Исцеление души

Змея Катерина Ядовитовна

– Он учил тебя?
– Более миролюбиво спросила девушка. Почему-то ответ мага заставил ее вновь расслабиться.

– Не совсем. Он забрал меня у моего первого учителя, когда мне было пятнадцать. Я благодарен ему, ведь только с ним я смог раскрыть свой дар на полную мощь.

– Значит Тиманэш не такой и плохой?

Вопрос Виктории заставил Джерада улыбнуться и ответить следующее:

– О, он жесток, но учитель из него отменный! Хотя я и врагу не пожелаю такого учителя.

Виктория нервно усмехнулась. А ведь он ее тоже учит...

– Что-то не так?
– Забеспокоился

собеседник.

– Да нет, все хорошо.
– Улыбнулась Виктория, смотря на своего партнера по танцу и забывая об их разговоре. Первый раз за столько времени у нее появился интересный и приятный собеседник!

Еще один танец закончился и Джерад увел девушку с танцпола. Поцеловав ей руку, он откланялся, сославшись на важную встречу и ушел. Виктория проводила его разочарованным взглядом и направилась в сторону мягких соф. Танцевать ей более ни с кем не хотелось, да и голова, как она только сейчас заметила, кружилась.

Дав отказ парочки кавалеров, что пригласили ее танцевать, она стала наслаждаться отдыхом и играющей оркестром новомодной музыкой. Некоторые композиции она слушала впервые. Многие из них девушке понравились, она, даже позабыв обо всем, и о царящем гаме, прикрыла блаженно глаза, стала слушать и еле прикасаться губами к бокалу искристого вина. Виктория не пила, скорее делала вид, что сильно занята отдыхом, чтобы ей не навязали не нужный разговор или нежеланный танец.

Подумала о молодом человеке, что недавно танцевал с ней и мило беседовал. Вспомнила их разговор и почувствовала, как краснеют ее уши. Она вела с ним, как настоящая дура. Если бы ей дали второй шанс, то она бы отвечала совсем не так, как тогда. Во всем виноват император! Он так приучил ее, что все слова могут быть не искренними, что девушка разучилась доверять и не могла вспомнить, когда она искренне и по душам с кем-то говорила.

Виктория заскучала за семьей и родиной. Ее город давно стерт с лица земли. Элестэй все сделал для этого. Ему надо было отдать всего лишь долг. Ему не нужен был тот город, но он убил всех там, даже не раскаявшись в содеянном. И как бы он себя не вел, как бы не старался выглядеть хорошим человеком, под его улыбчивой прекрасной маской скрывается лишь гниль.

А еще менестрель заметила, что многие стали улыбаться к ней, когда она, приоткрыв глаза, осматривалась по сторонам. Сначала девушка смущалась этим улыбкам, ведь всего часом раньше эти люди хотели ей смерти. Именно это она прочла в их лицах. Еще Виктория понимала, что и сейчас они хотят, только скрывают это искусно так же, как делает это император Данган. Скорее всего, это входит в обучения в придворный этикет...

Девушка хотела пройти по залу, посмотреть искусно сделанные росписи стен. Сиденье на мягкой софе наскучило ей, также как и пристальные взгляды, устремленные в одну точку. Так хотя бы она будет двигаться, и попадать не под такие пристальные взоры.

Но все оказалось хуже. Отставив бокал на столик для пустых фужеров, откуда их потом забирали слуги, Виктория пошла по залу, стараясь держаться к стенке. Она то и дело ловила на себе улыбки. Особенно дам. Очень красивых молодых и не очень, но привлекательных женщин, высокородных, судя по их гордо поднятых головах и дорогих нарядах.

А кто и по наглее тот пытался заговорить с Викторией. Это были несодержательные фразы, без смысла. Как правило, укладывающиеся в один вопрос: 'Как вам сегодняшняя погода?'

Менестрель сначала непонимающе хмурилась. Первый вопрос стал для нее совсем неожиданностью. Она не думала, что эти чопорные дамы заговорят с ней. Через какое-то время она привыкла и тут же изображала на своем лице легкую улыбку, отвечала 'Прекрасная', 'Великолепная' или 'Замечательная'. Совсем не имея понятия, какая за окном погода, но солнце светило, да и дамам не важен был, какой ответ, главное суть. Получив желаемое, они как дуры улыбались и уходили, а некто делал даже легкий поклон-кивок Виктории.

К чему такая честь?
– недоумевала девушка.

Ответ был прост, и девушка не сразу о нем подумала, так как элементарно забыла. Она же теперь фаворитка! Главная и официальная любовница императора. Первая женщина при дворе, учитывая, что жены у него нет. А значит, все хотят быть благосклонны к той, что есть. Увидь император, что они хорошо обращаются к ней, хоть и простолюдинки, он будет хорошо обращаться соответственно и к ним. Ведь высказывать непочтение к фаворитке, а значит к выбору императора и к нему самому. А кому хочется злить Его Величество?

Все в этом высшем свете покрыто таким слоем лести и лжи, что у девушки от понимания всего этого кружилась голова. И кто-то отдает ради этого все? Ради власти, денег и славы...

Эти женщины хотели подружиться с Викторией, может их бы тогда заметил Элестэй. Ведь то, что менестрель вежливо заговорила с ними, уже значило кое-что. Хотя девушке просто не было куда деваться.

– Вы сегодня прекрасно выглядите!
– Услышала она и прежде, чем успела сообразить, ответила:

– Великолепная!
– Сказала и обернулась к собеседнику. На полноватом лице мужчины играло неприкрытое удивление, он даже позабыл все манеры.

Виктория поняла насколько наверно высокомерно, если не глупо это прозвучало, и поспешила исправиться:

– Простите, мне сначала показалось, что вы спросили о погоде.
– Она заставила себя улыбнуться. Мужчина, более сорока лет, заморгал ресницами и, наконец, вспомнил о приличиях. Натянув на лицо сахарную улыбку, он всплеснул в ладоши.

– Ах, о погоде! Да-да, она великолепна, вы правы!
– Отозвался он и поспешно бросил беглый взгляд по окну, проверяя так ли это. Виктория скрыла улыбку ладонью, пока ее собеседник отвернулся.

– Да, - заставила себя кивнуть девушка и хотела уйти, но мужчина, в отличие от других гостей, которые довольствовались только одним вопросом и были довольны, этот не собирался ее так отпускать.

– Но вы восхитительнее любой, даже самой ласковой погоды. Его Величество явно знает толк в хорошеньких дамах. И под его покровительством вы хорошеете с каждым днем! Намного прекраснее, нежели в прошлый раз!
– Расплылся он в комплиментах, заставляя Викторию краснеть от неловкости и думать над тем, что лучше уж было тогда убежать, пока он был шокирован ее ответом.