Исчезла, но не забыта
Шрифт:
— Никак не могу разобраться, в чем дело, но у меня создается впечатление, что меня деликатно водят за нос, хотя у каждого, с кем я разговаривал, вроде бы и нет никаких мотивов врать мне.
— А чего касается эта ложь?
— Не могу сказать. Но все равно что-то не так.
— Расскажи, как далеко ты продвинулся? — попросила Бетси, и Стюарт подробно доложил ей о своих разговорах с Френком Гримсбо и доктором Эскаланте.
— Но после того, как я ушел от Эскаланте, я направился в библиотеку, чтобы просмотреть газеты, в которых хоть что-то говорилось об этом деле. Я предполагал, что в газетах должны были быть зафиксированы результаты допросов свидетелей, интервью с жертвами и полицейскими, участвовавшими в деле. Ничего подобного. Джон О'Мейли, глава полиции, выступил в качестве представителя мэра. Он заявил, что убийца — Уотерс. И дело закрыли. Оставшихся в живых женщин тут же госпитализировали. Риердон попала в психушку. Эскаланте отказалась давать интервью. То же самое сделала и Хезелтон. Прошло еще несколько недель, и интерес к делу угас сам собой. Но из опубликованного материала и из заявления О'Мейли так и не стало ясно, что же произошло на самом деле с жертвами.
Тогда мне пришло в голову встретиться с Роем Лензером, детективом из Хантерс-Пойнта. Это тот самый парень, который пытался помочь Пейджу найти пропавшие дела в участке. Рой уже знал, что Гордон исчезла. Он решил обыскать ее дом, чтобы найти исчезнувшие бумаги. Никаких результатов. Кто-то заранее позаботился о всех бумагах. Причем, исчезло буквально все: от отчетов полицейских до фотографий. Спрашивается — почему могло произойти такое? Кому мог понадобиться весь этот хлам десятилетней давности? И что скрывалось в исчезнувших бумагах?
— Регг, Оберхерст появлялся в местной полиции?
— Об этом я тоже спрашивал Лензера. Позвонил даже Гримсбо. Насколько я могу судить, Оберхерст после доктора Эскаланте ни с кем больше не общался. Что тоже непонятно… Если он расследовал дело для Лайзы Дариус, то полиция должна была стать его первой остановкой.
— Необязательно, — возразила Бетси. Она поделилась со своим детективом результатами встречи с Гари Телфордом. — У меня появилось одно неприятное предчувствие, Регг. Позволь мне кое-что тебе объяснить. Положим, ты не совсем честный детектив. Бывший полицейский, любящий копаться в грязном дерьме и доходить до конца. Положим, ты некто, кто не прочь заняться и небольшим шантажом. Жена преуспевающего бизнесмена нанимает тебя, потому что она уверена, что у ее милого завелся небольшой романчик. Она также предоставляет тебе вырезки из старых газет, рассказывающих о деле десятилетней давности.
Допустим, что этот испорченный вконец частный детектив летит в Хантерс-Пойнт, чтобы поговорить там с доктором Эскаланте. Тот не очень помогает в расследовании, но дает наводку на Саманту Риердон, а та в свою очередь идентифицирует Питера Лейка как своего палача.
— Оберхерст возвращается в Портленд и дальше что? — продолжил Стюарт. — Начинает шантажировать убийцу-маньяка? Мне кажется, ты сошла с ума, Бетси.
— А как ты думаешь, кем мог быть тот неопознанный мужчина на стройплощадке Дариуса?
На другом конце провода воцарилось молчание.
— О, черт! — неожиданно вновь прорезался Стюарт.
— Совершенно с тобой согласна. Мы знаем, что Оберхерст врал Лайзе. Он уверил ее в том, что не касался еще дела в Хантерс-Пойнте, однако именно с этого места Оберхерст и начал свое расследование. А затем наш сыщик внезапно исчезает. Я разговаривала со всеми, кто так или иначе мог его нанять. Ни на один звонок Оберхерст так и не ответил. Неопознанный труп на стройплощадке по всем описаниям подходит под внешность нашего сыщика. Хочешь — поспорим, что у найденного трупа тоже сломанный нос.
— И спорить не хочу. Что ты собираешься делать теперь?
— В нашей ситуации мы ничего не можем предпринять. Дариус — наш клиент, а мы его агенты. Поэтому все добытое нами носит конфиденциальный характер.
— Даже если он убил того парня?
— Совершенно верно.
Бетси услышала, как глубоко вздохнул Стюарт. Через мгновение он продолжил:
— В конце концов, босс — ты. Скажи, что я сейчас должен делать?
— Ты пытался встретиться с Вейном Тернером?
— Не получилось. Секретарша сказала, что он очень занят перед предстоящим утверждением.
— Проклятие! Гордон, Тернер, Гримсбо. Все они знают что-то. А как насчет начальника полиции? Его имя?
— О'Мейли. Лензер сказал, что он уехал во Флориду около девяти лет назад.
— О'кей. — произнесла Бетси с явным разочарованием. — Постарайся все-таки разыскать Саманту Риердон. Сейчас она наша единственная надежда.
— Я сделаю это только для тебя, Бетси. Если бы меня попросил кто-то другой… Но я должен тебе сказать, хотя это и не мое дело, мне перестает нравиться наше предприятие.
— То же самое могу сказать о себе и я. Просто не знаю, что делать дальше. И ты, и я ведь не уверены, что правы.
— Если ты не уверена, то тогда кто же уверен?
— Не знаю, не знаю.
Бетси уложила Кетти спать в девять часов и переоделась во фланелевую ночную рубашку. Приготовив себе кофе, она разложила бумаги по делу о разводе, которое должно было слушаться в ближайшую пятницу, прямо на кухонном столе. Кофе взбодрил Бетси, но из головы у нее так и не шло дело Дариуса. Неужели Мартин был действительно виновен? Бетси не переставая думала о том вопросе, который она сама задала Алану Пейджу во время перекрестного допроса: учитывая шесть жертв, в том числе и шестилетнюю девочку, почему мэр и начальник полиции Хантерс-Пойнта все-таки закрыли дело в то время, как подозреваемый Питер Лейк вполне мог оказаться реальным убийцей? Казалось, во всем этом не было никакого здравого смысла, никакой логики.
Бетси отложила в сторону бумаги по разводу и взяла желтый блокнот. Она записала сюда основные подробности по делу своего клиента. Список уложился на трех страницах. Бетси вновь обратилась к той информации, которую получила днем от Стюарта. Смутные догадки роились у нее в голове.
Она знала, что Оберхерст способен на шантаж. Именно это он и пытался проделать с Гари Телфордом. Но если Мартин Дариус действительно был убийцей-маньяком, то вряд ли его что-то могло удержать от расправы над неудачливым шантажистом. Однако предположение Бетси о том, что неопознанный труп действительно Оберхерст, имело смысл лишь в случае, если Саманта Риердон смогла опознать Мартина как своего мучителя. Но именно здесь-то и начинались все трудности. Полиция обязана была допросить Риердон в момент ее освобождения. Если полицейские в самом деле подозревали Питера Лейка, а не Уотерса, то им следовало сразу же показать жертве фотографию Лейка. Но если Саманта опознала Лейка как своего мучителя, то почему мэр и начальник полиции так легко объявили, что во всем виноват Уотерс? Почему вообще было принято решение закрыть столь сомнительное дело?
Доктор Эскаланте сообщил, что Риердон была отправлена в психиатрическую лечебницу. Скорее всего, ее просто не смогли допросить сразу. Но это можно было сделать и позднее. Гримсбо сказал Регги, что Ненси Гордон была буквально помешана на этом деле и никогда не верила в виновность Уотерса. Предположим, — продолжала рассуждать Бетси, — что Риердон действительно опознала Питера Лейка как убийцу, почему же тогда ни Гордон, ни кто-то еще не настояли на повторном открытии дела?
Может быть, до Оберхерста с Самантой Риердон никто так и не удосужился поговорить? Но она сама могла узнать из газет, что полиция пошла по неверному следу и обвинила невинного человека, Генри Уотерса. Предположим, что Саманта была настолько травмирована, что изо всех сил пыталась забыть случившееся с ней, даже если Лейк оставался на свободе. Но если это правда, то зачем тогда Саманте нужно было признаваться какому-то Оберхерсту в том, что подлинным убийцей является именно Питер Лейк и никто иной?