Исход. Том 1
Шрифт:
Миссис Эйлин Драммонд из Клюистона, штат Флорида перепила мятного ликера вечером второго июля. Она хотела напиться, потому что, когда была пьяна, не вспоминала о своей семье, а ликер был единственным видом алкоголя, который она переносила. За день до этого она нашла коробочку с марихуаной в комнате своего умершего шестнадцатилетнего сына и обкурилась, но от этого ей стало еще хуже. Она весь день просидела в гостиной, рыдая над фотографиями покинувших ее близких.
Поэтому в этот день она выпила целую бутылку ликера, ей стало плохо, и пришлось прочистить желудок. Затем она поднялась в спальню, закурила, заснула с зажженной сигаретой и сожгла дом. Он сгорел дотла. Теперь ей уже ни о чем не нужно было думать. Ветер был довольно сильный, поэтому она заодно сожгла и большую часть Клюистона.
Артур Стимсон жил в Рино, штат Невада. Днем двадцать девятого, после купанья в озере, он наступил на ржавый гвоздь. Рана стала причиной гангрены. Он поставил себе диагноз по гнилостному запаху и попытался ампутировать ступню. В середине операции он упал в обморок и умер от шока и потери крови в фойе казино Тоби Гэрраха, где попытался заняться вивисекцией.
В Суэнвилле, штат Мэн десятилетняя девочка по имени Кандис Моран упала с велосипеда и умерла от травмы черепа.
Милтон Краслоу, фермер из Нью-Мексико, был укушен гремучей змеей и умер полчаса спустя.
В Мидлтауне, штат Кентукки жила Джуди Хортон, которую вполне устраивал ход событий. Джуди было семнадцать, и она была очень хорошенькой. Два года назад она сделала две серьезнейшие ошибки: позволила сделать себя беременной и позволила родителям уговорить себя выйти замуж за юношу, виновного в этом, — студента четвертого курса политехнического университета. В пятнадцать лет ей очень льстило, что на нее обращают внимание студенты колледжей (даже если они и были первокурсниками), и она так и не могла понять, почему позволила Уэлдо Хортону, так звали этого придурка, «взять власть» над ней. И если уж ей и предстояло забеременеть, то почему именно от него? Джуди позволяла «взять власть» над собой и Стиву Филлипсу, и Марку Коллинзу; оба они играли в футбольной команде Мидлтауна, а она была их поклонницей. И если бы не этот старый придурок Уэлдо, то и дальше все шло бы очень хорошо. К тому же Стив или Марк были бы более подходящими мужьями. У обоих были широкие плечи, а у Марка еще и великолепные светлые волосы до плеч. Но это был именно Уэлдо, просто не мог быть кто-то другой. Ей оставалось только заглянуть в календарь и произвести расчеты. А после рождения ребенка ей не нужно было делать Даже этого. Ребенок был вылитым папашей. Придурок.
Поэтому целых два года она боролась, выполняя нудную, грязную работу в дешевых ресторанчиках и мотелях. А Уэлдо в это время учился. Получилось так, что она возненавидела университет, в котором учился Уэлдо, больше всего, даже больше, чем ребенка или даже самого Уэлдо. Если он так уж сильно хотел обзавестись семьей, почему же тогда он не бросит учебу и не подыщет себе работу? Она ведь сделала это. Но и ее, и его родители не позволили этого. Оставшись наедине, Джуди уговорила бы его (обычно она вырывала у него обещание сделать то или другое в постели, прежде чем позволяла прикоснуться к себе), но все четверо родственников постоянно совали нос в их дела. О, Джуди, все пойдет намного лучше, если Уэлдо получит хорошую работу. О, Джуди, ты будешь чувствовать себя намного лучше, если будешь почаще посещать церковь. О, Джуди, жуй дерьмо и улыбайся. Пока не прожуешь все это.
А затем появился супергрипп и одним махом разрешил все ее проблемы. Родители ее умерли, ее маленький мальчик Пити умер (это было печально, но она оправилась от потери за пару дней), затем умерли родители Уэлдо, а затем и сам Уэлдо отправился на тот свет, и теперь она была абсолютно свободна. Мысль, что и она сама может умереть, никогда не приходила ей в голову, и она, конечно, осталась в живых.
Они жили в огромном, нелепо спланированном доме в центре Мидлтауна. Одной из причин, почему Уэлдо остановил свой выбор именно на этом доме (у Джуди, конечно, не было права голоса), был огромный холодильник, размещавшийся в подвале. Они въехали в дом в сентябре 1988-го, их квартира находилась на третьем этаже, и кому приходилось сносить вниз мясо и гамбургеры? Угадайте с третьей попытки. Первые две не считаются. Уэлдо и Пити умерли дома. К тому времени медицинская помощь оказывалась только большим шишкам, а все морга были битком набиты (да и вообще это были ужасные места, Джуди
Три дня назад в Мидлтауне, наконец, отключили электричество, но внизу было еще довольно прохладно.
Джуди знала это наверняка, потому что ходила смотреть на мертвые тела три или четыре раза в день. Себя она убеждала, что просто проверяет. Что же еще это могло быть? Ведь не было же это злорадством с ее стороны?
Днем второго июля она, спустившись вниз, забыла подложить резиновый клин под дверь холодильной камеры. Дверь захлопнулась позади нее на защелку. Именно тогда, после двух лет пользования этим холодильником, она впервые заметила, что с внутренней стороны у двери нет ручки. К тому времени внутри было уже слишком тепло, чтобы сразу замерзнуть, но не слишком холодно, чтобы сразу умереть. В конце концов Джуди Хортон умерла в компании своего мужа и сына.
Ричард Хоггинс, молодой чернокожий, всю свою жизнь прожил в Детройте, штат Мичиган. Он был любителем отличного белого порошка, который он называл «хираин», уже больше пяти лет. Во время эпидемии супергриппа он пережил страшнейшую ломку, так как все торговцы и наркоманы, которых он знал, либо умерли, либо покинули город.
В этот яркий летний полдень он сидел на захламленном крыльце, пил теплый ананасовый сок и мечтал о маленькой — крошечной — дозе. Он вспомнил об Али Мак-Фарлейне и о том, что говорили об Али на улицах, как раз перед началом всего этого дерьма. Люди говорили, что Али, третий по значению торговец наркотиками в Детройте, как раз получил огромную партию товара. Значит, всем будет хорошо. Никакого коричневого дерьма. Белоснежный китайский порошок и остальной товар в большом ассортименте.
Ричи не знал наверняка, где Мак-Фарлейн мог хранить такую огромную партию — да и обладание подобной информацией было опасно для жизни, — но ходили упорные слухи, что если бы полиция хорошенько поискала на Гросс-пойнт, в доме, якобы купленном Али для своего дядюшки, то Али исчез бы с лица земли прежде, чем молодая луна набрала бы силу.
Ричи решил прогуляться на Гросс-пойнт. А что еще ему оставалось делать? Он разыскал адрес Эрвина Д. Мак-Фарлейна в телефонном справочнике Детройта и отправился туда. Было уже совсем темно, когда он добрался до Цели, ноги у него ныли от продолжительной ходьбы. Теперь он даже не пытался убеждать себя, что это обычная прогулка; он хотел уколоться, он сгорал от предвкушения кайфа.
Виллу окружал серый каменный забор. Ричи черной тенью перемахнул через него, порезав руки о битое стекло, которым был усыпан край забора. Когда он разбил окно, чтобы влезть внутрь, завыла сигнализация, заставив его броситься прочь от дома, но потом он вспомнил, что в городе не осталось полиции, чтобы ответить на вызов. Он вернулся назад, взвинченный и мокрый от пота.
Электричество не работало, а в этом чертовом доме было больше двадцати комнат. Ему придется ждать до утра, к тому же понадобится не менее трех недель, чтобы хорошенько перерыть все в этом доме. А товар может оказаться вообще в другом месте. Господи! Ричи почувствовал, как волна разочарования и отчаяния охватывает его. Но он, по крайней мере, может поискать хотя бы в самых доступных и очевидных местах.
И он нашел дюжину пластиковых мешочков, набитых белым порошком, в ванной на втором этаже. Они были в смывном бачке, этом старом, как мир, тайнике. Ричи смотрел на мешочки, обмирая от желания, смутно думая о том, что Али, должно быть, хорошенько подмазал всем нужным людям, если позволял себе держать такое добро в туалетном бачке. Для одного человека этого добра хватило бы на добрых шестнадцать столетий.
Он отнес один мешочек в хозяйскую спальню и разорвал его над покрывалом. Руки у него дрожали, когда он готовил себе дозу. Ему даже в голову не пришло подумать, в каких пропорциях нужно развести эту гадость для дураков. Самый крепкий состав, который Ричи когда-либо покупал на улицах, был 12-процентным раствором. Он принес ему настолько глубокий сон, что это, скорее всего, было комой. Тогда Ричи и глазом не успел моргнуть. Просто в ушах зазвенело, и он моментально провалился в черноту.