Исход эльфийского народа
Шрифт:
В доме кто-то был. Кто-то чужой. Кто-то очень сильный.
За дверью открылась холодная тьма коридора. Летрезен сделал несколько шагов в темноту и осмотрелся. Вокруг не доносилось ни звука. Дом словно вымер, застыл в безмолвной пустоте. Из-под ближайшей двери лился ровный голубой свет, маня и завораживая. Это казалось совершенно неестественным. Чем-то странным, неведомым. Летрезен приблизился и потянул за ручку, но ему пришлось приложить усилие, чтобы открыть дверь. Таинственный голубой свет погас, а ветер внезапно усилился, обдувая холодом.
Летрезен увидел за дверью силуэт женщины. Она стояла к нему спиной. На ней лишь белое платье.
В её взгляде был огонь и холод, любовь и злость, тоска и любопытство. Её глаза пылали нежностью, обжигали сочувствием, утомляли надменностью. В них отражались небо и глубины вод. Клубок всех противоречий во Вселенной, связанных в одно гармоничное целое.
Её невозможно было не любить! Её нужно было сторониться. Она могла предать того, кому доверяла. Она могла говорить с теми, кто всегда молчал. Её взгляд манил.
Летрезен шагнул к ней, но образ Богини непостижимо отдалился, призывая и отталкивая одновременно. Она звала, но ей не было дела до того, откликнется ли кто-нибудь на её зов. Летрезен закричал…
Он открыл глаза и судорожно вдохнул прохладный утренний воздух. Было тихо и тепло. Лишь сердце гулко колотилось в груди, всё ещё не успокоившись после встречи с призраком прошлого.
Сон. Это был только сон! Невероятный и странный, казавшийся реалистичным, но иллюзия реальности исчезла после пробуждения. Летрезен повернул голову, но Сэллиен не было рядом. Из окна лился рассеянный утренний свет. Пора вставать.
Одевшись и приведя себя в порядок, Летрезен отправился на поиски Сэлли. Переходя с этажа на этаж, Летрезен осматривался по сторонам. В коридорах и галереях вдоль стен и колонн росли какие-то вьющиеся растения с розовыми и жёлтыми цветами. В анфиладах залов пели птицы, влетевшие в открытые специально для них окна. Солнечный свет отражался в зеркалах и линзах, рассеиваясь в листьях кустов и невысоких деревьев, играя бликами в каплях росы. Просто удивительно, что Сэллиен удалось создать подобное чудо в стенах одного дома. Сложно представить, сколько времени уходило на уход за всеми этими растениями. Летрезен знал, что Сэлли очень тоскует по своей родной Камии, где сами города строились на огромных меллорнах, а жизнь среди растений была привычной и даже в чём-то обыденной.
Единственное, о чём Сэллиен не беспокоилась, так это о плате за дом. Сегодня уже мало кто мог себе позволить жить «без соседей». За дом платил Летрезен.
Он нашёл её на втором этаже стоящей возле окна. Сэллиен смотрела куда-то вдаль. Летрезен подошёл поближе и осторожно обнял её. Так они и замерли, наблюдая, как мир за окном наполняется светом, и всё ярче становится горизонт. Впрочем, вид из окна не особо радовал глаз. На крыше четырёхэтажного дома с противоположной стороны улицы разместился огромный рекламный щит, призывающий посетить открывшийся недавно фитнес-центр. На щите была изображена девушка — симпатичная, хоть и человек, — которая потягивалась лёжа на каком-то тренажёре, отчего её немалых размеров бюст под тонкой синтетикой казался ещё более выдающимся. Вероятно, центр пользовался популярностью. Немного ниже зелёная неоновая надпись приглашающе манила прохожих заглянуть в уютное кафе «Эльфилибриум», рядом с которым расположился круглосуточный магазинчик. Перед домом стояли несколько джипов и спортивных автомобилей. Справа доносился шум с одной из бесконечных дискотек, коих в последнее время пооткрывалось чересчур много. Ну, а где-то далеко слева взвыла пожарная сирена. Да, с приходом технологий пожарная служба стала действовать заметно лучше. Но и сами пожары участились.
— Мир становится неузнаваемым, — прошептала Сэллиен, и Летрезен не смог определить, с какими эмоциями это было сказано. Сожаление? Грусть? Ностальгия?
— Говорят, перемены к лучшему.
Сэллиен вздохнула.
— Нет. — Она посмотрела герцогу в глаза. — Я в это не верю. Здесь больше нет для нас места. Всё, во что мы верили, что оберегали, о чём заботились — всё это исчезает. — Она опустила взгляд и тихо добавила: — И мы исчезнем…
Летрезен обнял её крепче.
— Не думай об этом. Скоро мир станет лучше. Я обещаю.
Она улыбнулась ему, понимая, что это несбыточное обещание. Но пусть оно было неосуществимо, именно сейчас Летрезен говорил ей то, что она хотела слышать. А остальное не важно.
— Надеюсь…
Глава 1. Движение времени. Эпизод 2
Когда взошло солнце, Летрезен решил немного прогуляться по городу. Он давно не был в Вире и уже успел соскучиться по этому городу, который в своё время сам же завоевал для Эльфийского Союза. Теперь здесь вновь властвовали люди.
До самолёта ещё сутки, а значит времени для прогулок довольно много. Герцог обошёл все любимые места, с удовольствием отметив, что многие из них остались нетронутыми новой «цивилизацией». Улицы стали заметно чище. Появилось много рекламы, но только на главных проспектах. С удивлением Летрезен обнаружил на одной небольшой площади новый памятник. Это был фонтан, в центре которого возвышались две белые статуи. Они были настолько белоснежны, что герцог невольно подумал, будто они сделаны из мифрила. Впрочем, почему нет? Площадь была пешеходной, округлой формы, и Летрезен решил подойти поближе.
Солнце близилось к полудню, на небе ни облачка. И в бликах водных брызг Летрезен усмотрел под фонтаном зеленовато-голубую медную табличку, на которой красивыми буквами были выведены два имени: «Митау и Митаэль». Два брата. Два бесстрашных воителя, самозабвенно сражавшихся за честь эльфийской державы, находящейся в шаге от агонии. Один брат погиб в битве за Форт Фокс, другой в сражении при Ориве. Летрезен поднял взгляд и всмотрелся в их лица. Братья стояли спиной друг к другу, облачённые в массивные доспехи и держащие наготове широкие двуручные мечи. На их лицах не было ни ярости, ни гнева, ни пафосного воодушевления. Лишь ледяное спокойствие.
И ведь похожи, действительно похожи! Летрезен смотрел на них, и в сердце зарождалось странное чувство. Некая смесь гордости и признательности. Люди позволили возвести памятник героям войны. Памятник тем, против кого сражались. Эльфийский народ отстоял своё право на собственную историю. Право гордиться теми, кто сражался за свободу граждан Союза. Кому теперь следует отдать дань почтения — гордым эльфам или сочувствующим людям? Но даже это, пожалуй, не важно, ведь перед герцогом замерли воплощённые в металле старые друзья, погибшие, но не исчезнувшие из памяти. Занявшие своё особое место в душе полководца.