Ириска и Звезда Забвения
Шрифт:
– А ты уже доигрался, жирный.
Присутствующие не сумели сдержать улыбки.
Внешний вид Кияшки действительно был трагическим. Бравый здоровяк, слепленный из огромных бугристых мышц, передвигался с трудом, прихрамывая и тихонечко охая. Его правая рука покоилась на перевязи, а маленькое лицо, в основном состоящее из нижней челюсти, украшали синяки и ссадины. Со стороны могло показаться, что старший Кияшко угодил под цирковой трактор, на который во время путешествий грузили шатёр со всеми креплениями, но в действительности всё это были последствия встречи с Барсуком.
– Ты меня не сразу позвал, –
– Сначала беглецов пытались поймать кабаны-униформисты, но их побили, – уточнила Ушастая. – Потом на них напали бедозавры…
– Это я их натравил, – подбоченился Ядош, решивший продемонстрировать хозяину молодецкую удаль.
Как выяснилось через секунду – напрасно.
– С бедозаврами они тоже справились, – с издёвкой закончила Бетти. – Столкнули их лбами и сломали мой домик.
– Он оказался на пути!
– Ты мне за него заплатишь!
Усатый дрессировщик помрачнел.
– И тогда побежали мы, – вздохнул Кияшко. – Догнали в лесу, стали окружать, но не успели. А потом выяснилось, что среди беглецов оказался Боевой Барсук красно-синих.
В обычное время помощники охотно посмеялись бы над побитым силачом, выставляя его перед хозяином в дурном свете, однако сейчас ограничились улыбками.
Боевые Барсуки помогали воинам Прелести на Закатном Рубеже – границе с тёмной Плесенью, и появление красно-синего должно было насторожить колдуна. И насторожило, заставив прищуриться и помолчать.
– Кто был вторым? – хмуро спросил Удомо после паузы.
– Дикий Страус.
– Хиша?
– Да.
Появление красно-синего и его бой с силачами не особенно напугали чёрного мага: воинов он не опасался. А вот хитрый Страус давно выводил Захариуса из себя.
– Что Хиша делал в моём цирке?
– Мы не знаем, – развёл передними лапами рыжий Трындель.
– Они унесли из зала девчонку, – сообщила Ушастая.
– Что?! – вытаращился Удомо.
– Там была фея.
– Там было много фей, – резанул пришедший в себя Захариус. – Я видел в зале Ярких, Изумительных и Бесподобных. Но все они оставались на своих местах до конца представления и все потеряли память… – Он вдруг замолчал и снова спросил: – Когда Дикий Страус увёл фею?
– До появления Звезды, – вздохнула Бетти. И на всякий случай сделала маленький шаг назад.
Тигры-людоеды заинтересованно посмотрели на чёрного мага – почувствовали, что Удомо вне себя и сейчас, возможно, кто-то из его помощников отправится к ним на ужин.
– Полика – та Непревзойдённая, из-за которой мы притащились в эту дыру и которую я вызвал на арену, – осталась в Прелести, – очень тихо, хотя на самом деле он пребывал в неописуемом бешенстве, произнёс Захариус. – Она до сих пор здесь.
Перепуганные помощники мечтали об одном – сделаться невидимыми.
– Звезда Забвения навсегда выбросила в мир людей всех фей, которые сидели в зале: и Ярких, и Бесподобных, и Изумительных… Все они позабыли о Прелести и никогда больше сюда не вернутся. Полика тоже потеряла память, но осталась. Почему?
– Я не знаю, – жалко отозвался Кияшко.
Нелепый Марчелло втянул голову в плечи. Ядош Тубрич закусил губу.
– Что-то её удержало, – пропищал Трындель.
– Ученица, – выдохнула Ушастая, прежде чем гнев Удомо обрушился на шпрехшталмейстера. Бетти спасла орангутана
– Что? – переспросил колдун.
– У Полики была ученица, – объяснила повелительница летучих мышей и прочих гадов. – Они вошли в Прелесть, воспользовавшись одним Самоцветным Ключом, а поскольку ученица, видимо, всё ещё здесь, то и сама Непревзойдённая не может покинуть Прелесть.
– В зале была ещё одна Непревзойдённая, – с умным видом заявил Марчелло. – Только ради неё Уди пожертвовал бы собой.
И тут же получил затрещину. Однако смотрел Захариус не на покатившегося по земле клоуна, не на съёжившихся помощников, а на Ушастую:
– Ты хочешь сказать, что по моему миру разгуливает ещё одна Непревзойдённая?
– Мы её найдём! – замирая от страха, пообещала Бетти.
– Я приложил массу усилий, чтобы изгнать Непревзойдённых из Прелести. Полика была последней, – прошипел чёрный маг. В этот момент он больше всего на свете напоминал разозлённую змею, готовую убить кого угодно. – Если хоть одна из них вернётся в Прелесть, мой план рухнет.
– Я знаю, – пролепетала Ушастая.
– Так поймайте её! – завопил Удомо и в ярости затопал ногами, страстно желая кого-нибудь убить. Помощники бросились врассыпную, а тигры-людоеды запрыгали в клетках, стуча по прутьям тяжёлыми лапами. – Поймайте! Поймайте! Поймайте!!
Глава IV
в которой Ириска расспрашивает Хишу обо всём на свете
– Как мы смогли убежать? – тихо спросила девочка, с содроганием вспоминая случившееся в лесу. А именно – тот ужасный миг, когда из-за кустов и деревьев выскочили злобные силачи. Тогда маленькая фея закричала, а Дикий Страус вновь подхватил её на плечо и бросился прочь, спасаясь от жестокой расправы. И девочка, несмотря на то что ей было очень-очень страшно, успела увидеть, как храбро атаковал оставшийся позади Барсук многочисленных Кияшек, толстых и неповоротливых, словно бурдюки. Первого врага Уди отбросил легко, играючи, но остальные набросились на Барсука скопом, разлетелись от его ударов, зарычали, завизжали, пошли в повторную атаку, и вскоре красно-синий воин скрылся под их сальными телесами.
Схватка превратилась в свалку, из которой то и дело вылетали побитые силачи.
А ещё девочка увидела, что далеко не все трусливые Кияшки рискнули сразиться с Уди, что некоторые из них обежали Боевого Барсука по широкой дуге и продолжили преследовать их с Хишей. И бежали толстые силачи, несмотря на размеры и неповоротливость, довольно шустро. Кияшки, как танки, проламывались сквозь кусты и ветви, злобно подвывали от полученных царапин и громко кричали, приказывая Дикому остановиться. А поскольку те же самые деревья и кусты не позволяли Страусу развить привычную скорость, Кияшки приближались. Хрустели сломанными ветками, хрипели совсем рядом, и в какой-то момент Ириска с отвращением ощутила их противное, зловонное дыхание. А ещё – увидела толстую руку со скрюченными пальцами, которая тянулась прямо к ней.