Исход Эдема
Шрифт:
— Что на что похоже? — спрашиваю я, пытаясь не показывать страх.
— Спать, — отвечает Люцифер. Прищурив глаза, он наклоняет голову, словно перед ним увлекательное и редкое существо. — Видеть сны.
Я испытываю неловкость под его испытующим взглядом.
— А ты не знаешь?
— Нет. Это свойственно человеку, мне не к чему.
Я хмурюсь. Легион спал. Воспоминание о том, как я щекой прижималась к его голой груди, как биение его сердца убаюкивало меня всё ещё крылось в тёмных уголках разума. Он выглядел настолько безмятежным, настолько похожим на человека, во сне. Я хотела остаться с ним навсегда в том месте. И думать, что возможно всё это было
— Так…никто из вас не спит? Никогда?
Он смотрит на мое удивленное лицо.
— Не здесь. На земле мы становимся более уязвимы, что больше похоже на смертность. Нам нужна еда и сон. Мы можем получить травмы и даже заболеть. Хотя мы остаемся намного сильнее и более устойчивы к этим раздражающим факторам, но все же я решил не полагаться на волю случая.
Мне становится любопытно. Я сажусь на колени, оставляя между нами приличную дистанцию. Несколько часов назад я уже сидела рядом с Люцифером и позволила соблазнить себя ложью, которую он вешал мне на уши. Мои щеки всё ещё горят от его прикосновения. Но теперь, когда мягкий свет от свечей падает золотистыми тенями на наши лица, присутствие Люцифера кажется удушающим. Как будто каждое чувство во мне пробуждается по его приказу, чтобы быть потом задушенным его подавляющей силой.
«Это уловка», говорю я сама себе. Всего лишь свидетельство его близости. Прямо как той ночью в туалете Наблюдателя. Как и прошлой ночью, когда я позволила ему уговорить мое мстительное сердце наслаждаться болью других. Я гоню мысли из головы. Как легко было бы стать жертвой его очарования и злого влияния. Зная это, я должна оставаться бдительной. Я должна ощущать разницу между тем, кто я и тем маленьким монстром, который прячется внутри меня и пытается вырваться наружу.
— В любом случае, — начинает он после того, как я не отвечаю и напряжение виснет в воздухе. — Я понимаю, что ты, на самом деле, человек, и я не по-джентельменски поступил, не проведав тебя после веселого застолья. Извини, что не проводил в комнату.
— Я в порядке, — говорю я, отказываясь делиться правдой, которую он так отчаянно жаждет. Люцифер коварно улыбается, словно почуял запах лжи на мне.
— Отлично. Я бы не хотел… — Люцифер прикусывает нижнюю губу, — чтобы ты себя не комфортно чувствовала. Ты ведь знаешь это, Иден?
Я отвожу взгляд от его губ и смотрю мимо него.
— Каким образом?
— Осмотрись кругом, — отвечает он, обведя рукой комнату. — Лучшая мебель. Самые вкусные продукты. Дорогие ткани. Я хочу, чтобы ты тонула в роскоши, получала удовольствие от самых приятных вещей в мире. Знаю, что все эти перемены не то, к чему ты привыкла, но верь мне, когда я говорю, что ты заслуживаешь всего этого.
— Пока я с тобой.
– Я сжимаю губы в тонкую линию.
— Да, — кивает он. — Я ждал тебя еще до твоего рождения, Иден. А когда почувствовал тебя в утробе твоей матери, ты не представляешь, как сильно я обрадовался, осознавая, что скоро мы будем вместе.
Во рту пересыхает, и я чувствую, как бледнею.
— Ты ждал меня? Ещё тогда, когда я была всего лишь зародышем? — От моего возмущенного тона, Люцифер вздрагивает, но я не пасую перед ним, а с полным отвращением продолжаю: — Да что это за педофильское дерьмо? Разве это делает тебя лучше Захари?
Не замечая моих обвинений, Люцифер продолжает изящно сидеть.
— Уверяю тебя, Иден мой интерес к тебе был вызван не похотью. И то что ты такое…очень особенно
— Что я такое? — перебиваю я. — Что ты имеешь под этим в виду?
— Самое редкое и прекрасное из всех сокровищ, любовь моя. То, что будет встречено по высшему разряду и вызывать неподдельное восхищение, до тех пор, пока я буду править. Вот почему я выбрал тебя, Иден. Ни Адриэль. Ни Лилит. Я выбрал — тебя.
Люцифер переворачивается на бок, лицом ко мне и сокращает расстояние между нами. От него пахнет восхитительно и одурманивающе, как от фиолетовых бутонов белладонны. Полные губы, которые я могу попробовать на вкус в своих снах и темные волосы, которые казались шелком под моими пальцами. В его глазах мерцает сияние, словно они хранят в себе крошечные галактики, находящиеся за несколько световых лет от нашего мира. Хотела бы я ненавидеть его меньше. Мне бы намного было проще отрицать безумную тягу к нему. Но то, что между нами — это уродливое, гнусное существо, отказывающееся сдохнуть — преследовало меня с ночи в особняке Наблюдателя. С каждым прикосновением я ощущала, как его сила росла внутри меня. Я чувствовала, как становлюсь сильной, независимой. Словно ничто не могло меня удержать и приручить. Это чувство и эротическую иллюзию разрушил голос Легиона, и я вновь, заслуженно, ощутила позор и уныние. Я не просто танцевала с Дьяволом. Я с таким неистовым наслаждением скакала на его члене, что жар, скопившейся внутри, вырвался наружу волной топленного греха. И теперь я здесь, думаю о той ночи и неописуемых ощущениях, которые Люцифер подарил мне. Интересно, будет ли лучше теперь — здесь, когда мы…вместе…
— Итак…будем трахаться или всё же позволишь мне продолжить? — выгнув бровь с усмешкой говорит он.
— Ах ты, мудила, — резко произношу я, осознав, что он только что сделал. — Ты…ты заставил думать меня о том дерьме!
— Нет. То есть, да, но я лишь подтолкнул твои мысли в нужном мне направлении, а твой озорной ум всё остальное проделал сам. — Он медленно подпирает кулаком подбородок. — Прошу, побалуй меня ещё немножко. Твои воспоминание о той ночи такие поразительные. Должно быть, я произвел на тебя впечатление.
— Придурок, — бормочу я, натягивая одеяло до самого подбородка. Я бы спрыгнула с постели, но он увидел бы мои соски, торчащие через тонкий шелковый топ, не думаю, что эго Люцифера можно раздуть ещё сильнее. Запрокинув голову назад, он глубоко и бесстыдно смеется. Его тело расслаблено, а движения свободны, словно в его мире нет сдержанности и осторожности. Такой резкий контраст с Легионом, который существовал только в состоянии полного контроля. За исключением, когда он был со мной…крепко обнимал под завесой лунного света, страстно и отчаянно целовал, словно боясь, что я исчезну, и наполнял меня яростью и хаосом до тех пор, пока я не стала гореть ярче солнца. Это был единственный раз, когда я чувствовала, что действительно видела его и, вообще, знала. И всё же, он оставался для меня незнакомцем.
Я вздыхаю и гоню воспоминания прочь, которые продолжают всплывать на задворках моего разума. Люцифер видит разочарование на моем лице и осторожно, протянув руку, прикасается к серебристым волосам, и накручивает локон на палец. Я остаюсь неподвижной.
— Ты ведь знаешь, что он не ценил тебя, — говорит он, его голос чуть выше шепота. — Он держал тебя в клетке, как какое-то животное. Выставил тебя напоказ, как кусок мяса. И когда на кону стояла твоя жизнь или миссия Се7мерки, что он сделал…выбрал — их. Не тебя, Иден. Он практически толкнул тебя в мои объятия.