.
Я очень скучаю по тебе, по ФЭС, крёстным и России. Очень хочется снова погулять на Красной площади, проехаться в метро и посетить каток… Хотя тут не хуже — горы засыпало снегом, и при рассвете и закате тут просто необычайно красиво. Жаль, что нельзя пока прислать тебе фотографию (колдографию можно, но я, если честно побаиваюсь — вдруг письмо попадет не в те руки). Мы сражаемся в снежки, катаемся по замерзшему хогвартскому озеру на коньках, читаем
Мама, как продвигается наше с тобой… к-хм, сама знаешь что? Что тебе удалось выяснить? Пусть, а я тебя хорошо знаю, ты считаешь меня еще маленьким — чтобы это знать, но все-таки это мои покойные, биологические мать с отцом… Мне нужно знать правду, сколь тяжелой бы она ни была. Очень жду от тебя разрешения поехать к Луне и последних новостей, пусть даже… зашифрованных.
Твой любимый сын, Слава…»
Рогозина, держа письмо сына в руках (опять-таки переданное через Дмитрия Юрьевича), рано утром в воскресенье не осталась лежать в кровати и спать, как сделало это примерно восемьдесят процентов граждан в России, а встав, как обычно встает по будним дням и позавтракав, завела двигатель своей машины привычным движением ключа и поехала по МКАДу.
Она ехала в ФЭС. Ей было нужно произвести исследования найденных улик в Англии. Весь собранный ею материал лежал на заднем сидении автомобиля; пробирки, когда она тормозила или налетала на небольшие неровности на дороге, легонько позвякивали.
Фотографии были на флэшке; она составила примерный план взорванного и разоренного дома, старательно припомнив все, что видела. На руках были бумаги из банка — на ученическом счету Славы было очень много денег (он вполне смог бы купить даже целый тропический остров, даже деньги бы остались), и ее интересовало то, откуда взялось столько денег на счету и источники столь… немалого дохода.
Она было расписалась в регистрационном журнале, но тут же заметила, что помимо нее в задании ФЭС есть еще один человек. Странно, что он пришел поработать в воскресенье…
— Иван? — с небольшим удивлением, по инерции накидывая фэсовский халат на плечи, проговорила она: — Что ты-то тут делаешь?
Программист вздрогнул с ног до головы от неожиданности — так как на ушах были мощные наушники и в них играла бодрая музыка. Что-то упало у него из рук. И он спустил наушники. И тут Рогозина увидела перед ним кое-что очень знакомое…
На лабораторном столе лежала гладкая, деревянная палка с резной рукоятью. Ошибиться было просто нереально…
Это была волшебная палочка. Иван…
Тихонов быстро перехватил потрясенный взгляд начальницы направленный прямо на стол, все мигом понял, схватил магический инструмент и направил палочку на Галину Николаевну.
— Стой, Иван. Я в курсе! — вытянув руку в защитном жесте, сумела быстро проговорить ему женщина. — Я знаю, что магия существует…
У Тихонова вырвался вздох облегчения. Руку с волшебной палочкой он опустил.
— Галин-Николаевна, —
— Я знаю, Иван, про все. И про магию, про магов и про статус секретности, — Рогозина уже улыбалась — инцидент был исчерпан и забыт, — сама долго не верила, но кое-что заставило меня поверить в это…
— Ваш… сын маг, да? В нем просто прорва магии и магических сил, я долго уже за ним наблюдаю… — Иван поглядел в сторону.
— А тебя-то как угораздило? — теперь пазл мозаики в голове у Рогозиной сложился — и его особенное отношение к Славе, его любовь и готовность (когда надо) остаться с мальчиком. А еще — снабжение Славы защитой, и подаренный супер-браслет, по которому мальчика можно было отследить: где тот находиться, и сделать это когда угодно.
— Я… в общем, я — очень слабый маг. Мои возможности и знания очень ограничены. Я не доучился — всего-навсего одолел три курса магии и магических искусств в Колдотворце. Это такая русская магическая школа. Больше не смог — магия мне не позволяла… Волшебную палочку мне разрешили использовать лишь после семнадцатилетия… И то, спасибо, что не сломали. Моя магия — это то, что все называют «повышенной работоспособностью», еще я могу пару-тройку заклятий произвести… И все. Больше ничего.
— Зачем же ты здесь сегодня?
— Я… пытаюсь сделать так, чтобы магия и техника были единым целом! Я так об этом мечтаю! Но пока… мне просто не хватает знаний и сил… — Тихонов вспыхнул аки маковый цвет и взъерошил волосы. Ему было трудно признаться в том, что чего-то он не знает, и не понимает. — А вы… Это со Славой связанно, да? — спросил он.
— Ну раз ты в курсе, то я отвечу, — Мы со Славой посетили дом его убитых биологических родителей… И много что там нашли… И, боюсь, без твоей помощи мне не справиться… Поможешь… Иван? В частном порядке…
— Разумеется, Галина Николаевна! Только вы… это… Халат забыли, о!
Рогозина рассмеялась. И пошла к вешалке, где и были халаты.
– … в общем, — Иван загрузил на комп видео и фотографии с места события, — если я не ошибаюсь, и если судить по следам крови, то, скорее всего, там кого-то жестоко зарезали… Интересно, кого?
— Явно не мать Славы. ДНК мужская… — заметила Галина Николаевна, откладывая в сторону очередную пробирку и вглядываясь в старую фотографию. Она снимала отпечатки с фотографии, нанося тальк на край.
— Значит… тогда… отец? — тихо спросил Иван. — Джеймс Поттер?
— Но почему ДНК не схожа с ДНК Славы?.. — недоуменно спросила Галина Николаевна. По фото — это его волосы, и были на месте найдены тела только семьи Поттеров… И ДНК крови и выделенное из волоса — идентичны. Его отец — шатен!
— Есть один способ проверить. У нас же есть ДНК Славы! Можно еще раз проверить… — заикнулся было Тихонов.
— Не нужно, Иван. Похоже, мы еще ничего не знаем о семье Поттеров. — Тяжело вздыхает женщина. — У меня есть еще один волос с места преступления…