Исцеление человека
Шрифт:
Но ведь они обращались со мной, говоря откровенно, как с тушкой, и от ветеринарной их служба отличалась лишь тем, что я на их вопросы, в отличие от животных, мог отвечать и даже мог сам сообщать им о своих претензиях к своему же состоянию, и они снова выслушивали, кололи, резали, прогревали, смазывали и т. д., и т. п. И не было, думаю, месяца, чтобы я – спортсмен-универсал, рекордсмен и чемпион разных, в том числе высоких уровней, тренер сборной ЛГУ по самбо, лыжник, бегун, велосипедист, тяжелоатлет и пр. и пр. – не являлся к ним с неполадками – чаше всего, не спортивными!..
Примерно четверть века спустя после той поры я с врачами раззнакомился – нужды не стало в их услугах (разве что с веселым и обаятельным стоматологом Сергеем Александровичем дружу). Это произошло после того, как принудительной силой грустных обстоятельств, в связи с недугом жены, от помощи
В этом плане я хочу опереться на весьма авторитетных союзников: на самих господ уважаемых, вполне официальных медиков! На пороге XXI века во вполне цивилизованном немецком городе Мюнхене увидела свет увесистая книга под названием «Заболел. Как помочь самому себе?». Авторами ее являются – Боже мой! – два профессора-медика Фриц Беске и Клаус Йорк плюс также титулованный фармацевт Хубертус Кранз!.. Да как же так? Где таинственность и замкнутость высокой кастовости?!. Повсеместно она размывается тенденцией к самолечению – в сочетании с врачебной помощью лишь в случаях действительной необходимости. И дело здесь не только в безумной дороговизне лечения на Западе, но и во все более активном, самостоятельном подходе людей к жизненным проблемам, в том числе и к своему здоровью, которое не следует бездумно отдавать в чужие руки. Первая же фраза упомянутого лечебника звучит так: «От 60 до 80 процентов всех недомоганий, болезненных проявлений или легких травм не требуют врачебного вмешательства. Они либо проходят сами, либо излечиваются домашними средствами или способами естественного воздействия. Это нормально для людей цивилизованных, которые сознательно подходят к проблемам своего здоровья».
Какая красота эти «от 60 до 80 процентов…»! Запомним, что названы они не лекарями-знахарями, а профессиональными медиками высшей квалификации.
Следовательно, с одной стороны, вместе с разумными медиками я выступаю за возможность и даже неизбежную необходимость самолечения. Но, с другой, выступаю против достаточно распространенного «пилюлечного» самолечения, адепты которого лечат не больного, а болезнь, систематически устраняют симптомы, вместо того, чтобы разобраться в причинах недуга и убрать их. С большим интересом я ознакомился с воинствующим манифестом в защиту стремления загнать болезнь внутрь, некогда опубликованным в уважаемых «Санкт-Петербургских ведомостях». Л. Пашкова, автор декларации, в большой статье «Зачем пилюля сладкая?», подобно мне, тоже обращается к опыту «цивилизованных» стран. Но к какому?
«Вся Европа ходит себе в аптеку уже лет сто и – как зубы утром почистит – прикупает по пути на работу упаковочку панадола на всякий пожарный. А мы все гадаем, темные, откуда же берется их нестирающаяся улыбочка?
Да, симптоматические препараты не убирают причину болезни. Панадол просто снимает боль и снижает жар. Солпадеин – мощный анальгетик (эффективное обезболивающее средство). Колдрекс – препарат для простуженных и гриппующих. Это безрецептурные лекарства – и они не предназначены для того, чтобы лечить болезнь. Как это ни странно звучит, но солидная британская фирма разработала и производит эти лекарства для здоровых людей. Добавим – для цивилизованных (см. выше). То есть тех, которые не больны, простите, хроническим невниманием к здоровью, а предпочитают поддерживать огонь в очаге своего самочувствия. Человек не должен мучиться, пока он идет на прием к врачу».
Вот такие, вполне «цивилизованные» советы. Чуть что не так (перепил, не был на свежем воздухе, у ребенка режутся зубы – это примеры из Л. Дашковой), так тотчас «шарахнул по самочувствию» таблеткой панадольчика или парапетамола («братишки панадола» – стилистика Л. Дашковой) – и лады (моя попытка подделаться под оную стилистику).
Да вот «лады» ли? В немецком «самолечебнике» подход иной. Началась, к примеру, резь в глазах и воспалились веки, так нужно избегать яркого света и промывать глаза теплой водой. То же примерно рекомендовалось еще в лечебнике «Друг семьи» (1896 год), но промывать надо настоем шиповника или чая, то же примерно советует и современный сборник по народной медицине (1992 год), но промывать следует либо настойкой василька синего, либо костянки каменистой, либо ромашки аптечной. И т. д., и т. п. Убрать причину, то есть воспалительный процесс, а не только неприятные ощущения от него – вот принцип по-настоящему цивилизованного самолечения, за которое я и ратую.
Эту страницу диктую 6 октября: за окнами дачного дома – беспередельное, без облачка, синее небо, рдеет бабье лето – золотая осень: огненно-красные листья черноплодной рябины контрастно и эффектно смотрятся на фоне сочной зелени кустов сирени, весь оранжевый, как в меднотканом панцире, стоит рослый молодой дубок, едва колышутся под легким ветерком светло-желтые поникшие листья гигантской березы, какая благодать разлита в мире!..
Но далеко не все деревья смогли встретить и увидеть этот тихий солнечный день: 4-го и 5-го октября повсеместно в наших северных местах злобилась отчаянная буря, пришло подлинное стихийное бедствие. Вчера около пяти вечера я совершал свою пробежку через лес к Финскому заливу, бежал, как через мертвую зону после исполинской битвы: тропу тут и там преграждали павшие, в прошлом поднебесные ели; они лежали, воздев к небу высоченные черные корни, вывороченные из земли; неоднократно приходилось обегать брошенные наземь неохватные березы, громоздящиеся рядом с зияющими, как белые сломанные кости, их бывшими стволами. Обычно кроткий залив являл собой грозную картину, претендующую на кисть Айвазовского: шумный вал катился за валом, загибая пенистые шапки на верхушках волн. Сотни метров поваленной линии темных электрических столбов вдоль железной дороги наглядно иллюстрировали силу порывов бушующего вторые сутки ветра…
Я не мог не увидеть в этой наглядной картине аналогии с житейскими гибельными обстоятельствами. О чем думал я? О необходимости иметь такой запас жизненной прочности, который позволяет выдержать натиск свирепой бури и – после того как уймутся и замрут оголтелые порывы урагана, – вновь спокойно жить и любоваться мирной красотой окружающей нас природы. О том, почему ели чаще рушатся навзничь от самой земли, а березы ломаются в стволовой части. И о том, что на этом поле после битвы не лежало ни одной погибшей сосны: в отличие от ели, сосна пускает корни вглубь, а в отличие от березы, не несет на себе столь развернутой, как она, парусности ветвей, и, значит, ее иглы позволяют осуществлять процесс фотосинтеза, будучи в объеме и по площади много меньше, чем это требуется от лиственных деревьев, то есть рациональней, чем у тех. Разумеется, я смотрел на павшие и выстоявшие в урагане деревья, а думал о людях.
Чему бы я хотел научить каждого из них? Тому, что собственное здоровье надо зарабатывать, как зарабатывают они себе на хлеб, и работа эта может быть увлекательной и радостной. Тому, что профилактические, предупредительные меры требуют незначительных по времени и материальным затратам сил, во всяком случае, они занимают малую часть жизни – в отличие от того периода, когда мы влипаем, вляпываемся, входим в болезнь, и тогда борьба с нею поглощает уже всю жизнь целиком (если, конечно, погружение в мучительные подчас страдания достойно этого прекрасного слова «жизнь»). Господа водители, не правда ли, лучше в теплом и сухом гараже заранее смазать все подлежащие смазке точки в вашей машине и подтянуть ослабевшие гайки, чем кувыркаться с горы под отвал из-за неотрегулированных тормозов? И то можно сказать вдогонку: у разбитой машины иные из деталей можно заменить, но что делать со склеротированным из-за неверного образа жизни сердцем?…
Мне известны целители, которые сразу, уже при знакомстве, не хотят работать с больным, не желающим или не способным трудиться во имя своего выздоровления, и я их понимаю. Здесь как нельзя кстати будет присловье: можно вылечить, в принципе, любую болезнь, но далеко не каждого больного… Известны, напротив, и такие врачеватели, которые берутся за решение частных задач, не утруждая себя поисками исходных причин: их уровень, к сожалению, соответствует лености или неразвитости большинства больных.