Исчадья декабря
Шрифт:
– Дежурный на станции заметил, что вагон отцепился.
– сказал Лаки.
Лестер пренебрежительно сморщил нос.
– Это уже не имеет значения. Давай, Марвин!
Паровик выпустил клуб пара, лязгнула сталь...Распахнулась бронированная стальная дверь в центре вагона и наружу высунулась над бруствером из мешков с песком связка из шести блестящих стволов. Шестиствольный гатлинг!
– Это ловушка!
– крикнул Лаки.
Стволы пришли в движения, выплевывая язычки пламени. Грохот выстрелов заглушил все звуки. Крики, стоны, визг картечи...
Резкий
...-Кто-то убежал?
– Нет, сэр!
– А ваш человек?
– Его здесь не было, он остался в поезде. Там было незакончено одно дело.
– Вы про миссис Стюарт?
– Да, сэр.
– Она нужна нам живой на суде.
– Полагаю с этим не будет проблемы, сэр.
Два человека негромко разговаривали неподалеку.
Лаки попытался открыть глаза и мало в том преуспел. Веки стали свинцовыми.
Трава жухлая, прошлогодняя... блестящая ступица колеса, груда тряпья...нет, это Лестер...мертвый, оскалившийся напоследок...Потомку эльфов не повезло...
"Они говорили про Стюарт...Это же я-Стюарт, или Стефания..."
Он не мог сделать глубокий вдох, потому что такая попытка всегда завершалась ослепительной болью и клекотом в горле...Дышать приходилось еле-еле...
"Меня ранили...только ранили в этот раз..."
В поле зрения появились начищенные сапоги. Две пары.
– А вот и неуловимый Стюарт!
– Он, кажется, еще дышит, сэр.
– Живучий сукин сын! Добейте его, лейтенант! Он все равно не жилец.
Лаки открыл рот, но издал только хрип.
– А если он знает что-то важное, сэр?
– Слишком умным и строптивые лейтенанты никогда не становятся капитанами, сынок.
– Да, сэр.
Щелкнул курок, но выстрела Лаки не услышал....
...Было темно. Пахло сосновыми досками и влажной землей. Лежать жестко.
Лаки открыл глаза, но ничего не увидел. Дышалось легко и хотелось есть и пить. До болей в животе. Он попытался себя ощупать и обнаружил что кроме тонкой ткани, на нем ничего нет. Простыня и довольно вонючая...
Никаких повреждений на теле не обнаружил. Попытался встать и тут же уперся головой в потолок. Деревянный, шершавый...
Тихо так, словно в уши вату набил. Ящик, в котором он лежал оказался очень узким, даже на бок не повернуться. Очень напоминало гроб, в котором в Новой Британии принято закапывать в землю трупы...Так вот откуда запах влажной земли!
Лаки нервно хихикнул.
Вспомнился древний фильм, про то, как одну блондинку закопали в могилу живой с одним фонариком, и та голыми руками разбивала доски.
"У меня и фонарика нет!"
Он постучал кулаком по доскам над головой. Звук глухой. Земля сверху набита плотно...Он представил, как медленно умирает от удушья, потом опять воскресает, потом опять умирает...Страшно не было. Было досадно.
"Лестеру устроили ловушку, и я попал в нее с ним заодно! Чертов кретин!"
Когда он сможет отсюда выбраться? Когда сгниет гроб? Сколько дней для этого потребуется?
Он
"Стефания меня найдет и выручит...она знает..."
Он лежал на спине на жестких досках и вспоминал Стефанию. Ее лицо, глаза, ее улыбку, как она хмурит брови...как смеется...
"Она обязательно придет за мной!"
Тринадцатая глава.
Лежать было жестко и неудобно. Хотелось, есть еще больше...Удушье и не думало начинаться.
"Какая-то неправильная могила!"
Он нажал плечом на боковую доску и услышал скрип. Она поддавалась! И в щель не сыпалась земля!
"Странно все это!"
Он скрипел этой клятой доской, наверно, целый час!
Со скрипом вылезли гвозди, и доска упала вниз. В щель можно стало просунуть лицо. Голова не пролезала. Темно, но сухо. Пахло землей еще сильнее, но земли не было. Просунув руку наружу, Лаки обнаружил только пустоту. Слышился ровный и далекий гул. Что может так рокотать на кладбище?
Вторая доска пошла еще быстрее.
Лаки выбрался из ящика, осторожно ощупывая в темноте опору ногой. Наткнулся на другой ящик и ушиб палец.
"Я на складе?! Почему же пахнет землей?"
Когда наверху загорелась желтым светом лампа в сетчатом кожухе, ее свет показался ему ослепительно ярким. Лаки тут же присел на корточки за ящик и увидел узкий проход между ящиками и тюками, примотанными веревками к дырчатым металлическим фермам.
Услышав легкие шаги, он на четвереньках метнулся за ближайшую гору тюков и затаил дыхание.
Шаги приблизились, и раздался женский испуганный вскрик. Тишина...
"Надо было простыню захватить...Испугаю женщину до потери сознания!"
– Лаки?
– позвал знакомый голос.
– Дорогой? Где ты?
– Стеф?!
Возле деревянного ящика с оторванной боковиной стояла женщина в длинной черной юбке и сиреневой блузке с жабо на груди. На белокурых волосах кокетливая шляпка с вуалью.
"Блондинка!?"
Через мгновение плачущая девушка обнимала его и тормошила как блудного котика, вернувшегося с недельного загула.
– Где мы? У тебя все хорошо?
– Все прекрасно! Ты же со мной! Вот, надевай скорее и туфли твоего размера есть!
Она помогла Лаки натянуть серый комбинезон с надписью" R-24" на спине.
– В таких все механики ходят. Сейчас раннее утро и никто внимания не обратит!
– Где же мы? На корабле?
– Скоро узнаешь. Пусть будет сюрприз.
В небольшой, но уютной каюте тепло и пахнет кофе и духами.
Лаки, разомлевший после горячего душа, завернувшись в одеяло, сидел на кровати и уничтожал четвертый сэндвич. Стефания сидела рядом, подливала кофе из кофейника и рассказывала. За круглым иллюминатором, обрамленным медью, далеко внизу слоем ваты лежали облака, и пронзительная синь неба резала глаза. Дирижабль R-24 летел на юг.