Исчезла, но не забыта
Шрифт:
— Боюсь, что у нас нет новой информации о вашей жене. Мы считаем, что она жива, пока не узнаем другого.
— Тогда зачем вы пришли сюда?
— Мне надо задать несколько вопросов, ответы на которые могли бы помочь нам в деле.
Тернер зачитал имена других женщин, которые также исчезли, а также их супругов, включая и Лейка. Произнося имена, Тернер параллельно с этим раскладывал фотографии жертв и их мужей на столе.
— Вы или ваша жена что-нибудь знаете об этих людях, доктор?
Эскаланте начал вглядываться в лица. Потом он взял одну из
— Это Саймон и Саманта Риердон, не так ли?
Тернер кивнул головой.
— Он нейрохирург. Я встречался с Риердонами несколько раз на собраниях Медицинской ассоциации. А пару лет назад он даже делал доклад на семинаре, который проводил лично я. Не могу сейчас вспомнить тему обсуждения.
— Вы дружили с Риердонами?
Эскаланте не сдержал смеха.
— Люди с таким цветом кожи, как мой, не вращаются в тех же социальных кругах, что и Риердоны, детектив. Я не уверен, что даже вам удалось бы задавать вопросы доктору, посещающему «Делмар кантри-клаб».
Вейн согласился и с этим.
— Пожалуй, но что за человек этот Саймон Риердон?
Эскаланте вдруг вспомнил, в связи с чем Тернер заинтересовался Самантой.
— Простите, но я совсем забыл, что мне надо было бы быть более снисходительным. Ведь Саймону пришлось пройти через тот же ад, что и мне.
— Пожалуй. А другие фотографии вам ничего не говорят?
Эскаланте покачал было отрицательно головой, но вдруг остановился.
— Это адвокат? — неожиданно спросил он, указывая на фотографию Питера Лейка.
— Да, он, — подтвердил Тернер, пытаясь скрыть свою радость.
— Никогда не приходило в голову. Что за совпадение.
— Какое именно?
— Глорию избрали в качестве присяжной на заседании жюри месяцев шесть назад. И она присутствовала на всех делах Лейка. Я помню, как она еще сказала, будто рада, что эти дела не касаются нарушений врачебной этики, а то в противном случае ей пришлось бы отказаться. Впрочем, это сейчас неважно. Адвокаты сами уладили все во время процесса, и она даже не голосовала.
— Вы уверены, что это было дело именно Питера Лейка?
— Я как-то встретил ее после суда, мы пошли обедать. И его я видел сам.
— О'кей. Вы оказали неоценимую услугу. Кто-нибудь еще вам знаком? — спросил для проформы Тернер.
— Это Лейк, шеф, — начал Френк Гримсбо, обращаясь к О'Мейли. — Мы уверены.
— Речь идет о неопровержимых доказательствах, я надеюсь?
— Пока нет. Но появилось столько неожиданных обстоятельств, что дело явно принимает иной оборот.
— А как вы считаете? — обратился О'Мейли к Ненси и Глену Майклсу.
— В этом что-то есть, — ответил Майклс. — Завтра я еще раз просмотрю все дела, может быть, удастся найти что-то против Лейка.
О'Мейли посмотрел в сторону Ненси. Она выглядела мрачно.
— Я пришла к тем же заключениям, но по другим причинам, шеф. Не знаю, как нам удастся припереть его к стенке, но уверена, что это тот человек, которого мы ищем. Утром я разговаривала с доктором Клейном о Лейке, дав его полный психологический портрет. Доктор сказал, что, возможно, это именно он и есть. Куча социопатов так и не становятся убийцами-маньяками. Они могут быть преуспевающими бизнесменами, политиками, адвокатами. Но, подумайте только, какие преимущества может иметь человек, лишенный совести, но пользующийся привилегиями своей профессии. В течение последних нескольких дней я только и делала, что разговаривала с людьми, знающими Лейка. Все говорили, что он очень милый человек, но никто бы не хотел повернуться к нему спиной. У него если и есть этика, то этика акулы, хотя он и может держать себя в руках. С Лейком было несколько инцидентов в барах, но последствий это не имело никаких. Случались и некоторые нарушения в адвокатской практике. Я разговаривала с его коллегами, у которых были жалобы на Лейка. Каждого из них он сумел припереть к стенке.
— Однако согласитесь, что есть разница между недобросовестным адвокатом и убийцей-маньяком, расправившимся с шестью жертвами, в том числе собственной малолетней дочерью, — возразил О'Мейли. — И зачем ему так рисковать, включая себя в команду по расследованию?
— А затем, чтобы всегда быть в курсе дела, — вмешался Гримсбо.
— Я думаю, что могу еще кое-что добавить к сказанному, — заметила Ненси. — Он явно что-то задумал.
И Ненси рассказала О'Мейли о слежке, устроенной Лейком.
— Странно, — заметил Тернер. — Уотерс ведь не является подозреваемым в полном смысле слова. Он просто околачивался у дома Эскаланте в день исчезновения жены. Никаких других связей с остальными жертвами мы не нашли.
— А вот Лейк, наоборот, оказался знаком со всеми исчезнувшими, — проговорил Гримсбо.
— Расскажите подробнее, — потребовал О'Мейли.
— О'кей. Например, Глория Эскаланте была присяжной на одном из дел Лейка. Сам Лейк и Риердон принадлежали к «Делмар кантри-клаб». Патриция Кросс и Сандра Лейк числились в лиге Джуниор. Муж Энн Хезелтон — также адвокат.
— Часть из указанных связей можно отнести к простым совпадениям.
— Но не странно ли, что лишь одна личность связывает между собой все шесть жертв? — неожиданно спросил Тернер.
— Хантерс-Пойнт — местечко небольшое.
— Шеф, — начала вдруг Ненси, — Лейк явно клеится ко мне.
— Что?
— Сексуально, я имею в виду. Он интересуется мною. И уже дал об этом знать в открытую.
Ненси рассказала о том, как вел себя Лейк во время их двух встреч у Чанга.
— Не знаю, что и сказать, Ненси, — нахмурился О'Мейли.
— Его жена умерла меньше месяца назад. Это ненормально.
— Но ты очень привлекательная женщина. Может быть, таким образом он пытается бороться с собственным горем. А может быть, у них с женой не все получалось. С соседями не разговаривали — он когда-нибудь раньше был замечен в чем-то подобном?
Гримсбо отрицательно покачал головой.
— Никаких сплетен. Благополучная пара, по мнению всех, с кем мне удалось переговорить.