Исчезнувший оазис
Шрифт:
Его прервало громкое гудение пейджера. Доктор извинился, снял телефонную трубку, набрал номер и отвернулся для разговора. Фрея подошла к окну, разглядывая мощеный дворик с огромным лавром посредине. У подножия дерева устроилась на завтрак целая семья, рядом медленно прогуливался человек в голубой пижаме, жуя сигарету. Он катил за собой штатив с капельницей. Фрея рассеянно наблюдала за ним, дожидаясь, пока доктор закончит разговор.
— Алекс вам говорила, что планирует нечто подобное? — спросила она, как только Рашид положил трубку. — Вы с ней беседовали по этому поводу?
Доктор поудобнее устроился в кресле и снова сложил руки на столе.
— Не то чтобы, хотя… такой вопрос пару раз вставал в довольно — как бы это сказать — абстрактной форме.
Она совершенно точно не просила моей помощи, если вы об этом. И я совершенно точно не согласился бы. Я же врач. Моя работа — спасать жизнь, а не отнимать. Алекс знала мои взгляды на этот вопрос.
Фрея шагнула вперед.
— Кто нашел тело?
— Мисс Хэннен, к чему эти во…
— Так кто же? — упорно допытывалась она.
— Прислуга, — ответил доктор со вздохом. — Утром, когда принесла завтрак.
— Где? Где нашли Алекс?
— На заднем крыльце, полагаю. В кресле. Она любила сидеть там, смотреть на пустыню — особенно ближе к концу, когда тело почти перестало ее слушаться. Шприц и пузырек из-под морфия лежали рядом на столике. Все как ожидалось бы.
— А предсмертная записка?
— Насколько я знаю, ее не было.
— И вас это не удивило? Что кто-то покончил с собой, не попрощавшись, не объяснив почему?
— Мисс Хэннен, причины были очевидны. Алекс попросила нас связаться с вами в случае, если с ней что-то произойдет, выразила желание быть похороненной в оазисе, рядом с домом. Ей просто незачем было оставлять записку.
— Допустим. А что стало с пузырьком из-под морфия? — нажимала Фрея. — И шприцем?
Доктор Рашид пожал плечами. На его лице прорезались усталые морщинки.
— Понятия не имею. Наверное, прислуга выбросила. Учитывая обстоятельства, было бы странно…
— У Алекс на плече был синяк, — снова оборвала его Фрея, меняя тему. — Большой синяк. Откуда он взялся?
— Не могу сказать, — бессильно отозвался доктор. — Упала или ударилась обо что-нибудь. В ее состоянии трудно удерживать равновесие. У больных рассеянным склерозом часто бывают синяки. Прошу, поверьте, мисс Хэннен, если бы…
— Куда она укололась?
— Прошу прощения?
— В какое место она сделала себе инъекцию?
— Мисс Хэннен…
— Ну так куда?
Доктор, казалось, уже был готов сорваться.
— В правую руку.
— В правую руку? — Фрея вспомнила морг, тело сестры на каталке. — Чуть ниже локтевого сгиба, так? Там тоже был синячок.
Рашид кивнул.
— Как же ей это удалось?
Он прищурился, словно не понял вопроса.
— Как ей это удалось? — тверже повторила Фрея. — Вы же сами говорили, что она могла двигать только правой рукой, потому что левую парализовало. Уколоть себя в ту же руку она не могла — это физически невозможно. Значит, ей пришлось бы действовать левой. Но высказали, что левая рука не действовала. Так как же? Ответьте мне!
Доктор нахмурился, не находя слов для ответа. Очевидно, этим вопросом он не задавался.
— Каким образом можно сделать укол в ту же руку, которая держит шприц? — нажимала Фрея. — Это невозможно. Смотрите!
Она согнула руку в локте, попыталась дотянуться пальцами до сгиба и только тронула себя за бицепс. Доктор Рашид озадаченно моргал, подыскивая ответ.
— Рассеянный склероз — очень непростое заболевание, — выдавил он медленно, нерешительно, словно раздумывая. — Симптомы исчезают и появляются непредсказуемо. Трудно предвидеть, что произойдет через день или два.
— Вы хотите сказать, что ее левая рука вдруг обрела подвижность?
— Я хочу сказать, что в подобном состоянии может произойти всякое, вплоть до внезапных ремиссий и… — неуверенно произнес он. — В общем, ход болезни трудно предсказать, — повторил доктор Рашид. — Она бывает весьма… загадочной.
— А при вас такое случалось? У пациентов с… как вы говорили… синдромом Мальбурга?
— Со склерозом Марбурга, — поправил он.
— Вы это видели? Чтобы больные вдруг начинали двигать рукой или ногой, которая отнялась? Вы сами наблюдали такие случаи, слышали о них?
Повисла долгая пауза. Доктор покачал головой.
— Нет, — признал он. — Нет, не видел и не слышал. При других, менее агрессивных формах — может быть, но при склерозе Марбурга…
— Тогда как? — повторила Фрея вопрос. — Каким образом моя сестра ввела себе морфий? Если даже забыть о том, что она правша и боялась уколов? Как у нее это получилось?
Доктор Рашид замялся, потер виски и откинулся в кресле.
— Мисс Хэннен, — произнес он после долгого молчания, — к чему вы клоните?
Фрея посмотрела ему в глаза, удерживая его взгляд на себе.
— Я считаю, что мою сестру убили. Она не покончила с собой.
— «Убили» в смысле «физически расправились»? — переспросил доктор. — Вы это хотите сказать?
Она кивнула.
Доктор пристально посмотрел на Фрею, теребя белую манжету. За окном щебетали птицы и еле слышно гудели машины. Прошло пять секунд, десять. Рашид наклонился, взял трубку, набрал номер и быстро произнес что-то по-арабски.
— Пойдемте, — сказал доктор Рашид, закончив разговор.