Искатель. 1985. Выпуск №6
Шрифт:
— Так вот, сейчас я отдам тебя дяде. Мне не нужен такой плохой, непослушный мальчик.
— Остановите, пожалуйста, я сейчас выхожу, — промолвил Митрофан. — До завтра, Антон. Желаю получше провести этот день. — Он многозначительно улыбнулся.
Степанюк вышел из машины, за ним мягко закрылась дверца. Геликомобиль помчался дальше, а малыш горланил, умолкая лишь для того, чтобы перевести дыхание.
— Забирайте его, — заявила женщина. — Раз не слушается, забирайте. — И как бы машинально положила ладонь Антону на колено. Сухов сам не понял почему, но ему вдруг стало жутко.
— Хорошо, я заберу его, — сказал он, превозмогая неприязненное чувство. Взял мальчика к себе на колени, внутренне приготовившись к дикому крику. Но Серафим спокойно перебрался к Антону, не изменив тональности своего плаксивого воя.
— Вот так, Серафимчик, — заявила женщина. — Ты не слушался меня, живи теперь с чужим дядей. Остановите, пожалуйста.
Геликомобиль покорно затормозил.
Антон Сухов не успел и опомниться, как золотоволосая женщина выскочила из машины и пошла по тротуару.
А Серафим моментально замолчал и облегченно вздохнул, заявив совершенно спокойно, не по-детски рассудительно:
— Ну, наконец-то…
Сухов никак не ожидал такого поворота событий. Он пытался скрыть свою растерянность и беспомощность.
— Тебе совсем не жаль расставаться с мамой?
Мальчик посмотрел на него сосредоточенно и многозначительно.
— Сейчас мы тоже выйдем, — громко произнес Сухов.
— Вас понял, — ответил геликомобиль. — Желаю всего доброго.
Сухов с ребенком на руках вышел из салона и осмотрелся вокруг. Женщина в зеленом исчезла, как растворилась. Но не приснилась же ему… Мальчуган-то вот он, приснившимся его не назовешь…
— Поставьте меня на землю! — властно приказал малыш. — Я умею ходить не хуже вас.
— Так что же нам делать? — произнес Сухов. — У тебя, малец, как бы это сказать… У тебя не очень-то разумная мамочка…
— Нормальная мама, — заявил Серафим. — Просто вы ее не знаете. Недостатки имеются у каждого. А моя мама очень устает. Пошли.
— Куда?
— Погуляем. Вон с той горки прокатимся для начала.
— Мне неудобно, — буркнул Сухов. — Там одни дети.
— Неважно. Дети тоже люди. Идем.
Маленькая кабинка пневматического лифта, смешно подергиваясь, подняла их на верх башни, откуда начинался пластиковый спуск. Он тянулся до самого конца парка. Сели, оттолкнулись, и сразу же их понесло, закружило, завертело на виражах и спиралях, на замедляющих движение подъемах и внезапных, захватывающих дух спусках.
Когда они (наконец-то!) стояли на земле, Серафим оценивающе осмотрел Антона и сказал:
— Ну, разве плохо? То-то же! Но, знаешь, у меня оторвалась пуговка. — На его ладошке лежала голубая пуговица. — Я поймал ее на лету. Я молодец, Сухов? У меня мгновенная реакция.
— Да, ты молодец.
— Но теперь мне нужно ее пришить, — решил Серафим.
— Поехали ко мне домой. Подумаем, как разыскать твою маму. И пуговицу пришьем… У моего Витасика сейчас каникулы. А вечером Вероника, моя жена, придет, — сказал Антон.
— Я не могу с оторванной пуговицей знакомиться с людьми. Зайдем в какую-нибудь квартиру и попросим иголку с ниткой. Пошли!
В подъезде ближайшего от парка дома Сухов подошел к первой попавшейся двери на первом этаже, позвонил. Но никто не ответил. В соседних квартирах тоже никого не оказалось.
— Поднимемся выше, — предложил Серафим.
Сухов послушно подошел к лифту и вызвал кабину.
— На каком этаже выйдем?
— Все равно на каком, — ответил Серафим и нажал кнопку.
Но не успели двери закрыться, как появился какой-то человек.
— Подождите меня! — крикнул он и схватился руками за створки. Двери раздвинулись, запыхавшийся мужчина вскочил в кабину:
— Спасибо… Мне на пятьдесят восьмой…
И вдруг воскликнул удивленно:
— Антон?! Привет, какими ветрами?..
Сухов узнал своего одноклассника по школе, Василия Бора.
— Твой сынишка? — спросил Василий. — Ты здесь живешь?
— Нет, — улыбнулся Сухов, не зная, что сказать дальше. — Я не здесь живу и… сын не мой, а моей знакомой.
— В гости приехал?
— Да, в гости…
— Тебе на который?
— Мне? Мне на третий, — поторопился ответить Сухов, надеясь, что они с Серафимом выйдут, а Василий поедет дальше к себе.
— Как поживаешь? Ты все на том же месте работаешь? В той же славной концентрационной клинике? — Василий громко рассмеялся.
— Да.
Створки лифта раздвинулись на третьем этаже. Антон протянул руку попрощаться.
— Ты надолго к знакомой?
— Не знаю…
— Может, потом ко мне заглянешь? Посидим, поболтаем. Сколько мы не виделись?.. Моя квартира — сто пятнадцатая. Запомнишь?
Выйдя из лифта и подождав, пока Василий уедет, Антон подошел к ближней двери и позвонил. Дверь открылась. На пороге стояла старая худая женщина в сером с мелкими цветочками домашнем халате. Лицо желтое, с глубокими морщинами на лбу.
— Добрый день, — выдавил Сухов.
Тонкие губы старушки шевельнулись словно в приветствии.
— Галина дома? — как сумел беззаботнее спросил Сухов, назвав первое, пришедшее в голову имя.
Женщина пристальнее посмотрела на него, ее лицо ещё больше сморщилось. Затем она взглянула на Серафима.
— Галина? — переспросила она удивленно молодым и звонким голосом.
— Да…
— Заходите, пожалуйста. Она давно вас ждет.
2
Старушка подождала, пока Антон с Серафимом пройдут, и торопливо закрыла входную дверь.