Исцеление души
Шрифт:
Девушка сидела и откровенно скучала, стараясь не думать о неприятном и пыталась хоть как-то отвлечься. В двери постучали, и в них тут же появился Элестэй в белом с золотой вышивкой костюме и с корзиной желтых гвоздик и лилий, белее, чем его наряд.
На нем сверкала незаменимая улыбка и торжественность. Виктория тяжело вздохнула и закрыла книгу, не удосужившись даже запомнить страницу. По правде сказать, все, что она прочла, не отложило след в ее памяти.
– Я так понял, по куче мусора под вашим балконом, что розовый не ваш любимый цвет. Я не уверен
– Изрек император, склонившись перед девушкой на одно колено.
Виктория поджала губы, нисколько не веря в его слова. Поднявшись, она сложила руки на груди, находя в себе силы ответить ровным, с легкой иронией голосом:
– Благодарю - у меня для вас тоже есть небольшой подарок!
– Да?
– Недоверчиво спросил Данган, поднимаясь.
– Хотите глянуть?
– По лицу девушки невозможно было что-то угадать: оно сияло милой улыбкой.
Император кивнул, заинтригованный ее словами.
Получив утвердительный ответ, Виктория легкой, несколько развязной походкой направилась к ступеням, что вели к широкой кровати. Данган вопросительно поднял бровь, склонил голову, любуясь за ходой девушки.
Виктория, дойдя до тумбочки, обернулась в пол оборота, задорно смотря на императора.
– Вы так и будете держать эти цветы - поставьте их!
Тон девушки был таков, что Элестэй просто не смог отказать, опустив корзину на низкий столик. Проследив за его движением, Виктория села на край кровати, слегка повернув голову к императору.
– Вы подойдете или это мне самой сделать?
– Вновь обратилась она к нему, и на этот раз ее голос не скрывал капризные нотки, которыми часто пользуются знатные дамы, чтобы заставить что-то делать своих кавалеров. Элестэй удивился и не нашел повода, чтобы отказать и этой леди. Поднявшись к ней, он стал напротив девушки, сложив руки за спину и смотря на нее сверху вниз.
– Неужто, вы, наконец, решитесь подпустить меня к себе?
– Усмехнулся император, и на его лице заиграла озорная улыбка. Виктория никак негативно не отреагировала на его слова, кокетливо посмотрев на Элестэя из-за пушистых ресниц.
– Наклонитесь немного, - почти прошептала она, так же непрерывно смотря на императора.
Удивленно приподняв брови, Данган все же решил наклониться, не боясь, если девушка припасла для него нож - он успеет перехватить. Но почему-то ему казалось, что сегодня обойдется без оружия.
Его было рядом с ее, а губы почти соприкасались. Элестэй смотрел в ее глубокие серые глаза и не мог оторвать взгляда. Он чувствовал ее легкий запах хвои, исходивший от волос и белоснежной кожи. Слышал стук ее сердца, ощущал на своих губах ее горячее дыхание. Он хотел поцеловать ее и желал этого больше всего на свете.
Он услышал, как ловко она отворила ящик в тумбочке и, все так же смотря в ее светлые, полные невинности глаза, перехватил ее руку. Его взгляд приобрел жесткость, а ее игривость.
– Ну что ж вы так грубы? Это же всего лишь мой обещанный вам подарок!
– Ироничная усмешка тронула ее губы, образовав на лице милые ямочки.
Элестэй медленно опустил свою руку к ее пальцам, где должен был быть предмет, который ничего общего со сталью не имел. Почувствовав под пальцами что-то нежное и хрупкое, Данган еле оторвался от серых глаз, смотря на руку девушки, которую поверх обнимала его рука, а между их пальцами, будто проросшие в камне горели две оранжевые лилии, слегка завядшие и помятые.
Увидев, что Данган смотрит на цветки и крепко держит их, Виктория освободила руку, оставив их в его пальцах. Она не знала, какой будет реакция императора, но сейчас ей было все равно. Она собиралась доиграть спектакль.
Но она уж точно не ожидала такого. Несколько мгновений смотря на цветки, словно он никогда раньше таких не видел, император улыбнулся. И в ту же секунду комнату Виктории охватил громкий смех. Император смеялся, а девушка смотрела на него с непониманием и смятением. Она забыла все те слова, что хотела ему сказать. Все те варианты, что она продумала. Просто сидела в оцепенение и смотрела на заливающегося смехом Дангана. Не переставая хохотать, он направился к двери, неся с собой две лилии.
У двери он остановился, поднимая цветы к своему лицу и вдыхая их, словно их запах был самый лучший на свете.
– Дорогая леди, я сохраню их в память о вас и буду беречь, так как не берег ни одну еще вещь! Да что там вещь - жизнь!
– Изрек он и, сделав поклон, при этом чуть ли не заметая цветами пол, вышел, оставив ошарашенную девушку сидеть на кровати.
***
Данган влетел в зеркальную комнату, где над картами склонился Тиманэш. Маг нисколько не отреагировал на появление императора, все так же продолжала задумчиво водить по линиям карты.
– Что-то случилось?
– Император был сосредоточен и серьезен. Кинув на стоявший у стены стол две огненные лилии, он подошел к Тиманэшу, попутно освобождаясь от удушливого платка на шеи.
Альбинос кинул короткий взгляд на цветки и вернулся к карте, вычисляя координаты, что-то отмечая карандашом и водя угловатой линейкой.
– Кому ты опять насолил, что вызываешь такое отвращение? И судя по количеству цветов, желают еще и смерти.
– Невзначай спросил маг, так же неотрывно смотря на карту.
Император сел на кресло, подложив руку под подбородок и закинув ногу на ногу, непрерывно наблюдал за действиями Тиманэша.
– Ты думаешь, они в горах?
– Много указывает на это, - коротко бросил маг, как всегда не сильно вдаваясь в подробности.
– Лилии от Виктории. Правда, это мило с ее стороны?
От неожиданных слов Дангана, маг непонимающе и удивленно взглянул на него.
– Угу, - усмехнулся Элестэй, подтверждая.
– Обязательно засушу их на память!
– Похоже, я ее недооценивал - это самая оригинальная девушка из всех, что ты умудрялся приводить.
– Изрек, наконец, маг, проводя еще одну короткую линию.